Шрифт:
Закладка:
Я бы предпочел, чтобы дважды два было пять. Или три. Тогда третий лишний был бы очевиден. Точнее – про запас. И меньше страсти, и меньше крови, и меньше путаницы. А когда дважды два – просто четыре. С третьим могут быть – ну очень большие проблемы. А они были мне ни к чему.
Мельком я еще раз бросил взгляд на Клеопатру. Впалая щека на месте, не раздулась. Хотя я не был психиатром. Но мгновенно понял одно – страсти будут накаляться. Дункан влюблена в Туполева. Туполев, похоже, собирается влюбиться в Клеопатру. Мы с Клеопатрой любим друг друга, но ни в коем случае, упаси боже, не должны выдавать своих чувств… Как нам сыграть эту партию? Этого я еще не знал. Ладно, подумаю на досуге.
А теперь мне срочно нужно встретиться с Алексеевым. То есть с Андреевым. Или все же с Алексеевым? Да ну его! Не имеет значения, кроме того, что я должен с ним встретиться. И, молча проглотив щуку с небочковым огурцом и сделав большой глоток настоящего кваса, я раскланялся. И поднялся к себе домой. Фу ты – ну ты… В свой номер, который все же я называл домом.
* * *
В номере я немедленно набрал его номер телефона.
– Алло…
Я, как и положено, запнулся. Хотя, себе же на удивление, вдруг вспомнил его имя-отчество. Михаил Дмитриевич. Но не подал виду.
– Михаил Дмитриевич, – напомнил он мне.
Как и положено, игра продолжалась.
Через час мы с ним встретились в маленьком кафе «Чииз». Там официантки так мило делали «чииз». Татуированный с ног до лысой головы парень играл на пианино «Чииз»: «Улыбнись и сделай – чииз, плииз. Все окей, все зашибись, плииз – чииз!..» А на десерт подавали великолепный «чииз-кейк» с маковым взбитым кремом. В общем, жизнь улыбалась голливудской улыбкой. «Чи-и-и-из»! Эх, и впрямь жизнь не так уж грустна. И самому впору улыбнуться. И я тоже сделал «чииз». Хотя зубы мои были не так хороши, как в Голливуде. Мне просто не хватало зарплаты. Впрочем, я ведь здесь именно для улыбки «чииз». И должен об этом помнить.
– Ну вот видите, как все замечательно, – в ответ мне улыбнулся Андреев. – Все приходит в норму. Все путем.
Какое русское выражение – «все путем». Только куда этот путь? Но об этом я спрашивать не стал. В русскость этого злодея я все же не верил. Хорошо, что еще мысли не научились прослушивать. Правда, судя по этому бутафорскому местечку, похоже – ненадолго.
– Так вы хотели меня о чем-то спросить?
– И спросить, и попросить, если это возможно.
– Возможно все. Если не кажется невозможным.
– В таком случае… – Я нервно кашлянул, мол, трудно начать разговор. – Так вот, Михаил Дмитриевич.
– О, все же вы запомнили мое имя-отчество. Похвально.
– Я старался. К тому же старательно подготовился к нашей встрече.
– Ну же, смелее! А то создается тревожное впечатление, словно вы действительно хотите попросить невозможное. Например, билет домой.
Сволочь. По больному месту. Единственное в жизни, чего я хотел…
– Возможно, в начале именно этого я и хотел. Но… Все изменилось. Хотя за тоску по дому, надеюсь, здесь не карают? Нет? Я так и думал. Но, возможно, все сложнее. Дело в том… – Я опять запнулся для порядка. – Дело в том, что… Насколько я понимаю, желательно, чтобы здешние студенты не знали друг друга. То есть не были знакомы в прошлом.
– Да, желательно, – кивнул Андреев. – Поэтому мы стараемся набирать слушателей курсов из разных городов. И разных возрастов. Но сами понимаете, профессиональный круг все равно достаточно узок и един. Так что пересечения неизбежны. Впрочем, это не критично. В итоге здесь все окажутся связаны круговой порукой. Образно говоря – вашей клятвой Гиппократа…
Как-то по-фарисейски он подмигнул мне.
– Так что… Так кого вы встретили? Из прошлого?
Я вздрогнул. Невольно. Не играя. Почему-то вздрогнул. Мне вдруг показалось, что я встал на путь предательства. Что я сейчас сдам Аристида. Нет-нет, ерунда какая-то. Они бы все равно узнали, если уже не знали. А мне просто нужно было с ним встретиться. Потом… Потом мне нужно было, чтобы мне наконец начали доверять. Иначе что я смогу узнать? И чем помочь? В том числе и Аристиду.
– Аристид, – коротко ответил я.
Я никого не сдавал! Но меня почему-то бросило в жар.
– Продолжайте.
Я старался не выдавать своего волнения. Но не уверен, насколько хорошо мне это удавалось.
– Аристид – его прозвище, которое ему дали здесь. Поверьте, я даже фамилию его не помню. Только кличку из прошлого – Чеснок. Он учился чуть младше меня.
– Вам это чем-то мешает?
Ну вот! Еще чего не хватало! Не хватало действительно подставить этого хорошего парня из моего прошлого.
– Нет, что вы! – мгновенно ответил я. – Напротив, мне даже это приятно. Знаете, когда есть связь с родиной – в любом случае живется легче. Просто подумал, что вы должны об этом знать. Почему бы и нет?
– Похвально.
Андреев едва заметно усмехнулся. Но я что-то заметил. И меня это что-то насторожило. Неужели он не верит моему прямодушию? Неужели я ошибся?
– Похвально, что у вас нет никаких тайн, – подчеркнуто любезно повторил Андреев.
И я решил вновь играть в открытую. Все равно выходит куда лучше.
– Михаил Дмитриевич, не знаю, по какой причине, но вы в чем-то сомневаетесь. Я вам прямо скажу. Иметь здесь тайны – самому дороже. Да и опаснее. Это первое. А второе еще проще. Я бы хотел встретиться один на один с Аристидом. И не хотел бы, чтобы это была тайная встреча. Только поэтому я здесь.
Андреев пожал плечами.
– Ничего невозможного точно в этом нет. Пожалуйста, встречайтесь.
– Так все просто? Значит, я могу встретиться и без вашего согласия? Где угодно и когда угодно?
– Запросто. Просто с нашего согласия все же лучше…
И мы с ним одновременно сделали «чи-из».
Я собрался уходить. И даже уже повернулся спиной к Андрееву. Но он мне «выстрелил» в спину. «Выстрелил» – слишком громко сказано. Это была, скорее, мелкая дробь из охотничьего ружья.
– А из вашего прошлого здесь только Аристид?
Вот тут, именно в этом месте мне нужна была, просто позарез необходима, пауза. Длинная-предлинная. Долгая-предолгая. Тихая-претихая. Но вот тут, именно в этом месте, даже самая-самая короткая пауза меня могла выдать. И я ответил не раздумывая, оглянувшись и глядя прямо в глаза Андрееву.
– Да, только Аристид. –
