И лишь когда вся информация была собрана, а деньги в бухгалтерии получены мы… нет, никуда мы сначала не поехали. Первой точкой нашей проверки стали гостиницы Москвы. «Октябрьская», «Гранд-отель», «Националь» — все эти гостиницы оказались четырех этажными зданиями. «Националь» в этом году еще и на ремонт закрылся, при этом это самый популярный и дорогой отель современной Москвы. Да еще и с историей — в нем когда-то сам Владимир Ильич жил, как с гордостью нам поведал директор гостиницы.

Были здания и поменьше и «пожиже». Все три предыдущих были направлены на проживание или иностранцев, либо же для видных деятелей нашей страны. Не только членов партии, хотя они были в приоритете, но и просто ценных специалистов, приезжающих из дальних уголков нашей родины.

Мы с Андреем записывали цены за проживание, какие услуги входят в стоимость (где-то подавали завтраки в ресторане на первом этаже, а где-то ничего кроме жилплощади отель не предоставлял). Отдельно я помечал, сколько персонала работает в гостиницах, разговаривал с ними, интересуясь мнением об условиях труда, что нравится или нет, что можно добавить или наоборот — исключить из списка их обязанностей. Ну и тому подобное.

Не забыл я заглянуть и в финансовую отчетность каждой гостиницы. Было интересно, на что идут народные деньги, где закупается инвентарь (те же столы, стулья и столовые приборы), как выбирается поставщик и кому чаще передают заказ. В общем, я решил сделать полный аудит по всем направлениям. Уж слишком меня видно зацепил тот разговор с представителем «Интуриста» и хотелось проверить — насколько обслуживание иностранцев отличается от предоставления отдыха нашим гражданам. И в чем это выражается — только в сервисе, или еще и в качестве номеров и том же разнообразии меню, если есть столовая или ресторан при гостинице. Собрать все воедино и потом сравнить. Для наглядности.

Андрей занимался почти тем же, особенно разговорами с персоналом. Со мной обычные работники общались менее охотно, чем с ним, хоть возраст у нас одинаковый. Но сейчас мой опыт работы в качестве проверяющего и набранные там привычки давить морально и сразу ставить себя выше, чем все директора и начальники, которых я проверял, работал против меня. Параллельно Кондрашев занимался сопоставлением того, что у нас есть в законодательстве по туризму и насколько выполняются изданные положения, а чего не хватает и какие статьи следовало бы добавить. Готовит материал для своей дипломной работы.

Мне так-то тоже надо над темой подумать, но пока ничего в голову не пришло. На крайний случай можно использовать мои предыдущие работы по законодательству в области коллективизации. Дополнить их новыми статьями с учетом изменившихся финансовых возможностей людей, да и просто много уже что в стране поменялось. Все равно будем ездить по большей части СССР. Внесение корректировок в уже созданные законы — процесс не менее важный, чем создание законодательной базы с нуля. Иначе старые статьи устареют и войдут в конфликт с новыми возможностями граждан, вызывая уже не положительный, а строго отрицательный эффект.

В итоге в Москве мы задержались еще на три дня. И больше от того, что у нас с Андреем пока не была «отработана схема взаимодействия». Так бы и в два дня могли уложиться. Но ничего, у нас впереди еще много работы, успеем сработаться. Казалось бы, мы и до этого в тандеме уже трудились, но новое направление вносит свои коррективы.

После Москвы настал черед Ленинграда. Я всего второй раз в этом городе. Первый был в детстве и воспоминания успели стереться, так что было интересно посмотреть на его архитектуру, самому оценить построенные дворцы и дома и составить впечатление уже в более взрослом возрасте. Ну и кроме того было у меня здесь еще одно дело, помимо проверки местных гостиниц, но также связанное с туризмом.

Завод «Каучук» располагался именно здесь. Построен лишь в этом году, я узнал о нем, когда во время подготовки к командировке связался с Алкснисом и расспросил того про дирижабли. Яков Иванович дал мне номер директора пока еще строящегося завода «Дирижаблестрой», который должен был располагаться в Долгопрудном. И уже от него я узнал, что собственно резина в дирижаблях используется по минимуму. Каркас собирают из дюралюминия, обшивая его тканью. Резина же — дефицитный продукт. Но наводку на новый завод, причем уникальный не только для СССР, но и для всего мира он мне дал. А уникален завод был тем, что на нем создавался искусственный каучук! До этого никто в мире не смог добиться создания резины не из сока Гевеи, которая произрастает лишь в южных широтах — на просторах Бразилии и Юго-восточной Азии, хотя работы в этом направлении шли давно. А вот советскому химику Лебедеву это удалось! Пять лет назад был «брошен клич» — объявлен конкурс на создание синтетического каучука с огромным призом — аж сто тысяч рублей. И через два года на подведении итогов его выиграл как раз Сергей Васильевич Лебедев, трудящийся в Ленинградском университете. Собственно поэтому первый завод и построен в городе на Неве. Но кроме него уже заложена в пятилетку постройка как минимум трех таких заводов в иных городах.

Мне же было интересно, возможно ли из такого каучука создать детские батуты и насколько это сложно. Вот об этом я и собирался поговорить с Сергеем Васильевичем.

Вообще когда я знакомился с информацией по гостиницам «Северной столицы», был удивлен количеством закрытых заведений после революции. Для сравнения — до 1917 года в Ленинграде, тогда еще Санкт-Петербурге, было аж сто двадцать гостиниц! А сейчас всего ВОСЕМЬ! И еще шесть «домов ночлега», как в нынешнее время называют хостелы. И это количество еще увеличилось благодаря недавней постройке гостиницы «Приморской», до этого их и вовсе было семь. Правда уже строится еще одна гостиница — «Интурист», но все равно для такого крупного города это очень мало.

Собственно в «Приморской» мы с Андреем и остановились.

— Зябко тут, — шмыгнул носом Кондрашев, когда мы заселились. — Как бы не простыть.

— Одевайся потеплее, — пожал я плечами.

Но в целом с Андреем был согласен. После мягкой осени в Москве Ленинград встретил нас пасмурным днем с затянутым тучами небом и мелким противным дождем. Если тут такая погода часто бывает, для туризма это не очень хорошо. Спасает лишь одно — действительно уникальная архитектура города, в чем я успел убедиться, пока мы добирались от вокзала