class="p1">— Миссис Клелия… — напомнил о себе следователь.

Казалось, она не слышала его.

— Я же вам говорил, — вмешался Темпл. В его голосе мелькнуло самодовольство. — Но для вас я ее, конечно, введу, так и быть.

— Введу?

— В состояние гипноза. Ну как? — все еще мешкал Темпл.

— Конечно.

Темпл закрыл дверь и пододвинул второй стул поближе к старушке.

— Разве не надо затемнить комнату? — удивился Киндерман.

— Нет, это сущий бред, — рубанул Темпл. — Итак… фокус-покус! — Из верхнего кармана белого халата он извлек миниатюрный блестящий медальон. Тот свисал на короткой цепочке и имел треугольную форму.

— Миссис Клелия, — начал Темпл.

Старушка сразу повернулась к психиатру. Темпл приподнял медальон и начал раскачивать его у нее перед глазами. А потом произнес: «Пора засыпать». В тот же момент старая женщина смежила веки и словно обмякла. Темпл высокомерно взглянул на Киндермана.

— О чем ее спросить? — осведомился он. — О чем и вы ее спрашивали?

Киндерман кивнул.

Темпл повернулся к старушке.

— Миссис Клелия, — обратился он к ней. — Вы помните, что делали сегодня рано утром?

Они ждали, но ответа не последовало. Старушка не шевелилась. На лице Темпла отразилось удивление.

— Что вы делали сегодня рано утром? — повторил он.

Киндерман переступил с ноги на ногу. Молчание.

— Она сейчас спит? — тихо спросил следователь.

Темпл отрицательно покачал головой.

— Вы видели сегодня священника, миссис Клелия? — продолжал допрос психиатр.

Неожиданно тишина была прервана:

— Не-е-е-ет. — Голос казался низким и напоминал стон.

— Вы сегодня утром ходили гулять?

— Не-е-е-ет.

— Вас куда-нибудь водили?

— Не-е-е-ет.

— Что за черт! — прошептал Темпл. Он обернулся й посмотрел на Киндермана.

— Хорошо, этого достаточно, — остановил его следователь.

Темпл коснулся лба старушки рукой и произнес:

— Проснитесь.

Постепенно старушка выпрямилась и, открыв глаза, взглянула на Темпла. Потом на Киндермана. Глаза ее были пусты и невинны.

— Вы починили мне радио? — накинулась она на следователя.

— Я починю его завтра, мэм, — пообещал Киндерман.

— Вот так все говорят, — пожаловалась миссис Кле- лия и, вновь уставившись на шлепанцы, затянула свою невеселую песню.

Киндерман и Темпл вышли в коридор.

— Как вам понравился мой вопросик насчет священника? — полюбопытствовал Темпл. — Для чего все время ходить вокруг да около? Надо хватать быка за рога. А как я ловко спросил о том, что, может быть, ее кто-нибудь ОТВЕЛ в отделение невропатологии? По- моему, тоже неплохо, а?

— Но почему она не стала вам отвечать? — удивился Киндерман.

— Понятия не имею. Честно говоря, меня это беспокоит.

— Вы, вероятно, неоднократно вводили эту даму в подобное состояние?

— бсего пару раз.

— Она так быстро заснула.

— Потому что я отличный гипнотизер, — похвастался Темпл. — Я же вам говорил. Боже мой, никак не могу прийти в себя, как вспомню этого несчастного священника… Что же с ним сделали! Неужели это возможно, лейтенант?

— Мы разберемся.

— И он был изуродован? — не унимался Темпл. Киндерман пристально посмотрел на психиатра.

— У него был отрезан указательный палец, — сказал он. — А на левой ладони убийца вырезал знак Зодиака. Знак Близнецов, — добавил Киндерман. Он не сводил глаз с Темпла. — И о чем это вам говорит?

— Не знаю, — растерялся Темпл и недоуменно уставился на следователя.

— Разумеется, вы не знаете, — поддакнул Киндерман. — И откуда вам знать? Кстати, а у вас в больнице имеется отделение патологии?

— Конечно.

— Там, где производят вскрытие и все такое прочее?

Темпл кивнул.

— Это внизу, в секции «В». Вам надо сесть в лифт в отделении невропатологии, а внизу свернете налево. Вы сейчас туда?

— Да.

— Ну тогда не промахнетесь.

Киндерман зашагал прочь.

— Эй, а зачем это вам? — крикнул ему вдогонку Темпл. Но Киндерман, не замедляя шага, лишь пожал плечами. Темпл выругался про себя.

Прислонившись к дежурному столу, Аткинс ждал. Внезапно он заметил приближающегося лейтенанта. Сержант пошел ему навстречу.

— Ты связался с Амфортасом? — спросил следователь.

— Нет.

— Дозвонись обязательно.

— Стедман и Райан уже закончили.

— А я еще нет.

— На всех бутылочках остались отпечатки пальцев, — сообщил Аткинс. — Причем довольно четкие.

— Да, убийца осмелел. Он издевается над нами, Аткинс.

— Приехал отец Райли. Он сейчас внизу и говорит, что хотел бы увидеть тело покойного.

— Нет, этого делать нельзя. Спустись к нему, Аткинс, и побеседуй. Не обещай ничего определенного. И пусть Райан поторопится с отпечатками. Мне нужно срочно сравнить их с теми, что мы сняли в исповедальне. А я пока спущусь в отделение патологии.

Аткинс кивнул, и они направились к лифтам. Когда Аткинс выходил на первом этаже, Киндерман, бросив мимолетный взгляд, заметил отца Райли. Тот сидел в углу, обхватив руками голову. Следователь отвернулся и только тогда вздохнул с облегчением, когда дверцы лифта захлопнулись.

Киндерман без труда отыскал отделение патологии и вошел в помещение, где студенты медицинского факультета производили вскрытие трупов. Стараясь не смотреть в их сторону, он прямиком устремился к доктору, который восседал за письменным столом. Заметив следователя, тот поднял голову и вопросительно взглянул на него.

— Чем могу помочь? — вежливо осведомился врач, поднимаясь со своего места.

— Чем-нибудь, наверное, можете. — Киндерман показал ему свое удостоверение. — Мне тут кое-что нужно узнать. Нет ли среди ваших инструментов такого, который по внешнему виду напоминал бы ножницы? Мне интересно.

— Разумеется, — кивнул доктор. Он подвел следователя к стене, где в чехлах висело великое множество различных инструментов. Доктор снял один и протянул его Киндерману. — Только осторожней, — предупредил он.

— Непременно, — отозвался Киндерман.

В руках у него оказался блестящий режущий инструмент из нержавеющей стали. Он как две капли воды походил на садовые ножницы. Концы загибались в форме полумесяцев, и когда Киндерман наклонил секатор, тот сверкнул, отражая свет ламп.

— Да, это уже кое-что… — пробормотал следователь. Подобная штука внушала страх. — И как же это называется? — полюбопытствовал он.

— Ножницы.

— Ну да, конечно. В стране мертвых все вещи называют своими именами.

— Что вы сказали?

— Ничего. — Киндерман попытался раскрыть секатор. Для этого ему пришлось применить усилие. — Да, вероятно, я ослаб, — пожаловался он.

— Нет, они на самом деле очень тугие, — возразил доктор. — Они совсем новые.

Киндерман удивленно вскинул брови.

— Вы сказали «новые»?

— Да, мы их только-только получили. — Доктор подошел ближе и содрал с ножниц прилипшую этикетку. — Видите, еще даже цена осталась. — Он скомкал этикетку и сунул себе в карман.

— И часто вы меняете эти инструменты? — заинтересовался следователь.

— Вы, наверное, шутите. Эти вещи очень дорогие. К тому же они практически никогда не выходят из строя. Я даже не знаю, зачем нам понадобились новые ножницы. — Оглядев стену, он печально кивнул — А-а, понятно, старых-то нет на месте. Наверное, кто-нибудь из студентов прихватил на память.

Киндерман возвратил ему секатор.

— Спасибо вам большое, доктор… простите, я