Я прекрасно знал, что убийца Быкова и Пересветова-старшего — это один и тот же человек, но я решил убедить Александра в том, чтомне ничего не известно. Хотелось бы узнать от него официальную версию Светлого Дня.

— А Быкова никто не убивал, — сказал Пересветов. — С чего ты взял, что это убийство?

— Погоди, — не понял я. — Ты ведь сказал…

— Я сказал, что он мёртв, — подметил Александр. — Я просто не хотел рассказывать по телефону, что на самом деле произошло с деканом. Впрочем, ты и сам сейчас всё увидишь.

Пересветов остановил машину неподалёку от оцепленной территории. Светлый День оградил целую парковку магическими стенами, чтобы не допустить зевак до места преступления.

Хотя, если верить Александру Пересветову, никакого убийства здесь и не происходило вовсе. Тогда что, чёрт подери, там случилось? Быков сам себя убил, что ли? Да я ни за что в это не поверю! Когда я выводил декана из полицейской машины, в его глазах вовсю горела надежда на спасение.

Мы с Пересветовым вышли из автомобиля и проследовали через магические ограждения. Ещё до того, как передо мной предстало тело Аркадия Сергеевича Быкова, я почувствовал мощнейшие вибрации тёмной магии.

Наклонился к телу, которое лежало на земле. Мне было искренне жаль этого человека… Стоп! Мне показалось или я услышал одиночный стук сердца⁈

Я обернулся к Пересветову и уже хотел кричать, чтобы вызывал скорую… Но быстро передумал. Быков — сильный маг с развитой регенерацией. Он бы уже очнулся спустя столько времени, несмотря на травмы.

Значит, мне и правда показалось? Ох, буду надеяться, что это не так! И тогда и безо всякой скорой Быков восстановится за пару часов. А из морга уже сбежать не проблема…

Хм, нет никакой уверенности, что в этом будет толк но… я подождал пока наблюдатели отведут взгляды и очень быстро положил в его карман маленький флакон с целительским зельем Бродского. А вдруг…

Вроде никто не заметил.

Я поднялся и замер, увидев, что скрывалось прямо в проулке неподалёку от парковки.

Громадная чёрная дыра в пространстве зияла между зданиями и источала огромное количество тёмной энергии. Разрослась эта червоточина настолько сильно, что её края повредили стены рядом стоящихдомов и теперь две старинные пятиэтажки оказались в аварийном состоянии.

Быков лежал лицом на земле, спиной к проулку. Всё выглядело так, будто Аркадий Сергеевич выбрался из Тёмного Мира через червоточину, но не смог сбежать от преследовавших его фобов.

Вокруг декана обуглился асфальт. Похоже, он пытался разить врага молниями, даже находясь на грани гибели.

— И ты говоришь, что его никто не убивал? — обратился я к Пересветову. — Тут ведь явно видны следы борьбы!

— Я подразумевал, что его не убивали люди. С Быковым разделались фобы, о чём вполне однозначно намекает вот та здоровенная червоточина, — Пересветов указал пальцем на проулок. — Полицейский конвой угодил в Тёмный Час и несмотря на то, что кто-то пытался спасти декана, его, судя по всему, утащили фобы. Видимо, ему удалось сбежать и выбраться через другую червоточину — здесь. Тут они его и убили.

Всё выглядело именно так, как говорил Пересветов. Но я, в отличие от него, прекрасно понимал, что здесь случилось на самом деле. Эта червоточина и тело Быкова рядом с ней — лишь постановка.

Объяснять это Пересветову бесполезно, он может мне не поверить. А что ещё опаснее — он может начать подозревать меня в похищении декана.

Дело в том, что вся официальная теория Светлого Дня об убийстве Быкова тут же рушится, если вспомнить, как ведут себя фобы. Они редко убивают людей, им это не выгодно. Обычно они утаскивают их в Тёмный Мир, чтобы питаться страхами и превращать пойманного в себе подобного монстра.

Более того, от тела Аркадия Сергеевича исходила несколько иная форма тёмной магии. Я умел отличать эти тонкие струны энергии, в отличие от остальных. Видимо, потому что само отражение было порождением Тёмного Мира, как недавно выяснилось.

Но суть в том, что, судя по незримым магическим ранам Быкова, декана убили тёмной магией. Но при этом в Тёмном Мире он не был. От тех, кто выходит из Тёмного Мира, ещё некоторое время фонит тьмой. Я до сих пор чувствую такие волны от Павла Мясникова, Ковтунова и Антарктьевой. И от себя.

Тогда что же получается? Выходит, что Быков тогда вообще не попадал в Тёмный Мир вместе с нами?

Нет, попадал. Я сам видел, как его затянуло внутрь. Проблема в другом. Он пробыл там значительно меньше нас. А значит, его кто-то оттуда вытянул.

И убил. Или нет? На Быкова напал человек, который владеет чёрными магическими кристаллами, а также умеет перемещаться в Тёмный Мир и обратно.

Умеет открывать порталы в альтернативную реальность.

Вот — какова суть убийцы. И связь с моим отцом очевидна. Ведь десять лет назад он пытался дать кому-то из своих студентов такую способность. Власть — открывать порталы в Тёмный Мир. Алексей Белов вместе с Ольгой Лазаревой твердили, что эксперимент не удался.

Но они лгали. Лгали, потому что дали кому-то магическую клятву.

Моему отцу всё же удалось сделать это.

Но и на этом мои подозрения не заканчивались. Я знал, что с событиями десятилетней давности связано ещё кое-что. Но говорить об этом кому бы то ни было слишком рано. Слишком рано и слишком опасно.

— Что думаешь, Владимир? — спросил Пересветов.

— А что тут думать? — пожал плечами я. — Печальная участь для столь способного мага. Хоть он и был убийцей вашего отца.

— Я не про Быкова, — перебил меня Александр. — Я про червоточину. Из-за неё я тебя и позвал. Сможешь запечатать? По какой-то причине она куда больше, чем все те, с которымимы встречались ранее.

И Пересветов был чертовски прав. Предыдущие проломы в реальности даже рядом не стояли с тем, что оказалось в этом проулке. Голос Тёмного Мира, с которым я говорил ещё вчера, оказался прав. Среди нас — людей — есть кто-то, кто пытается окончательно разрушить стену между двумя измерениями.

Если червоточины будут становиться всё больше и больше, возможно, даже мне не удастся их запечатать.

— Я попробую, Александр, — сказал я. — Не подпускайте никого к чёрной дыре, пока я не скажу.

— Хорошо, будь аккуратен, мой дорогой ассистент, — усмехнулся Пересветов.

Пока сотрудники Светлого Дня занимались телом Быкова, я прошёл в проулок, попутно