это очень далеко, через море надо плыть.

– А еще варианты? – Я присела рядом с ней.

Ребекка покачала головой, и впервые за все время я увидела, как ее глаза потухли, будто вся надежда разом утекла с потоком угасавшей жизни. Она устало подняла глаза вверх. В них плескалась тоска – дикая и беспросветная.

* * *

Синюшность распространилась уже почти до колена. Ребекка все тяжелее дышала и морщилась от боли. Я нашла рядом с ручьем травы с кореньями, которые не давали быстро распространиться яду и обеззараживали рану, и приложила зеленую кашицу к поврежденному месту, прикрыв тряпицей. Этот состав помогает даже от змеиного яда. Не дает отраве быстро распространиться по телу. Если я приготовлю специальный отвар в течение пары часов, возможно, это поможет. Я села рядом с Ребеккой, рассматривая ее лицо, которое постепенно теряло краски, превращаясь в маску.

Я очень надеялась, что это поможет. А вдруг она не права и это не яд скиры? Тогда надо лишь выйти к ближайшему поселению, и там я сварю отвар, который окончательно выведет яд.

– Ну и зачем ты мне помогаешь? – презрительно скривила она губы.

Я посмотрела на нее исподлобья и ответила:

– А почему бы и нет?

– Я ведь твоя конкурентка на сердце Гордена. Тебе же будет лучше, если умру, – произнесла Ребекка, но без привычной для нее издевки и иронии. В глазах светилась такая тоска и боль, что казалось, она потеряла все в жизни, оставшись на всем белом свете совсем одна.

– Ребекка, а зачем тебе Горден? Ведь ты же сама его бросила, – задала я мучивший меня вопрос.

– Да не нужен он мне! – воскликнула девушка, посмотрев с тоской вдаль. И вдруг закрыла лицо руками. Я с удивлением увидела, как затряслись ее плечи, а потом вырвались первые несмелые всхлипы. Я тихо поинтересовалась:

– Ты что? С тобой все в порядке?

Ребекка простонала сквозь слезы:

– Уйди.

– Я все понимаю. Это очень опасная рана, но подожди, не переживай, может быть, мы что-нибудь придумаем. Вдруг ты ошиблась, и это не яд скиры? Я сейчас еще трав принесу, перестрахуемся вдвойне.

Я встала и кинулась искать корень триги и листья парицы, которые должны придать дополнительные силы и энергию, что поможет организму в борьбе с заразой.

Пока я металась вокруг, раздался слабый голос Ребекки:

– Подойди ко мне и перестань суетиться. Все уже… Поздно все…

– Нет, ты не права! Не может быть все слишком поздно. Иногда очень нужно надеяться на чудо. Подожди, я что-нибудь обязательно придумаю, Ребекка!

Она откинула голову назад и расхохоталась. При ее мертвенно-бледном лице и кровавой пене на губах это выглядело жутко.

– Ты думаешь, в этой жизни все решается? – Ребекка сокрушенно помотала головой. – Это совершенно не так. Сколько бы я ни старалась, что только ни делала, каким только богам ни молилась – у меня не получилось.

– Что не получилось? – спросила осторожно я.

Она со злобой посмотрела на меня и выпалила:

– Как же я вас всех ненавижу! Эти влюбленные парочки с томными взглядами и словами любви… Ты думаешь, я не вижу, какие флюиды исходят от вас с Горденом? А как он на тебя смотрит… У вас в глазах любовь, словно солнце горит на небосводе, яркое и сияющее. У вас есть надежда на будущее. Как же я вас всех ненавижу! – Из ее глаз полились горькие и злые слезы, которые она даже не пыталась скрыть.

Сердце екнуло, и пришло понимание.

– Ты кого-то любишь, да? – подошла я к ней и села рядом. Ребекка горько усмехнулась.

– Любовь… Я ведь даже не представляла, что можно так любить. Что будет даже больно дышать без любимого. Что жизнь не важна, если его рядом нет. Что ты готов за него продать и предать все и всех. Я не думала, что любовь – это так больно. Поэтому, наверное, я рада, что умираю… По крайней мере, мои бесконечные мучения закончатся. – Ее голос становился все слабее. Ребекка смотрела вдаль невидящим взглядом, вспоминала того, кому беззаветно отдала свое сердце.

Я тихо сидела рядом и не мешала. Оказывается, она очень несчастная женщина, которая не получила взаимности в ответ на испепелявшую ее любовь. Ребекка умирала и только поэтому решила поделиться болью со мной. Думаю, эту тайну никто больше не знал.

Она всегда выглядела самоуверенной, и, казалось, ей все по плечу. А внутри скрывалось израненное сердце, от которого остались лишь осколки. Под панцирем сильной женщины скрывалась девочка, которая сгорала от безответной любви. Девочка, которая любила страстно. Любила настолько, что пусть разрушатся все города, пусть погаснет солнце, ей было важно только быть рядом с любимым. Я понимала ее, проецируя такую ситуацию на себя с Горденом, ведь я тоже представить не могла, как жить без него… Если ты дышишь только ради любимого.

– Жак – самый лучший мужчина на свете, он очень красивый и умный. Сильный и стойкий. Он был для меня всем, – тихо заговорила Ребекка, не глядя на меня. – Он и сейчас для меня все… Он в моем сердце навсегда, мой последний вздох будет посвящен ему… Я никогда не думала, что безответная любовь может быть такой болезненной. У него другая женщина, та, которую он боготворит и любит. Это сжигает меня кислотой, разъедает сердце и душу. С ним была не я… Но я все равно желаю ему счастья. Пусть он не со мной. Я его отпускаю. Все было бесполезно – он никогда бы не стал моим.

– Он знает о твоих чувствах? – тихо спросила я.

– Да. – Ребекка сильно закашлялась, выплюнув сгусток крови. Она бессильно откинула голову, прикрыла глаза и замолчала ненадолго.

– Раньше у меня были амбиции и грандиозные мечты. Меня хотели выдать замуж за Гордена. Он очень достойный мужчина, но я его никогда не любила. Мне казалось, что я никогда и не полюблю, не узнаю, что это за чувство. Я много работала, делала карьеру, пока однажды не встретила его. Того, кто засиял для меня ярче солнца, того, кто стал для меня всем миром, и того, в ком я растворилась без остатка. Но, увы, он уже был влюблен в девушку, его весну, что цвела в его сердце. Для нее он жил и не замечал никого вокруг. Я была ему не нужна… Я безумно завидовала его избраннице. Смотрела на его руки и думала, как он ласково прикасается к ней. Как его губы дарят ей нежность и зажигают страсть. И его глаза, которые никогда с такой любовью