– Сука! – закричал он. – Ах ты, маленькая сучка!

Вскочив, он прижал руку к голове, и тут я еще раз шандарахнула его как следует. Он упал на меня, и я почувствовала на пальцах кровь, горячую и липкую. Я уронила приз на пол, столкнула с себя Салли, скатилась с кровати и пошарила рукой в поисках своих кроссовок.

Да, теперь я понимаю, что нужно было собраться и сложить все вещи в рюкзак. Но тогда я не знала, как быстро он поднимется, поэтому не могла терять ни секунды. Сбежав по скрипучим ступенькам крыльца, я устремилась в лес с одним только дневником в руке и свидетельством о рождении в заднем кармане джинсов.

Шансов у меня почти не было. Даже если я добралась бы через лес до шоссе в двух-трех милях, то вряд ли смогла бы остановить кого-нибудь посреди ночи. Салли доехал бы быстрее меня на своем пикапе. Может, даже переехал бы меня, и тогда я добилась бы того, чего хотела на шоссе в Айове.

Дорога была грязной, и я несколько раз поскользнулась, но всякий раз вставала и продолжала упорно двигаться вперед, вдыхая воздух полной грудью, чтобы унять панику. Ноги по колено в грязи, руки в крови. Даже если кто-то будет ехать по шоссе так поздно, то будучи в здравом уме, не остановится, чтобы подобрать меня.

Я уже почти добралась до выезда на шоссе, когда увидела огни. Подойдя к ним поближе, я замедлила шаг. Это была машина. Пустая, с открытой дверью со стороны водителя.

Я остановилась возле машины, пытаясь отдышаться, и оглянулась вокруг, чтобы убедиться, что меня не преследуют. Потом наклонилась и заглянула внутрь. Это была машина Трэвиса. Ключ зажигания с болтающимся Дональдом Даком по-прежнему торчал из замка.

Я оглядела ночной лес, не осмеливаясь звать его по имени. К тому же у меня было такое чувство, что звать бесполезно. Его там не было.

На рассвете я остановилась у дома Трэвиса и тихо пробралась внутрь. На кофейном столике до сих пор стояли стаканы с лимонадом и тарелка с печеньем.

Стянув с себя футболку и джинсы, я забросила их в стиральную машину. Потом зашла в душ, включила воду погорячее – чтобы она обжигала – и заплакала. Безопасности теперь нет нигде.

Задержаться здесь надолго я тоже не могла. Трэвис не явится на работу, и кто-то обязательно придет его проведать. Я растерла его мыло между ладонями, воспользовалась его шампунем, вытерлась его пушистым белым полотенцем и посмотрела в зеркало на свое отражение, как будто в отражении был кто-то другой. Без застрявших в сердце имен. Мне надоело притворяться нормальной.

Выйдя из душа, я прополоскала рот «Листерином» Трэвиса. Положила вещи в сушилку и побродила по дому. Второй этаж представлял собой одно большое помещение с косой крышей и стрельчатыми окнами. На комоде и на ночном столике стояли фотографии родителей, кровать была застелена одеялом с цветочками. Может, это когда-то была комната его матери.

На крючке в шкафу я нашла новый рюкзак, а потом открыла все ящики комода. Одежда Трэвиса была слишком большой для меня, но мне нужны были деньги, а он походил на человека, который хранит лишнюю наличность в ящике для носков.

Я ошибалась. В комоде денег не нашлось. Они нашлись в шкафу, свернутые в трубочку в старом кожаном ботинке. Я села на кровать, не обращая внимания на капающую с волос на одеяло воду. Всего семьсот долларов.

Прежде чем заводить машину, пришлось протереть руль. Мне хотелось поехать вслед за Ли в Тингли, но я не знала, что скажу ему. Что, если фраза «ты был прав» ничего не исправит? Что, если он больше не захочет быть моим другом?

Я понимала, что мне не следует ехать. Но делать то, что не следует, уже вошло у меня в привычку.

После пикапа управлять машиной Трэвиса было легко. Я научилась нажимать на педаль газа, когда нужно, и старалась соблюдать ограничение скорости. Каждый раз, когда мимо проезжал полицейский автомобиль, я с облегчением вздыхала. Ночью я поступила так же, как поступали мы с Ли, – нашла место в парке, но не слишком близко к кемпингу – забралась на заднее сиденье и свернулась калачиком под колючим шерстяным одеялом, которое нашла в багажнике.

Мне приснился Салли. Я снова находилась в Гостевойк Омнате миссис Хармон, окруженная удушающей темнотой, только на этот раз мне не удалось вовремя сбросить одеяло и Салли схватил меня так, что я не могла даже пинаться. Одной рукой он прижал оба моих запястья к подушке, а другой схватил приз в виде сфинкса. Он поднял его над головой, и я увидела отражающийся от бронзовых крыльев лунный свет. «Не бывает такой штуки, как счастливое избавление, мисси», – сказал он, и я проснулась за мгновение до того, как приз врезался мне в лицо.

Только добравшись до Тингли, я вспомнила, что не знаю фамилию Ли, поэтому я поехала в старшую школу. Конечно, были летние каникулы, но приемная оказалась открыта. Услужливая секретарша набрала номер Кайлы и протянула мне телефон.

– Привет, – сказала я. – Это Марен, подруга Ли, помнишь? Тогда, в доме вашей тети?

– А, ну да, – медленно ответила Кайла. – Помню.

– Я тогда хотела поздороваться с тобой, но…

– Ага. Все нормально. Мой брат с тобой?

– Ты хочешь сказать, он не здесь?

– Не появлялся с тех пор, как вы уехали, – она помолчала. – С ним все в порядке?

– Конечно, в порядке. Мы… как бы поссорились. Я решила приехать сюда, чтобы помириться…

– Он сам сказал тебе, что хочет вернуться домой?

– Да. Может, в пробку попал.

– Ага. Может.

Мне хотелось сказать ей кое-что еще, но я не знала, как начать. К счастью, она избавила меня от размышлений.

– Мне сейчас надо на работу, но, может, мы встретимся позже и поговорим? Я заканчиваю в восемь. – Она помолчала. – Если хочешь, могу тебе оставить бесплатное мороженое.

Я улыбнулась, хотя она меня и не видела.

– Спасибо. Было бы здорово.

Как мы и договаривались, Кайла встретила меня на парковке у кафе «Холидейс Айс-крим Парлор» с двойным рожком арахисового мороженого со сливками и уселась на заднее сиденье.

– Сдала на права? – спросила я в перерывах между укусами.

Она кивнула.

– Пришлось позаимствовать пикап одного знакомого, так что я немного нервничала. Но справилась. Вспомнила все знаки, где нужно останавливаться и все такое. Ли сказал, что если я научусь параллельной парковке за рулем пикапа,