Мы шагнули в гостиную. И началось: в нос ударили несколько чётких запахов, которые я смогла разграничить и отреагировать на каждый.

Первый – волчий, яркий, родной. Мама. Не опасна, пусть и не сможет стать частью моей стаи после первого оборота. Сейчас не опасна.

Второй – неясный, смазанный, травянисто-волчий, будто тщательно выводимый. Аделина. Часть стаи – подчиненная волчица, отрицающая оборот.

Третий – слабый, гнетущий, волчий. Бабушка. Уже не опасна. Но противоречиво перспективна.

И, наконец, четвертый – человеческий, мягкий, липкий и сладкий от духов, но одновременно пресный и… не вкусный. Чёткое ощущение соперничества – запах моего Альфы на ней. Недавний, но не критичный. Терпимо.

– Как всё про… ой! – вскочила было Адель, но сделала шаг назад при взгляде на меня.

Я отлепила взгляд от Арины. Теперь я даже мысленно не могла произносить её имя в уменьшительно-ласкательной форме. Слишком сильно резало слух.

– Я… прости, что нарушили твой запрет… – промямлила Аделина, пока её брат садил меня в кресло, а сам прислонялся к подлокотнику, – м…мы уйдем. Прости.

Она схватила за руку ничего не понимающую девушку и вылетела из комнаты по выкрики последней. Остальные остались.

– Что-то изменилось? – хмуро спросила мама, – у тебя теперь всегда будут чёрные глаза?

Я пожала плечами.

– Перестанет воспринимать вас как угрозу, и прежний цвет восстановится, – ответил ей Аир.

– Угрозу? Мы её семья! – воскликнула женщина.

Муаммар хмыкнул.

– Ты находишься на её территории, Беатрис, – сложила руки на коленях бабуля, – веди себя спокойнее.

Я поджала губы.

– Всё хорошо, – выдавила я.

Можно сказать, что соврала – я вмиг поняла, что имел ввиду Альтаир, когда говорил, что я не могу жить с людьми. Я, наконец-то, смогла их осмыслить.

– Она устала, – в самую точку попал мужчина, – Бета проводит вас домой.

И это казалось необъяснимо гармоничным. Словно так и должно было быть.

– Я так и не поняла, что произошло, – забурчала мама, однако встала с дивана и подошла к креслу бабушки.

– Обретёшь свою стаю – поймёшь, – с мудрым видом изрекла женщина.

Выдохнуть спокойно я смогла, только когда они двое удалились.

– Я теперь вообще не смогу ни с кем контактировать? – пробурчала я, – я обещала, что не выселю из этого дома Аделину.

Аир поднялся вслед за мной, уже шагающей по коридору на второй этаж.

Вновь странное чувство – теперь я ощущала себя увереннее и свободнее. Мне очень легко далось осознание того, что я дома. Лёгкости так же придавала осознание, что я могу делать, а что нет.

– Это сложно, Джули, – он подхватил меня со спины и шагнул на первую ступень, – пока ты привыкаешь к своей «новой» жизни и отношениям к стае – скорее всего нет. Может позже? Правда, в этом смысла мало: рано или поздно сестра встретит своего Альфу.

Меня от этой мысли почему-то передёрнуло. Адель была другой. Но если раньше я воспринимала это только по её рассказу об отце и детстве, то сейчас это чувствовалось физически – девушка почти всегда находилась на грани. Об этом говорил запах необращенной волчицы, который она выделяла. Она не хотела находить свою пару, оттого и не казалась мне потенциальной соперницей, потому как территорию отбирать у меня не планировала.

– Странная реакция, – прокомментировал моё вздрагивание мужчина.

Мы уже поднялись и даже зашли в ванную.

– Не хочу об этом говорить, – честно призналась я.

Меня поставили на коврик у душевой. Я вздохнула.

– Мне прельщает твоя честность и прямота, – промурчал Аир мне на ухо.

Реакция тела не заставила себя ждать: по коже прошлась волна мурашек. Ещё       одно изменение – я ощущала его возбуждение даже тогда, когда об этом не говорили другие признаки. Мурчание в голосе? Он использовал его и в повседневной жизни, однако сейчас оно было другим, более глубоким, низким и… будоражащим.

Лёгкое, почти невесомое прикосновение к пальцам, медленное маняще-щекочущее движение мягких подушечек по ладони вверх до запястья, а затем непреклонное обхватывание и поднимание до уровня его губ. Нежное прикосновение к тонкой прозрачной коже у основания ладони и мой выдох. Судорожный. Несдержанный. С яркими толиками желания.

Альтаир умел соблазнять. Даже сейчас я видела в чёрных глазах что-то потаенно неприличное, сокрытое под притворной лаской.

– Первая брачная ночь? – сексуально спросил он.

Я кивнула и воодушевленно обхватила его руку своей.

– Там джакузи на первом этаже, – я даже не стала спрашивать, просто потянула его обратно вниз, – свечи?

В конце концов ночь после свадьбы я представляла себе совсем не так, как, кажется, он.

– Там есть подсветка, – хмыкнул он, лениво вышагивая по ступеням за моей спиной, – шампанское?

Я качнула головой и отпустила мужчину, сама пройдя в ванную первого этажа и включив воду.

– Мне завтра в университет, – вспомнила я, – так что алкоголь будет лишним.

Сказала я это, сидя на бортике и скрестив ноги, однако Аир, вошедший и облокотившийся на дверной проём, уже держал в руке приметный бутыль и два бокала на длинной ножке. Если учитывать его слегка растрёпанный и небрежный внешний вид в одних лёгких брюках, а ещё обещающую улыбку на губах, то выглядело это очень горячо.

– Не пойдешь и всё, – обманчиво мягкое.

И немного сбивающее мою картинку идеального вечера. До того момента, пока вторая его рука не зашла за стену и не нажала на выключатель. Приглушенный красный свет полился из-под плинтусов у пола, создавая вид парящих стен.

– Я установил подсветку по всему дому, – он шагнул ко мне, я поднялась и замерла в непосредственной близости от него самого.

Бокалы и бутылка оказались на керамической подставке к ванне. Тёплая мужская ладонь коснулась моей щеки, пока вторая откинула волосы с плеча, легла на него и провела вниз по груди и животу к бедру. Пальцы остановились на жаждущей его прикосновений коже, чтобы сперва приподнять надетую на мне футболку, а после потянуть её вверх. Я не смогла сдержать порыва и встала на носочки, чтобы уместить ладони на его щёках и прижаться к горячим мягким губам.

Низ живота отреагировал тяжестью и сладкой истомой, передавшейся волной по коже живота, на котором остановились его ладони. Поцелуй стал жёстче и властнее с его стороны. Я простонала.

– Ты невероятно сладкая, Джули, – мягкий шёпот в мои губы.

Его большой палец добрался до основания груди. Вторая рука сжала полупопие, шлёпнула по нему и заставила меня отстраниться.