недоверчиво смотрели на Фому, явно не считая, что вели себя громко. Едва они вышли, помощник обернулся его мне. Весь вид Питерского говорил: «Ну вот, вашество. А вы не верили!». Затем он уточнил у главаря, в кепке, которую тот сдвинул набок:

— Узнали чего?

Паренек вышел вперед, подтянул штаны и важно заговорил:

— Ну и задачу вы задали, судари. Пришлось неплохо так поработать.

Фома с готовностью кивнул:

— Понимаю. За то и деньги будут уплочены. Давай-ка ближе к делу.

Паренек сунул в петли штанов большие пальцы и качнулся с пятки на носок.

— В общем, на улицах говорят, что приютных воздушниц нужного возраста и описания в городе всего три. Первая Катерина, — главарь загнул палец. — Неделю назад сбежала из приюта святого Павла. Она сейчас официанткой в одном игорном притоне работает. Еще есть Лизка, из приюта святого Петра. Она в городе, иногда появляется в торговых рядах, чтобы прикупить продуктов. Похоже, трудится на барской кухне. Потому как полюбовницей точно не сгодиться. Она ногу подволакивает после того, как с ограды спрыгнула неудачно. А на лекаря денег нет.

— Это точно не нужные нам девицы, — вздохнул я.

— Но а третья — Святка. Вот ее давно никто не видел.

— Откуда она сбежала? — тут же полюбопытствовал я. — И с кем?

Парень замялся, словно бы вспоминая. А затем произнёс:

— Из приюта святого Николая. Три девки сбежали и в одном притоне жили, снимали угол. А уже несколько дней о Святке ничего не слышно. Как в воду канула. По виду она как раз такая как вы описали: стройная, светлокожая, темные волосы, глаза голубые.

— Наверняка это та, что мне нужна, — пробормотал я и парни довольно переглянулись.

— Вот спасибо вам, — широко улыбнулся Фома и достал из кармана одну купюру. — Вот, как договаривались.

Он протянул деньги долговязому, и купюра быстро поменяли владельца, исчезнув в пальцах с обломанными ногтями. Гости снова вновь переглянулись.

— И еще кое-что на улицах говорят, — нараспев произнёс долговязый. — Про этих сбежавших девок. Но это уже за отдельную плату, господа хорошие.

— Что же? — быстро уточнил я.

Но парень только хитро улыбнулся и покачал головой:

— Э, не, барин. Это так не работает. Мы вам сейчас скажем, а вы нам ответите, что все уже и без нас знали. И денежки заплатить не пожелаете.

— Ну ты хотя бы намекни, о чем речь пойдет, — пробасил Фома.

— О том, что вы не одни девку такую искали, — заговорщическим шепотом ответил приютский. — А вот кто искал, мы без интересу не скажем.

Я задумался. Эту информацию я скорее всего уже знаю. Никита Борзов. Но все же уточнил:

— А сколько людей искали-то?

— Двое, — после недолгих раздумий ответил парень и насупился. — Все, господа хорошие. Больше бесплатно ничего не скажу. Хоть железом жгите.

А вот это уже было интереснее. Выходит, вторым скорее всего был товарищ Борзова.

— Прямо имена знаете? — уточнил я. — Ну, или хотя бы прозвища?

Парень кивнул, и я спросил:

— И сколько вы хотите за эту информацию?

— Рупь, — быстро ответил приютский и поджал губы.

Фома нахмурился и открыл было рот, чтобы начать торговаться, но я только кивнул и достал из кармана купюру:

— Здесь рубль. Назовешь имена — и он твой.

При виде денег, глаза парней жадно загорелись. Фома недовольно покосился на меня, явно не одобряя подобного действия, и грозно предупредил приютских:

— Но ежели обманете…

— Даю честное слово, дядь, — поспешно ответил паренек.

— Ну, раз честное слово, — усмехнулся я. — То слушаем.

— Один огневик — Никита Борзов, который бойцовских собак за городом разводит. Мужик он не злой и нас обычно не обижает. Иногда даже дает монетки на баранки, — ответил долговязый, жадно глядя на купюры. — А второй друг его по приюту. Василий Тихонов. Второй не такой добрый. Ему лучше под ноги не попадаться. Может и пенделя отвесить.

Значит криомастер, которого нашли в той квартире, и был этим самым Тихоновым.

— Ну, держите. Заработали.

Я протянул деньги пацану. И тот попытался было быстро схватить их, но в последнюю секунду я отдернул руку:

— А зачем искали не знаешь?

— Да проигрались они, — нетерпеливо выпалил парень. — Кому не знаю, да и узнавать не буду, барин.

Он насупился и взглянул на меня исподлобья:

— Они в притоне «Черной Сотни» играли. Но там лучше не вынюхивать. Дурное это место, барин. Ежели начнешь расспрашивать, то не ровен час, можно и без головы остаться. А мне, барин, голова еще нужна.

— Чтобы в нее есть, — буркнул второй парень, а третий выдал приятелю подзатыльник.

Я с равнодушным видом пожал плечами и отдал деньги подростку:

— Что же, жаль. Очень жаль. А то я мог бы еще заплатить.

Парень забрал купюру и свернул ее, чтобы сунуть за резинку носка.

— Уж простите, мастер, но и впрямь никто вам не скажет такого, ежели жизнь дорога. Токма мертвый скажет, но кто ж его услышит… — он осекся, видимо догадавшись, что некроманту как раз и услышит.

Потом довольно усмехнувшись парень снял кепку и отвесил поклон:

— Спасибо, господа хорошие. Если надо будет еще чего узнать — обращайтесь. Мы завсегда поможем, ежели звонкой монетой оплатите.

— Пломбир… — хрипло напомнил ему второй парнишка.

— Вы обещали пломбир от лавочника на углу всем троим.

— Всем за мой счет только по порции сегодня. Скажите лавочнику, что я оплачу, — подтвердил Питерский.

Троица развернулась и, шаркая подошвами ботинок, неспешно покинула двор. Фома же обернулся мне и покачал головой:

— Не стоит так делать, вашество. Ежели цену не сбивать, то с каждым разом она будет расти. Того и гляди разбалуются. Да и не к чему им большие деньги за раз. За них могут и поколотить те, кто постарше.

— Об этом я не подумал, — с сожалением ответил я. А затем развернулся и направился в приемную.

Когда я вошел, Арина Родионовна уже сидела за столом, и что-то быстро печатала. Но мне показалось, что девушка только недавно вернулась на свое рабочее место. Наверняка она из любопытства подсматривала за нашими гостями. И мне сложно было ее винить. Мальчишки и впрямь выглядели колоритно.

— Пропавшая девочка — это скорее всего Святка, — произнёс я. — Она и несколько ее друзей сбежали из приюта святого Николая и жили в одном из городских притонов. Но несколько дней назад девочка пропала.

Секретарь оторвалась от своего занятия и с интересом взглянула на меня:

— Вот как? Но зачем?

— Что зачем? — не понял я.

— Зачем искать девочку похожую на Софью и выдавать ее за Потемкину.

— Этого пока не знаю, — ответил я и сел в кресло. — Но как говорил наш преподаватель по уголовному уложению: нужно искать того, кому было выгодно это преступление.

— И как вы думаете? — уточнила секретарь.

Я пожал плечами

— Известно, что исполнителями в поиске были Борзов