Нуска распахнул глаза, вглядываясь в пляшущие языки пламени в костре.

– Она сказала, что отыщет нас вблизи северной границы. Там не так много вытоптанных дорог, – добавил Оанн, но на этот раз Нуска ничего не ответил.

Варла, заметив, что допрос окончен, со вздохом похлопала Оанна по плечу и направилась в свою палатку. Остальные решили не медлить – тоже поскорее скрылись с глаз офицера.

Остались только скрючившийся где-то в стороне Оанн и Нуска, который никуда не спешил – впереди его ждала ночь бдения. Следом его сменит Гард или Варла, а пока… У Нуски ещё достаточно времени, чтобы обдумать происходящее.

– На поле боя действует одна и та же схема, офицер Нуска. Сначала в сражение вступают первые ряды пехотинцев – чаще всего это новобранцы, низшие ранги, тарки. Пушечное мясо. Следом идёт конница – сурии на скирах вступают в схватку и превращают битву в самую настоящую бездну, особенно если среди них много арцентов и риров. А обычно их очень много…

Где-то впереди Нуска уже чувствовал невероятное скопление дэ. На горизонте небеса и вовсе казались чёрными – кажется, именно туда им и нужно.

Голос Мары звучал в ушах, в самой голове. Нуске даже не требовалось это записывать – он сразу же всё запоминал, в таких красках Мара описывала сражения армий сурии.

– Битва сотен сурии против сотен сурии – это не поединок один на один и не пьяная драка. Если в битву вступают фасидцы и арценты, то бо́льшая часть из них умирает от резких перепадов температур. Над полями смерти часто то и дело идёт либо дождь, либо нещадно палит звезда – смотря чья сторона и чьё формирование побеждает. И всё же такая тактика не выгодна ни для одной из сторон, потому чаще всего используют смешанные корпуса. Или же один корпус состоит из представителей тёмной стороны дэ, а другой – светлой. Но даже тогда сильных энергетических выбросов не избежать. Да и кто в бо смотрит, куда бьёт? Обычно то там, то здесь взрывается энергия неудачно убитых сурии. Там уже не имеет значение количество, офицер Нуска, гибнут все подряд. А исход битвы… решают навыки.

Прекрасная сифа сидела рядом на облучке. Даже тяжеловозному скиру было непросто тащить и груз, и сразу двоих человек, но выбора не оставалось – Нуска хотел хотя бы примерно представлять, что его ждёт.

Как только эта белокурая сифа в зелёных одеждах присоединилась к отряду, то сразу же вызвалась поговорить с Нуской. И сейчас они уже на протяжении часа тащились на север под её непрекращающиеся рассказы.

Она как раз вернулась с фронта. Нуске потребовалось несколько минут, чтобы узнать в ней ту наивную и весёлую девушку, с которой он познакомился по пути в лесные племена. Тогда она была простой стражницей, но сейчас на ней красовались одежды высшего порядка. И Нуска даже предположить не мог, что же она забыла в этом маленьком отряде поддержки.

– Навыки? – переспросил Нуска, не дожидаясь, пока она начнёт рассказывать о чём-то ещё.

– Верно. – Её зелёные глаза блеснули. Она нахмурилась. – На протяжении нескольких километров может действовать навык лишь одного сурии. Одного-единственного, самого сильного и опытного сурии. И чаще всего именно он решает исход битвы. А потому в каждом отряде должен быть один сурии высшего ранга. Иначе всех его членов ждёт неминуемая гибель…

Нуска распахнул глаза и перевёл взгляд на Оанна, щурясь. Мальчишка плёлся слева от повозки и старался вслушиваться в разговор, но, поймав на себе недовольный взгляд офицера, так и сжался в плечах, пригнув голову.

«Он знал об этом. И поэтому сам пригласил Мару в наш отряд. И наверняка он знал, что мы с Марой знакомы. Но… Оанн ни слова не сказал мне».

С каждым днём у Нуски зарождалось всё больше и больше сомнений касаемо этого полукровки. Он был скрытным, ни с кем не делился своими мыслями или переживаниями. Его поведение было то чересчур самоуверенным, то чересчур скромным. В нём… сочеталось несочетаемое. Как, видимо, и полагалось полукровке.

– Как сейчас ситуация на границе? – поинтересовался Нуска, переводя взгляд на старательно вышагивающего впереди скира.

Мара впервые за несколько часов пути растерялась, услышав вопрос. Лекарь даже напрягся – неужели они… проигрывают? Неужели даже эрд неспособен защитить границу Скидана?

– Не томите же! – вдруг послышался взволнованный окрик Гарда. Он, как и всегда, правил первой повозкой, но не забыл и уши пригреть.

– Выигрышная, – вдруг спокойно выдала Мара, – но не для всех.

– Что это значит? – уточнил Нуска.

– Мы тоже несём потери, но меньшие, чем дарвельцы, – уклончиво ответила сифа и замолчала.

Тогда Нуска и вспомнил брошенные поля смерти, на которых побывал вместе с Вильной. Двести заживо сожжённых, замороженных, погребённых под землёй и проткнутых насквозь железом скиданцев покоились там, прежде чем превратились в пепел. Пускай Нуска и разглядел куда больше незнакомых знамён и одежд, но даже двести мёртвых скиданцев… Это всё равно ровно двести мёртвых знакомых, соседей, соратников, дальних родственников и друзей.

Дорога давным-давно закончилась. Повозку нещадно трясло, а они медленно катили вперёд под гробовую тишину и скрип колёс.

* * *

Небо сравнялось цветом с землёй. Синие, красные, зелёные, серые, жёлтые, чёрные всполохи. Полосы огней, цветных, переливающихся сгустков походили на густое разноцветное марево на огромном чёрном месиве из земли и тел.

И Нуска правда совершенно теперь не знал, что же ему делать.

Глубоко внутри боролось так много чувств, которые побуждали лишь к одному – бежать, позабыв про гордость, бежать, не думая о других, бежать, так и не встретив эрда.

Отец говорил: «Ты умеешь лечить, спасать жизни, да много что умеешь… Так делай это. Видишь больного – помоги, нашёл умирающего – вылечи».

Но когда вокруг умирают все и в помощи нуждаются все, то кого нужно спасать… первым?

Брат говорил: «Нуска, если видишь опасность, то сразу беги. Если что-то вызывает у тебя подозрение, то сначала спрячься, а потом думай. Даже если уловил незнакомую дэ – уже следует насторожиться».

Но что делать, если опасность повсюду? Если опасность там, куда тебе нужно идти? Если вокруг так много дэ, что Нуска уже неспособен почувствовать даже собственную… Куда тогда бежать?

Отэн говорил: «Я бы ни за что не пустил тебя на поле боя. Ты совершенно не готов».

И, наверное, был совершенно прав.

Нуска смутно осознавал, что они мчатся по полю смерти. Не пустому, не брошенному – настоящему. Скир вздымает голову, ржёт