Он театрально взялся за голову двумя руками, желая показать тем самым, насколько абсурдным ему кажется происходящее.

– Деньги для меня важны, – отвернулась Лиза. Она не хотела видеть драму, происходящую на ее глазах. – Но любовь важнее, как бы это ни казалось тебе банальным. Я никогда не чувствовала себя любимой в нашем браке. Без денег или с деньгами, у нас отсутствовало самое главное – родство душ.

– Что? – нарочито тихо спросил Алексей, ухмыляясь. – Это откуда у тебя такие мысли появились? Тебе что там, промывку мозгов устроили? О чем ты говоришь, Лиза? А что же это тогда было, если не родство душ? Ты же меня любила еще три месяца назад! Всего девяносто дней прошло. Какая же получается фальшивая это любовь, если она так быстро закончилась? О чем ты думала, когда выходила за меня замуж?

Лизе казалось, что она знает ответы на все вопросы, кроме одного – именно того, что задал ей только что Алексей. Лиза понимала, что он злится, и поэтому ему хочется говорить гадости, обвинять и попрекать ее, но она прекрасно помнила, что когда она была рядом с ним и хотела хотя бы каких-нибудь эмоций от него, то получала взамен лишь равнодушие. И вдобавок пренебрежение от его матери. Алексею было все равно, где она бывала и чем жила, он ни разу не поинтересовался, о чем она мечтает. Перед ней встала картина его, играющего в компьютерные игры или смотрящего с чипсами и пивом кровожадный фильм, – и ее, стоящей в стороне, наблюдающей это и не находящей себе места в их расходящемся по швам браке, оставлявшем дыры, которые у нее больше не было сил заштопывать. Ее затошнило, и она встала из-за компьютера, сказав Алексею, что ей хочется воды. Она выглядела отрешенной.

– Я сейчас поеду по делам, – сказал Алексей, – а после позвоню тебе. Больше не отключай телефон. Ты слышишь меня? Сейчас у тебя непростое время, я все понимаю. Но нам стоит попробовать еще раз, я обещаю, что все будет по-другому. Я готов меняться. Больше никаких игр и алкоголя. Я нашел хорошую работу. И мы обязательно переедем от мамы, как только ты вернешься домой.

Лизе было трудно поверить тому, что изливалось изо рта ее мужа. Она ждала этого каждый день, с тех пор как вышла за него замуж. «Домой» – это слово отозвалось тоской по Москве, по ее привычной жизни там. Алексей был перед ней, воплощая это. Он вдруг показался ей родным, и что-то внутри екнуло, отзываясь тянущим, неприятным ощущением в животе. Она ведь действительно не представляла жизни без него еще несколько месяцев назад, как быстро это ощущение изменилось. Мыслями она постоянно возвращалась к Тео, и ей было тревожно, потому что скоро он узнает правду. Самым наихудшим способом, который разрушит его зарождающуюся любовь, но почему-то она почувствовала, что на душе ей стало легче и что она не принадлежит этому месту. Она здесь чужая. Карета превратилась в тыкву, и сказка закончилась. Настала пора возвращаться обратно к своим домашним обязанностям.

Она все еще сидела перед экраном. Теперь уже мертвенно-черным. Она снова почувствовала приступ тошноты и на этот раз не сдержала себя, облегчив его в ванной. Она ощущала слабость во всем теле, и ей показалось, что она больше никогда не сможет встать с этого места, пока Тео не придет и не поднимет ее, так же, как он сделал это в самый первый день их знакомства.

Она осознала, что находилась в состоянии шока от того, как больно ужалила ее сегодняшняя реальность в доме Льюисов, как четко ей нарисовалась картина отношений с Тео и насколько сильно ей противна будущая жизнь с мужем. Она как будто проснулась от прекрасного сна, встав лицом к лицу с реальностью и не зная, что этой реальности сказать в оправдание того, о чем она думала все это время.

Разразившись рыданиями, она осталась еще какое-то время сидеть на полу в ванной. Как оказалось, не только Артуру категорически воспрещалось оставаться одному.

Глава 29

Вернувшись в спальню, Лиза решила написать Тео письмо. Ей хотелось выговориться, и она понимала, что подобный способ дастся ей наиболее легко, да и электронная бумага все стерпит. Ее сильно клонило в сон, чему она отчаянно сопротивлялась, считая это обыкновенной реакцией на произошедшее. Она несколько минут не могла найти ноутбук, потому что у нее не получалось сосредоточиться на самом действии, она совершала движения рук механически, не сопровождая их своим вниманием. Чувство безысходности не давало ей спокойно думать, перемешав мысли и сковав мышцы.

Она увидела ноутбук перемешанным с вещами. Она открыла новую страницу и подумала, что если Тео возненавидит ее, то не сможет порвать или сжечь это письмо. Он сможет просто взять и медленно стереть каждое слово, в которое она вложила всю свою любовь и преданность ему. И это будет самым страшным наказанием ей – он будет это делать в знак того, что не верит ни одному из этих слов. Это будет медленная пытка, о которой она никогда не узнает.

Ее маленькие, изящные руки прикоснулись к клавиатуре, и появились первые слова.

Лиза знала, что должна написать ему именно сейчас, когда ею руководили эмоции, а не хладнокровный разум, который обязательно нашепчет ей позже об абсурдности происходящего. И, возможно, она даже будет жалеть об этом. Но сейчас важны были только чувства, они не могут возникать просто так, их нельзя выдумать или симулировать. Их можно только по-настоящему испытывать. И ей хотелось, чтобы эти чувства приняли физическую форму, а после проникли через голубые глаза в сердце Тео, и он сам превратился на мгновении в них и познал каждую эмоцию, вложенную в них, каждое ее переживание.

«Дорогой Тео,

Когда ты будешь читать это письмо, я уже буду в Москве, из-за разницы во времени на пару часов быстрее проживая свою жизнь, которая сейчас мне кажется бессмысленной без тебя.

Я не имела права все это время скрывать от тебя тот факт, что я не свободная женщина. Я замужем…»

Печатая эти слова, рука Лизы сильно задрожала, и слеза капнула на компьютер, неуклюже распластавшись в прозрачной кляксе. Больше всего сейчас она не хотела этого. Быть замужем. Быть замужем за человеком, которого она не