— Что? Уже? Так скоро. Вы уверены?

— У толстого, ничего личного, боюсь, я уже забыла его имя, оказалось на удивление слабое сердце. Столкнувшись с грехами настоящего и прошлого, оно не выдержало этой встречи и остановилась. Что до второго…

— Талл, он ведь отправился в поместье Астры?

Девон развела руками.

— Я не знаю, что конкретно с ним произошло было ли это в пути или непосредственно в самом поместье. Но в одном я уверена наверняка нить его жизни оборвалась сегодня поздней ночью. Поскольку причина нам пока неизвестна, рекомендую вам быть предельно осторожной и лишний раз не привлекать к себе внимания.

— Хорошо. Вы держите свое слово. — Энни неожиданно поколебалась. — Джон, он прошлой ночью вы…

Девон вспомнила.

«Ах он. Можно ли сказать, что ему повезло?»

Жизнь — это игра. И существа подобные ей, словно ступаю на подмостки театра, что зовётся Мир. Они не могут ходить и творить, что им вздумается. Как хорошие статисты они обязаны играть назначенные им роли и следовать установленным правилам игры. *

(*Амулеты и обереги одна из них. Хотя, как и в любой игре тут есть свои нюансы.)

Даже ее трюки, обязаны им подчиняться. Око ночи — защищает от злых намерений, а значит, если намерения были благие, то оно не сработает. Джон не мог ступить в голодную тьму и ей очень повезло, что он был достаточно напуган, чтобы не отговаривать ступить в нее остальных. Тех, кто пришел со злым умыслом.

Но как объяснить это Энни попроще?

— Такие как я не могут вредить людям с чистыми помыслами.

Энни вначале с облегчением вздохнула, приложив руку к сердцу, а затем с укором произнесла.

— Но он упал с лестницы…

— Верно упал. Без чьей-либо помощи с людьми такое случается. С ним все в порядке?

— Легкое сотрясение и закрытый перелом ноги, но ничего серьёзного.

«— Даже умом не повредился? Везунчик.»

— ?!

— Сейчас он спит и нескоро проснется, как и Лили.

Поймав ее недоуменный взгляд. Тряпичная Энни пояснила.

— Вчера я дала ей настой из макового молока и сон-травы. Она проспит день или целые сутки. Чтобы сегодня не произошло, я не хотела, чтобы она была свидетельницей или участницей этого.

— Мудрое решение.

Их внимание привлек шум со двора и мужские крики. Переглянувшись, они одновременно вошли в свободную каморку и подбежали к окну, ведущему во внутренний двор.

Хорошие новости: Эван все-таки сумел вывести якди из конюшни.

Плохие новости: во двор прибыл целый отряд псоглавцев. И в отличие от нападавших в Священной роще эти не скрывали, кто они есть. Медные и латунные маски сверкали оскалом. Не прошло и пары мгновений как якди, и юноша с мечом в руке были окружены.

— Эван! — Девон схватилась за голову, и обернулась всем корпусом к стоящей рядом Энни и с нарастающей в голосе паникой спросила. — Ты можешь ему хоть как-то помочь?!

Энни отрицательно покачала головой.

Девон тихо ругнулась и побежала к запасному выходу, на кухне.

* * *

Энни не видела ее, но слышала, как подкова-оберег на двери жалобно звякнула.

Еще одно ругательство.

Затем раздался заинтересованный «Хм?».

Энни показалось или это громыхал один из ящиков со… специями?

Затем был звон разбитого стекла.

Когда Энни вошла на кухню, то лишь краем глаза заметила, как в разбитом окне промелькнуло темное пятно. Девон, выскочив во внешний двор, скрылась в тенях построек.

Под ногами хрустели осколки стекла, а в воздух поднималась тонкая струйка дыма. Что странно, ибо печь была погасшей.

Ее взгляд нашел входную дверь.

Защитный амулет. Травы на нем истлели до угольков, что до подковы то та выглядела оплавившейся, расплавленный метал тяжелыми каплями, падал на каменный пол и прожигая коврик на входе.

И Энни поспешила залить их водой.

4.5 Самозванец ​

«Из огня, да в полымя… Как там любил говорить мастер Кром?»

Будешь подобен стали, трудности закалят тебя.

Будешь сух как старый чурбан и обратишься пеплом.

«Еще бы инструкция была, как быть сталью и не быть чурбаном.»

Эван не был готов, что сюда в такую рань заявится целый отряд псоглавцев при полном параде, во главе с пастушьим.

Мог ли Роах вчера послать им весточку, как и его дяде?

Пасть бездны! Он даже не подумал о такой возможности!

Ну а теперь уже слишком поздно. Его взяли в кольцо.

Псоглавцы, к счастью, вели себя с ним предельно вежливо и осторожно. Первая часть их словесных дебатов закончилась ничем, но отпускать они его по-прежнему не желали. Именно тогда он заметил это. Синий всплеск. Черный силуэт с синими глазами, мелькнул в тени одной из построек позади них.

«Девон?»

Эван отвел от нее взгляд.

Движимые любопытством к постоялому двору стали стекаться местные обитатели. Которых становилось все больше благодаря чумазым мальчишкам переносчиков сплетен и интуитивного предчувствия обитателей окраин: «Ох, щас что-то будит!» О чем они будут рассказывать еще своим детям, внукам и правнукам.

Однако при виде всех этих людей Эвану стало чуть спокойнее. При толпе свидетелей псоглавцы не станут действовать опрометчиво, он был в этом уверен. В худшем же случае Девон просто придет ему на выручку.

Эван лишь надеялся, что до этого не дойдет и удастся решить вопрос мирно. *

(Ему хотелось бы избежать повторения того, что произошло в роще Олании. Девон, конечно, обещала ему так больше не делать, но … Уверенности на этот счет у него почему-то не было. Особенно после того, как он заметил, что та скрестила за спиной пальцы.)

— Я не понимаю, почему вы не даете мне пройти. Я уже рассказал вам кто я, откуда и куда держу путь, господин… Бриар?

Пастуший без маски кивнул.

— Сказать-то вы нам сказали, но вот ваши слова… Они вызывают некоторые сомнения.

— Сомнения?

— Наследника рода Астра не видели в этих краях более семи лет. Многое произошло за это время… Очень многое. Так почему же вы вернулись сюда именно сейчас, да еще и в одиночку? — Отчеканил один из псоглавцев в латунной маске. Сторожевой.

— А ведь, верно. — Бриар огляделся и развел руками. — Юный мастер, где же ваша свита?

— Моя свита? — Эван никогда не был хорошим лжецом, и без давящей уверенности, которую внушала ему стоящая за спиной Девон … — О-они отстали по пути.

Эти слова не вызвали бы веры даже у него.

В повисшей тишине. Один из псоглавцев в медной маске наклонился к пастушьему и его тихий искаженный голос, имел эффект как от