Я вздохнула.

— А еще моим зрителям, безусловно, хотелось бы знать, о чем вы вчера беседовали… с кем? — спросил Серега. И рокочуще сам себе ответил. — С Мир-р-рославом! Напоминаю, что он тоже холост! И жених завидный весьма! И неужели у Лютобора появился соперник? Да или нет, Яна? Просто да или нет?

Вы бросили пить коньяк по утрам?

Да или нет.

Я моргнула.

— Тайны, тайны… все женщины любят тайны… а мужчины — таинственных женщин… подобного наш город не знал давно! Свята, а вы за кого болеете? За Лютобора или за Мирослава?

— За Яну, — сказала Свята, подхватывая меня под руку. — Извини, Серега, нам пора!

И ручкой помахала.

А он кивнул. И телефон убрав, сказал доверительно так:

— В голосовании пока ведет Мирослав.

— В каком голосовании? — поинтересовалась я осторожно.

— На форуме. Личных симпатий. Горожанам кажется, что он вам больше подходит.

Еще и горожанам…

Кажется.

Глава 30

Как ни странно, кроссовки я купила.

Вот просто взяла и купила. И получилось это сделать без встреч, разговоров и прицелов камер. Магазинчик, куда меня отвела Свята, располагался на тихой улочке, в полуподвальном помещении, но при том он был мил и уютен, как и его хозяйка.

Она мне и помогла.

С кроссовками. И еще с симпатичными домашними тапочками, против которых я не смогла устоять. С туфельками аккуратными на невысоком устойчивом каблучке.

И Свята не удержалась.

Вышли мы часа через два, причем кроссовки я надела сразу, но от пакетов в руках это не спасло. Настроение улучшилось, а конкурс… ну я же не всерьез в нем участвую.

И да, пусть жаль обманутых ожиданий, но это ведь не мои ожидания.

Это…

Так.

— Мне бы еще джинсы. Да и в целом одежды какой.

— Ага, — Свята тряхнула рыжей гривой. — Слушай… а может, сначала пообедаем? Тут недалеко кафешка есть. Неплохо готовят. И недорого. Там обычно из госпиталя питаются, но сегодня будет тихо.

Кафе и вправду оказалось рядом.

И снова небольшое, уютное и с террасой под легкою крышей. Крыша давала тень, и я с радостью опустилась в плетеное кресло.

Хорошо.

На самом деле хорошо. Настолько, что все проблемы почти вылетели из головы.

— Что будешь? — Свята подняла ламинированное меню.

— На твой выбор, — махнула я и нехотя поднялась. — Пойду руки помою. Тут ведь туалет есть?

Конечно.

Какое кафе и без туалета. Чистый, светлый и едва уловимый запах хлорки не раздражает. А под потолком окошко и приоткрыто. Я не собиралась подслушивать, честно.

— И чего вы от меня хотите? — голос Цисковской заставил вздрогнуть и замереть. Он был таким четким, что показалось даже, будто она рядом. Хотя, конечно, глупость. Кабинки всего две, и обе пусты теперь.

А вот что ей ответили, я уже не разобрала.

— Я еще раз повторю, — Цисковская с трудом сдерживала раздражение. — Мы делаем все, что возможно. И вам это подтверждали не раз и не два… да, состояние ухудшается. И это закономерно. В его-то ситуации. Я бы сказала, что это удивительно, как он вовсе столько протянул.

Не знаю, о ком речь, но… неприятно.

Нехорошо подслушивать.

И надо бы выйти тихонько, хотя меня как раз и не слышат. Но я воду выключила. Стою. Жду чего-то.

Бормотание какое-то.

Всхлипы.

— И слезы здесь не помогут! — рявкнула Цисковская. — Хотите забирать? Ваша воля. Бумагу напишете, что о последствиях предупреждены…

Да уж, может, целитель она и хороший, но как человек…

—…он просто-напросто не переживет переезда. Даже если вы вызовете спецтранспорт с сопровождением. Состояние нестабильно. Он и так в любой момент может…

Она заговорила чуть тише, а я сделала шаг к двери.

— Да откуда я знаю, почему не получилось! Нет, лекарства тут не при чем. Когда проводили забор материала, он был куда более стабилен, поэтому… может, генетическая несовместимость. С семью девицами? И такое бывает. Да, я понимаю, что вы надеялись хоть внука получить, но…

Чем-то меня это царапнуло.

—…можно попробовать повторить, конечно, но снова сугубо на ваш риск. Лучше материал, чем был, вы не возьмете, в последние полгода мы вынуждены использовать…

Я вышла.

Тихо-тихо.

И вернулась за столик. Села, задумчивая. И от Святы это не укрылось.

— Думаешь, что бы такого для города сделать? — поинтересовалась она.

— Да нет… не то… слушай, тут у вас в госпитале… в коме кто-то…

Она чуть нахмурилась, а потом кивнула.

— Дивьян. Это Мора брат. Троюродный.

Все они тут, похоже, родня друг другу.

— Он… не тут жил. Его мать еще когда уехала… замуж вышла. Не за тех, которые из наших, хотя тоже не простой человек. А в Дивьяне кровь взяла и проснулась. Тоже случается. Вот… его дядя Мир забрал, ну, чтобы растить… он тихий был. Для оборотня.

Принесли еду.

Вкусно. И по виду, и по запаху, только голода нет.

— С книгами вечно сидел, почти как Горка… с Горкой они и дружили. И с Мором тоже. Но тот вообще дурноватым стал, когда зверь проснулся. А Дивьян… он тихий. Я говорила. Все больше историей… решили, наверное, всерьез клад найти. Или город. Или… их в роще нашли. Наина. Горка-то скоро проснулся, а вот Дивьян лег и все тут… дядька Мир очень тогда злился. И деда… деда Цисковскую привлек, и Наину, и еще из Москвы прилетали какие-то.

Говорила она тихо и отчего-то виновато.

Хотя… догадываюсь. Наверняка знала о планах грандиозных. И может, сама бы поучаствовала, да не позвали. Или занята была. Или еще что-то такое случилось, что спасло.

— Это давно было. Лет десять тому… больше даже. Сперва надеялись, что Див просто, ну, как Горка, полежит, поспит и проснется. А он вот никак… матушка его сюда приехала. Отец тоже… Дивьян — единственный сын, что-то там… ну и надеялись. Да.

А время шло, и мальчишка не просыпался.

— Горке тогда крепко досталось. Его на три года в закрытую школу отправили. Дед сказал, чтоб не дурил… ну и вообще. Там мобильники на полчаса по воскресеньям, и то без сети, чтоб позвонить только. И визиты запрещены. И домой не отпускали. Но Горка сказал, что учили хорошо. И библиотека тоже большая, и архивы даже… вот. Но все равно, когда приехал… ну… он к Дивьяну ходит. И виноватым себя чувствует.

Не только он.

А у меня в голове вот вертится-крутится то, услышанное… как бы еще спросить. У Цисковской не выйдет, она мне из вредности отвечать не станет, прикрывшись врачебною тайной.

— И мы тоже ходим… Цисковская бесится.

— С чего бы?

— Ну… режим нарушаем и все такое. А тут ему стало хуже становиться… наверное, потому что Наина ушла.

— А как это связано?

— Не знаю. Она сказала, что не поможет… отец Дива к ней ходил. Мать… странно, что к тебе еще не явилась.

— Странно, — согласилась я и задумалась крепко-крепко. Свята, та не мешала, сидела, ела, да и я жевала и все еще думала.

Думала…

Совпадение. Просто… просто совпадение… или нет?

— Скажи… — я чуть прикусила губу. — Я тут просто услышала кое-что… это, конечно, дело не мое… но просто вот… не из любопытства, не подумай… мать этого парня, она пыталась…

— Это Цисковской идея. Она вообще порой… ну, не думает, что и кому говорит. Деда тогда очень на нее ругался, я потому и услышала. Цисковская оправдывалась, что, мол, очевидно, что Дивьян уже не очнется, что… ну все ему. А так она возьмет генетический материал, и хотя бы дети будут. В смысле от Дивьяна, а тете Снеже, стало быть, внуки. Её муж тоже согласие дал. Это, конечно, странно, но… тут я с ней согласна. Я… не хочу думать, что Див умрет, что… мы тоже виноваты. Я и Мор. Горка же нам тогда говорил, ну, про то, что город они тот ищут… что копать пойдут… карту… я еще хотела с ними тоже.

И я бы лет в шестнадцать не удержалась.

— Но мы ж не думали, что они туда пойдут! К роще! Все ж знают… туда только Наина может… да и еще вот чего, — Свята замерла с недоеденным тостом в руке. — Как они вообще дошли?

— То есть?

— Человек, если обычный, он может дойти до рощи. А может и не дойти. Если же Мор сунется там или я, то… тропа в сторону уведет. И Горка тоже не дошел бы. Никто из тех, кто… насколько знаю. А они вот… сумели. Придумали, как обмануть? Машину в другом месте отыскали. А их там? Как?

— Может, они ходили и не к роще, — я вытерла пальцы салфеткой.

Не живой.

И холодный.