видеть. Хотя, скорее всего, на отбор его отправили как засланного казачка, за мной приглядывать. Ну супер. Никому доверять нельзя. А мне Игнат показался нормальным парнем…

Взгляд лэра Ганта устремился на меня, в нём я заметила едва уловимые искорки сочувствия, но в основном одна решимость и уверенность в правильности своих действий. От него помощи ждать не стоит.

Мда-а. Остаётся только тянуть время. Ну и скрестить пальчики за спиной на всякий случай.

— Слушайте, а почему вы все в чёрном? — сморозила первое, что пришло в голову. — Вы не думаете, что служители Света должны быть облачены как минимум в золотой, а в идеале, конечно, в белоснежный атлас? Вам бы очень подошли атласные одежды.

— Одежда волнует только смертных, высшим сущностям неважно, во что облачены их верные подданные, — проговорил тот, что был посередине. Высокий, но узкоплечий блондин.

Что ж, резонно. Я не болтала, но продолжала следить за магией внутри меня. Сгусток чёрной энергии рос довольно быстро, а я мысленно подбадривала его, надеясь, что с моей поддержкой ему будет проще. Ну мало ли.

— Магистр, — всё тот же блондин сделал быстрое движение рукой — и мой конвоир подошёл ко мне сзади и приставил холодное нечто к моему горлу. Могу поспорить, что это нож.

Ладони вспотели. Вот сейчас мне стало по-настоящему страшно. Я чувствовала, как мужчина дышит, а моё богатое воображение представляло, что это смерть дышит мне в спину. Постаралась сглотнуть комок в горле. В голове, как назло, ни одной мысли, а язык от страха больше не желал шевелиться в попытке заговорить зубы фанатикам. Чёрт! Надо собраться! От этого сейчас зависит моя жизнь.

— Это плохая идея, — прохрипела, собрав всю волю в кулак и заставив себя не отчаиваться. Магии уже было во мне достаточно, чтобы попытаться обороняться. Ну, хотя бы магистра я приложу хорошенько. Я не сдамся без боя. Тьфу, опять песни в голову лезут… Очень вовремя.

Блондин хмыкнул и усмехнулся. Он явно сомневался в моей способности сопротивляться сейчас, не просто так они так долго продержали меня в той камере. Но меня мучал ещё вопрос, и клинок у горла пусть и отвлекал, но всё же не заткнул мне рот:

— Зачем вам это? — я выплюнула эти слова, смотря прямо в глаза местному главарю. Святоши, а девушку невинную убить хотят. Хотя… Ничего нового. Вспомнить хотя бы инквизицию.

— Мы спасаем Элиор! — высокопарно проговорил блондин и кивнул. Это была отмашка магистру, я поняла это сразу.

Сила вырвалась из меня и хорошенько приложила всех присутствующих к стенке. Один мощный удар не убил и не обезвредил служителей света, но исчерпал мою магию. Они скатились по стене и уже через минуту стояли на ногах, зло сверкая глазами.

— Твою маковку! — не удержалась и выругалась.

Сделала инстинктивный шаг назад, но там меня уже поджидал магистр. Волной света меня подхватило и прикрепило к стене, как прикрепляют к холодильнику заметки. Затылок будто пронзила игла, стало так больно, что в глазах потемнело. Была бы возможность, я бы схватилась за голову, но руки были прикованы чужой силой, как и вся я.

Блондин поджал губы и сделал несколько шагов ко мне, его друзья повторили его движение, но остались на шаг позади. Я старалась абстрагироваться от боли и исподлобья посмотрела на мужчину. Не знаю, что увидел он в моих глазах, но надеюсь, ничего доброго и светлого. Потому что мысленно я уже представляла, как лично подпорчу ему лицо.

— Магистр, — и снова этот кивок от блондина.

Чёрт! Сила не восстановилась! Я не то что их ударить не смогу, я даже убежать не смогу, вишу тут как картина, честное слово. К моему горлу снова поднесли кинжал, сейчас я могла его разглядеть, он полностью состоял из золота. Витиеватая ручка с фигурой мужчины, возносящим руки к небу, у его ног россыпь разноцветных драгоценных камней, ярко переливающихся в свете свечей. Одно утешает: если меня убьют, то сделают это красивым ножом.

В голове мелькнул вопрос: почему они так настойчиво пытаются убить меня без помощи магии? Это жертвоприношение? И вот это оружие специально для него предназначено?

Внутри сердца родилась злость, она начала разрастаться с поразительной скоростью, бамбук бы ей позавидовал. Через секунду я уже вся тряслась от гнева и метала убийственные взгляды во всех собравшихся.

— Ну и что ты медлишь, магистр? — прошипела я, поворачиваясь к мужчине, — Что? Это же так упоительно — убить ни в чём не повинную девушку ради вышей цели. Спасти этот грёбаный мир, погрязший в патриархате и рабстве! Я клянусь тебе, магистр, даже если ты меня убьёшь, я буду являться тебе во снах! Я буду ходить за тобой тенью! Ты не сможешь спокойно жить, будешь вздрагивать от каждого шороха! И съедешь с катушек! Можешь мне поверить. Я вечна, а ты нет.

Во мне говорила злость. Во мне бурлила ярость. Я не была уверена в том, что говорю, но мне хотелось напугать этих фанатиков, хотелось стереть это благородное высокомерие с их лиц. Но больше всего мне хотелось жить.

Увидела ли я испуг в их глазах? Да.

В одно мгновение во мне взорвалась вся злость. Это было похоже на взрыв атомной бомбы. Сила выплёскивалась из меня как из нескончаемого источника, и от страха я закрыла глаза, обратившись к ощущениям. Магия была тёмной, очень похожей на ту, с которой я успела сродниться, но более плотной, более насыщенной и концентрированной.

Её ударная волна была такой силы, что я услышала, как сносятся стены, рушится зал, пол идёт трещинами. А сила всё не прекращала выходить из меня. Я боялась смотреть на дело своих рук. Боялась открыть глаза и увидеть ошмётки искорёженных тел, обращённый в руины зал, дом, а может… и целый мир.

Что я такое? Кто я? Может, они не зря хотели убить меня? Что, если я несу только разрушение?

Я опустилась на колени, потому что меня больше ничто не держало. По коже пробежался мороз, и я обхватила себя руками, всё ещё не открывая глаз. Мне никогда раньше не было так страшно. Как я способна на такое? Способна на массовое убийство. Обманывать себя, что все служители остались живы и сейчас просто лежат без сознания, я не могла. От этого «атомного» взрыва никто не мог спастись. Откуда только она взялась во мне? Неужели…

Всё тело задрожало, я не удержалась и повалилась на бок, сжавшись в позе эмбриона. Я чувствовала, как пыль щекочет ноздри, вдыхала противный запах горелого