Британской библиотеке хранится рукопись состоящего из двух частей двойного канона, написанного в 1516 году в честь Генриха VIII28. Одна из любимых придворных песен – «Владыка мой государь» – прославляла удаль короля на турнирах. Известно, что Генрих любил исполнять дуэтом с сэром Питером Кэрью «песни свободного человека»: «Как лежал я на бережку», «Как гулял я по лесу по дикому»29.

Король был «хорошим музыкантом»30 и, по словам Себастьяна Джустиниана, играл «почти на всех инструментах», особенно искусно – «на лютне и вёрджинеле»31, но, кроме того, на регале (разновидность переносного органа), блокфлейте и корнете32. На иллюстрации в Псалтири Генриха он изображен с арфой33.

В игре на музыкальных инструментах король упражнялся «день и ночь»34. За его обширной коллекцией следил хранитель королевских инструментов. В 1515 году секретарю Джустиниана Никколо Сагудино показывали комнату, «где находились несколько органов, вёрджинелов, флейт и других инструментов»35.

На момент смерти Генриха его коллекция включала 5 волынок, 19 виол, 20 регалов, 14 вёрджинелов, 2 клавикорда, 26 лютней, 65 флейт, 7 лир36, 15 шомов37, 10 сакбутов и 154 блокфлейты38. Некоторые были украшены драгоценными металлами и камнями, большинство хранилось в чехлах и футлярах из кожи или бархата.

Генриха очень занимал процесс изготовления музыкальных инструментов, и он охотно знакомился с новинками. В 1542 году король послал в Вену за парой барабанов в турецком стиле, на которых можно было играть, сидя на лошади, а позже приобрел «вёрджинел, который приводится в действие с помощью колеса, и на нем не нужно играть»39. Предположительно, этот инструмент работал по принципу шарманки, имея внутри валик со штифтами.

Король также был «прекрасным» композитором40. Тридцать три его сочинения, включая тринадцать инструментальных пьес и двадцать трех– или четырехчастных народных песен, таких как «Досуг в честной компании», «Растет зелен остролист», «Увы, чего не сделать для любви?» и «Куда излить душевну муку?», вошли в так называемую Рукопись Генриха VIII; напротив каждой из них стоит приписка (сделанная не Генрихом, а, вероятно, одним из его джентльменов): «Король, H. VIII»41. В свое время рукопись хранилась у сэра Генри Гилдфорда, ревизора Придворного хозяйства. Все эти произведения созданы в средневековой манере и, возможно, относятся к ранним годам правления Генриха. Подробное исследование показало, что некоторые из них, в том числе популярная фламандская мелодия «Taunder Naken», являются переложениями сочинений других композиторов. Единого мнения относительно их достоинств нет, современные слушатели настроены более критически, чем придворные Генриха. Тем не менее в то время песням Генриха аплодировали и они приобрели широкую известность. В 1521 году доктор Джон Лонгленд, лорд – главный податель милостыни, взял песню «Досуг в честной компании» темой для проповеди.

Королевские «добрые мессы», о которых упоминает Эдвард Холл, к сожалению, утрачены. Единственное сохранившееся произведение Генриха в духовном жанре – трехчастный мотет «Quam pulchra es» («Как ты прекрасна»). Ранее считалось, что король является также автором мотета «О Бог, создатель всех вещей», но его почти наверняка сочинил либо Уильям Манди, джентльмен капеллы королевы Елизаветы, либо Джон Шеперд, органист оксфордского Колледжа Магдалины. Генриху не принадлежат и «Зеленые рукава»: эта песня относится, вероятно, к елизаветинскому времени, и в ее основе лежит итальянский стиль композиции, который пришел в Англию уже после смерти короля42.

Из Виндзора Генрих отправился в Уокинг, «где состоялись и поединки, и турниры»43. Генрих VII получил построенный в XV веке дворец Уокинг от Маргарет Бофорт в 1503 году и потратил 1400 (420 000) фунтов стерлингов на то, чтобы превратить его в роскошную королевскую резиденцию, которую его сын частично переделал и расширил в 1515–1516 годах. Помещения располагались вокруг внутреннего двора. В здании имелись галерея с крытой аркадой под ней – обе выходили на реку Уэй, – домовая церковь, гейтхаус, просторные королевские покои с эркерными окнами, главный холл, созданный в 1508 году и остекленный королевским стекольщиком Бернардом Флауэром в 1511 году. Около дворца были разбиты сады, собственный и фруктовый, а прилегавший парк служил охотничьим угодьем. В 1537 году появилась дорожка для игры в шары44.

«Остальная часть тура по стране прошла в выездах на охоту, в том числе соколиную, и стрельбе»45. Король заехал в Гемпшир и Вайн, поместье сэра Уильяма Сэндиса, рядом с Бейзингстоуком. Сэр Уильям, в то время сорокалетний, известный и верный королю придворный, был женат на племяннице сэра Реджинальда Брея, твердо поддерживавшего Генриха VII еще до его восшествия на престол. Король любил охотиться вместе с Сэндисом, который также исполнял должность смотрителя королевского охотничьего дома в Истхэмпстеде, в двенадцати милях от Вайна. Хозяин поместья явно пользовался симпатией Генриха – впоследствии тот нанес ему еще два визита.

Из Вайна король поехал на юг, в Саутгемптон, а потом, уже в сентябре, – на восток, посетив августинский монастырь XII века в Саутвике, где совершил приношение в храме Богоматери. Это было первое из паломничеств Генриха к святыням, таким как гробница Томаса Бекета в Кентербери, церковь Богоматери Уолсингемской, церковь Эдуарда Исповедника в Вестминстерском аббатстве, церковь Бригитты Сионской, чудотворный черный крест в аббатстве Уолтем и даже место упокоения неканонизированного Генриха VI в Виндзоре. В Книге платежей Генриха VIII записаны огромные суммы, пожертвованные королем этим и другим святым местам46.

На протяжении более чем половины своего правления Генрих оставался верным сыном Римско-католической церкви. Его набожность была общеизвестной, а благие дела – бессчетными: ежегодно от имени короля раздавали милостыню на 156 (46 800) фунтов стерлингов. Генриху доставляли большую радость зримые образы его религии, обряды и церковные службы. Самшитовые четки Генриха с резными бусинами, на одной из которых изображен его герб, хранятся в Чатсуорте[40].

Как и все монархи от Эдуарда II до королевы Анны, Генрих VIII «лечил прикосновением королевскую напасть», то есть золотуху. Кроме того, каждую Страстную пятницу вступали в действие силы, дарованные свыше королю, помазаннику Божьему на земле: он благословлял сделанные из монет «кольца от судорог» и оставлял их в церкви, после чего обереги раздавали тем, кто страдал от судорог, эпилепсии, паралича, ревматизма и хотел облегчить родовые муки; люди надеялись, что благословение монарха принесет исцеление или снимет боль. В ту же пятницу «его милость король полз к Кресту от дверей церкви, и священник служил мессу, преклонив колени перед его милостью, стоявшим на коленях»47. Слуги умягчали королю путь, подкладывая подушки48.

Накануне Страстной пятницы, в Чистый четверг, король принимал участие в омовении ног беднякам – церемонии, восходившей к Темным векам: насколько