— Да, из-за нее. Да, Гордиан, Бетесда здесь.

Я почувствовал такой прилив эмоций, что не мог ничего сказать. Исмена откинула капюшон с лица. Она протянула обе руки, показывая, что я должен помочь ей встать. Она была невысокой, ничем не примечательной женщиной, уже не молодой, но еще и не старой, ни уродливой, ни хорошенькой, но ее черты запечатлелись в моей памяти благодаря невероятным событиям, которые сопровождали нашу первую встречу. Ее манеры были грубыми, а способности пугающими - если они действительно существовали, - но, насколько я знал, она никогда не обманывала меня и не причиняла мне никакого вреда.

— В день прибытия Бетесды Артемон отдал ее под мою опеку. Он назвал ее другим именем: Аксиотея. Он сказал мне, что она была его пленницей, и что она была очень ценной пленницей. Он попросил меня присмотреть за ней и проследить, чтобы с ней ничего не случилось.

— И ты это сделала? Она невредима? Ее не тронули?

Исмена подняла бровь. — А ты как думаешь, римлянин? Все мужчины в этом заведении до смерти напуганы мной и моими проклятиями. Ни один из них не осмелился бы войти в эту хижину без приглашения. Никто даже волоска не тронул на голове девушки. С того часа, как она появилась, с твоей рабыней обращались как с принцессой.

Я почувствовал новый прилив эмоций, на этот раз облегчения. — О, Бетесда, Бетесда! —прошептал я.

— Ты никогда не должен называть ее этим именем, иначе другие могут подслушать. Мужчины, которые привели ее сюда, думали, что эту женщину зовут Аксиотея, и Артемон тоже так считает. Это имя, которым она назвалась, когда ее привезли сюда, и она продолжала утверждать это даже передо мной, пока не увидела, что нет смысла пытаться что-либо скрывать от Метродоры-прорицательницы, и сказала мне правду. В конце концов, она также призналась мне, что была рабыней, а ее хозяином был человек по имени Гордиан. Это имя было мне знакомо. Я расспросила ее дальше, и достаточно скоро узнала, что молодой римлянин по имени Гордиан, купивший ее на александрийском рынке рабов, был тем самым молодым римлянином, который проезжал через Пелопоннес несколько лет назад, которого я в последний раз видела на развалинах Коринфа. Бетесда была уверена, что ты в конце концов придешь за ней - и ты пришел. Когда я увидела, как ты выходишь из лодки и идешь по пирсу сегодня, мне показалось, что я узнала тебя. Когда Артемон подтвердил, что человек, присоединившийся к нам, был молодым римлянином, я понял, что это, должно быть, ты.

— И только что ты назвал ему мое настоящее имя в качестве своего рода уловки, чтобы поразить его своими способностями прорицательницы?

Она улыбнулась; — Имеет ли значение, откуда прорицательница черпает свои знания, если она говорит правду?

Я обдумал все, что она мне рассказала: — Ты знаешь, что Аксиотея на самом деле Бетесда, но знает ли она, что Метродора на самом деле Исмена?

Она рассмеялась: — Из всех людей в Египте только ты один знаешь, что меня когда-то звали Исмена. И что заставляет тебя думать, что это мое настоящее имя? Что ты на самом деле знаешь обо мне, Гордиан? Думаешь, я всегда была служанкой в таверне недалеко от Коринфа?

— Но что ты здесь делаешь? Какой странный путь привел ведьму из Коринфа в такое место?

— Был ли мой путь более странным, чем твой, Гордиан? Мы прибыли в одно и то же место в одно и то же время.

— Артемон говорит, что когда-то давно ты обучалась, чтобы стать Пифией в Храме Аполлона в Дельфах.

— Тебе трудно в это поверить?

— Немного.

С ее лица исчезли все следы насмешек. — Откуда я родом и как здесь оказалась, не твое дело. Ты толком ничего не знаешь обо мне, римлянин, и я предлагаю тебе ничего не болтать обо мне, и ты знаешь, что для тебя это лучше. Здесь я не Исмена, а Метродора. Запомни это.

Я кивнул. — Бетесда, - сказал я. — Она действительно за этим занавесом? Почему я не могу ее увидеть?

— О, ты можешь ее увидеть, римлянин. Но ты не должен с ней разговаривать … пока.

— А, почему?

— Это станет очевидным, когда ты ее увидишь.

Я снова шагнул к занавесу, но Исмена схватила меня за руку, останавливая.

— Есть цена, которую нужно заплатить.

— Чего ты хочешь от меня, ведьма?

— Говори тише! - прошипела она. — Конечно, никакая цена не будет слишком велика, чтобы снова увидеть Бетесду. Отдай мне самое ценное, что у тебя есть.

Я непонимающе посмотрел на нее, потом понял. Я полез в мешочек на поясе и вытащил ожерелье с рубином.

— Если я отдам его тебе, чем я смогу заплатить Артемону в качестве выкупа?

— Я слышу звон монет в этом мешочке.

— Их будет недостаточно.

— Тем не менее, если ты хочешь увидеть Бетесду, ты должен отдать мне рубин. Сейчас же! Она протянула руку.

Я перевел взгляд с сурового лица Исмены на занавешенный дверной проем и обратно. Я почувствовал желание вернуть рубин в мешочек, оттолкнуть ее в сторону, раздвинуть занавеску и войти. Но я вспомнил смертоносную магию, которой Исмена владела в Коринфе, а также то, что до сих пор она ни разу не использовала ее, чтобы причинить мне вред. Я был бы дураком, если бы в ее лице нажил бы себе еще одного врага. И разве узреть Бетесду, спустя столько времени, не стоило затраченных усилий?

Я вложила ожерелье с рубином в раскрытую ладонь Исмены. Она поднесла драгоценный камень к висячей лампе. Красные блики заиграли на ее лице.

— На этом камне лежит проклятие, как и подозревал Артемон, но я найду способ снять его. Твоей платы достаточно, римлянин. Ты можешь пройти за завесу. Ступай тихо и ничего не говори. Я буду стоять прямо за тобой.