– А мне это нравится! – сказал Арам и улыбнулся.

Он чувствовал легкость во всем теле и решил, что надо будет еще прикупить такой травки.

– Порядок, сразу видно!

Радик поморщился и заявил:

– Порядок – это когда ты сам устанавливаешь правила или переделываешь их под себя. А здесь что? Какой-то сержант, или как там его, выписывает штраф гостю правительства Великобритании!

– Да ладно тебе, папа.

Радик посмотрел в спину удаляющегося полицейского, покачал головой и произнес:

– Да и вообще, надоело мне здесь. Пора домой. Гарик, конечно, умница, но… – Он щелкнул пальцами и покачал головой. – Пора!..

Арам тяжело вздохнул и услышал:

– Ладно. Не расстраивайся. Немного повзрослеешь, отправлю тебя сюда, в школу бизнеса! – Радик хлопнул сына по плечу. – Подзывай такси.

Арам вышел из душа и не узнал человека, сидящего в кресле. Лицо этого старика было изрезано глубокими морщинами. Маленькая лысинка на голове вдруг превратилась в объемистую плешь до самых ушей.

– Что случилось? – тревожным шепотом спросил Арам. – Что такое, отец?

– Звонил мой начальник охраны. Нину сняли с должности. Вадим арестован. Мои счета в России тоже. Гарика никто не может найти, его телефон не отвечает. – Радик раскачивался в кресле и смотрел на экран мобильника, зажатого в руке.

Арам привалился к стене. У него вдруг сильно заболела голова.

– И что нам делать?

– Я пока не знаю. Понятно только одно – возвращаться домой нам нельзя. Налей мне коньяка, – глухо сказал Радик.

Арам открыл бар, трясущимися руками вытащил бутылку, наполнил бокал. Радик выпил его одним махом, словно утолял жажду в жару. Арам сел напротив, посмотрел на него и налил себе коньяка.

Радик не обратил на это никакого внимания, помотал головой и сказал:

– Чуть сердце не остановилось.

Арам свесил голову, опустил руки на колени и бездумно рассматривал шлепанцы.

Радик, прошедший хорошую школу на быстроту реакции и соображения еще в девяностые годы, довольно быстро пришел в себя.

«В создавшейся ситуации в Россию возвращаться никак нельзя, – решил он. – Только идиот, думающий, что все покупается и продается, мог сдуру полезть бороться с карательной машиной, выполняющей заказ правительства страны и только набирающей свои обороты».

Он потер лысину, покрутил в руке телефон, положил его на столик, налил себе еще, выпил и сказал:

– Нам надо уезжать. Деньги есть. Кое-что в офшорах осталось.

– Куда?

– Перестань стучать зубами. Какие страны не выдают преступников… – тьфу ты, черт! – людей в Россию?

– Вот эта, например. – Арам вяло показал пальцем в окно.

– Англия?

– Ну да. – Арам, раскрасневшийся от выпитого коньяка, вскинул голову и заявил: – Англия точно не выдает! Еще ни разу такого не было.

– Да, я тоже что-то такое слышал, – сказал Радик, встал и принялся расхаживать по комнате. – Но здесь мне не нравится. В Англии я не являюсь самим собой, понимаешь? В этой стране мои деньги никому не внушают почтения. Проще говоря, меня здесь не боятся, даже могут оштрафовать за любой пустяк. Как этого арабского принца! – Он громко выругался.

– А куда же нам тогда ехать? – спросил Арам.

– Об этом надо подумать, – ответил Радик, подошел к окну, заложил руки за спину и стал рассматривать улицу.

Прямо под окном располагался подъезд отеля. Из плотного уличного потока вынырнуло такси и подъехало к входу. Радик сверху видел, как швейцар, грузный чернокожий мужик в ярко-красной куртке, расшитой оранжевыми шнурками, бросился к машине и почтительно открыл пассажирскую дверцу. Из автомобиля неторопливо выбрался белый мужчина в темном костюме, не глядя, сунул в руку швейцара банкноту и исчез под козырьком подъезда. Швейцар, несмотря на свою комплекцию, довольно грациозно поклонился ему вслед.

Радик, не оборачиваясь, поднял руку, щелкнул пальцами и заявил:

– Поедем в Африку! Ты хочешь стать белым господином, сын?

Арам поднял воротник куртки и сидел в машине, словно нахохлившийся филин под дождем. Он поерзал на сиденье, скосил глаза к носу и с силой выдохнул. Пара вроде нет. Но кто бы мог подумать, что в этой дурацкой Африке будет так холодно! Зачем их понесло к Килиманджаро? С чего вдруг Радику вздумалось подражать Хемингуэю!

Водитель джипа, рослый, очень мощный мужчина, охотник, заодно и телохранитель, нанятый Радиком, заметил в зеркале движение Арама. Он улыбнулся и сказал что-то своему помощнику, молодому худому веселому парню, одетому, несмотря на прохладное утро, всего лишь в красную рубашку без рукавов и шорты. Тот засмеялся, показывая большие крупные белые зубы, и повернулся к клиенту, который сидел на заднем сиденье.

– Что скалишься, обезьяна? – пробормотал Арам на русском. – Включи печку, болван!

Глаза парня сузились. Он разобрался в интонации, хотя и не понял, что ему сказал этот наглый клиент, прибывший из России.

– Сейчас холодно, потом будет жарко. Не бойся, – сказал парень по-английски и отвернулся.

– Да пошел ты!.. – выругался Арам и тоже перешел на английский: – Мой отец платит вам деньги! Включите обогреватель, мне холодно.

Водитель пожал плечами и повернул ручку обогревателя.

Неяркое солнце, больше похожее на апельсин, чем на раскаленный шар, поднималось над саванной в утреннем тумане. Сквозь волнистую холодную дымку проступали очертания громадных одиночных деревьев, разбросанных по бескрайнему простору, не видимому пока из-за белесой завесы. Птичий гвалт нарастал с каждой минутой. Сухая трава возле бунгало быстро потемнела от обильной росы.

Радик вышел из здания и сел в машину рядом с Арамом. От него пахло кофе и одеколоном.

– Трогай! – громко сказал он водителю по-русски, хлопнул сына по плечу и спросил: – Ты чего такой сердитый? Не выспался?

– Поехали, – буркнул Арам водителю уже по-английски и спросил отца: – А ты выспался? Я всю ночь слушал чей-то рев, смех, плачь. То ли кого-то убивали, то ли кастрировали. Никогда бы не подумал, что такие звуки могут издавать животные. – Он замолчал и уставился в окно.

Машина начала петлять по саванне. Водитель, заодно и охотник, никак не мог найти подходящего буйвола. Он несколько раз подъезжал к животным, которые паслись на огромной высохшей равнине, помахивая хвостами и вскидывая головы, поднимался на крышу машины и в бинокль внимательно рассматривал стадо. Этот человек не обнаруживал потенциальную жертву, пожимал плечами, садился за руль и снова колесил по саванне.

Радик, потный и пыльный, осматривался по сторонам и хватался за винтовку всякий раз, когда вдалеке показывались мощные тяжелые силуэты обитателей африканской степи. Арам равнодушно дремал, привалившись к дверце, изредка вздрагивал и просыпался от толчков.

Он уже десять раз объяснил Радику, почему охотник не останавливается, и вынужден был все это повторить:

– Нам нужен старый одинокий самец. Никто не