Окот качает головой, пытаясь подобрать нужные слова.

– Не уверен, но я чувствую ее рядом. Я чувствую ее… она здесь, – говорит он, положив свою руку на мою.

Я улыбаюсь и прижимаюсь головой к его плечу, наплевав на то, что часть меня проходит сквозь.

– Мы подтвердим нашу связь, – говорю я ему. – От всей души подтвердим, как только я вновь стану видимой.

Парни смотрят на его руку на бедре и выглядят так… как будто они хотели бы тоже почувствовать меня.

Окот прочищает горло и снова обращается к генфинам:

– Я подвел ее.

Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на него.

– Не подвел!

Ронак качает головой:

– Нет, тебя взяли под стражу люди принца. Ты ничего не мог сделать.

Окот сжимает кулаки и, поникнув, смотрит на свои колени.

– Ты можешь рассказать нам все, что произошло? – спрашивает Силред.

Окот отвечает, не поднимая глаз.

– В моем кубке что-то было. Я почувствовал себя странно. Затем меня вывели из королевской ложи и надели на голову мешок. Я пытался бороться и должен был легко одолеть их, но то, что было в том кубке, ослабило меня. Я даже не смог перекинуться в быка. А потом я очнулся в том подвале.

– Да, это не твоя вина, – говорит Эверт. Я смотрю на него с удивлением. Я меньше всего ожидала, что он попытается утешить Окота. – Ты ничего не мог сделать.

– А что они сделали с ней?

Ронак стискивает челюсти.

– Мы не знаем. Но собираемся встретиться кое с кем, кто сможет ее вернуть.

Окот встает и склоняет голову перед ними.

– Вы спасли мне жизнь, и вы заботились о моей паре, когда я не мог этого сделать. Я у вас в долгу.

Эверт засовывает руки в карманы и ухмыляется.

– Нашей паре.

Окот хмурится.

– Что?

– Она наша пара. Всех четверых. Тебя это устраивает? – он явно бросает Окоту вызов.

Я пытаюсь грызть ногти от нервозности, ожидая его реакции. Но тот лишь кивает.

– Как я уже сказал ей, мое сердце ее. Если ее сердце принадлежит вам, то я уважаю ее выбор.

Эверт хлопает его по спине.

– Хорошо. Но имей в виду – она дышит на нас Страстью, когда хочет поговорить или заставить что-то сделать, или просто потому, что может. Добро пожаловать в клуб. Твой член никогда не получит передышки.

Окот лишь улыбается.

– С этим я смогу жить.

Эверт мрачно ухмыляется.

– Хорошо. Тогда давайте вернем нашу девочку.

Глава 30

Через день мы получаем второе письмо от Рогатого Крюка.

– Нам придется отправиться порталом, – говорит Силред. – Раз уж мы не можем летать.

– Но тогда Чесака останется здесь, – замечает Эверт.

– Я умею летать, – говорит Окот. – Я последую за вами, куда нужно, и она полетит со мной.

– Тебе лучше остаться здесь. Тебя не должны видеть, – говорит Силред, но Окот качает головой:

– Нет. Я полечу. Меня не поймают.

Силред будто хочет возразить, но Ронак слегка покачивает головой, и он решает промолчать.

– Я не хочу разделяться. Что, если с ней что-то случится? – хмуро спрашивает Эверт.

– Что, например? В Завесе ее нельзя ни ранить, ни поймать, – замечает Ронак.

– Она всегда найдет неприятности на пятую точку, – отвечает Эверт. – Что, если она опять вытворит что-то купидонье? Отвлечется, начнет дышать на всех Страстью и пускать в задницы фейри Стрелы Любви? Ты же знаешь, как легко она отвлекается. Вся эта купидонья фигня может сбить ее с толку, и она потеряет нас.

Я перестаю играть со Стрелой Любви и хмурюсь.

Силред удивленно смотрит.

– Это так?

Я хмыкаю.

– Нет! То есть… да. Но прямо сейчас – нет. Я не собираюсь вестись на поводу у своей глупой купидоньей сущности. Меня так просто не проведешь. У меня есть концентрация внимания, – я продолжаю вертеть стрелу в пальцах, – и мне обидно, что вы так думаете… О, смотрите! – взволнованно восклицаю я, подлетая к окну. – Фейри на единороге!

Ладно. Я поняла, к чему он клонит.

– Нам нужно идти, – говорит Ронак. – Мы теряем время.

– Отлично, – кивает Эверт. Он щелкает пальцами и оглядывается в поисках меня. – Чесака. Надеюсь, ты здесь и слушаешь нас. Но если ты заиграешься или еще что, как вы, Купидоны, делаете, то я оставлю на кровати карту, на всякий случай. Если ты здесь, а тебе лучше быть здесь, следуй за своим чертовым ламашту. Скажи Окоту, как туда добраться, Сил.

– Нам нужно попасть в Исидел, – объясняет Силред. – Знаешь, где это?

Окот наклоняет голову.

– Я слышал о нем.

– Это недалеко. Все, что вам нужно будет сделать, это полететь прямо вверх с этого острова. Вы пролетите около пяти или шести островов, пока не увидите один, покрытый льдом и снегом. Он будет немного севернее. На нем много гор, он должен выделяться среди остальных островов. Мы встретимся с вами у подножья самой высокой горы.

– Понял.

– Эмили? – обращается ко мне Силред, неловко оглядывая пустое пространство комнаты. – Когда будешь там, подыши на одного из нас Дыханием Страсти, чтобы мы знали, что ты добралась. Окот чувствует тебя, но мы хотим перестраховаться. Мы не сможем сделать то, что должны, без твоего присутствия.

Я заставляю себя отвернуться от окна и отдаю честь.

– Есть, капитан.

Генфины, не теряя времени даром, покидают комнату и отправляются в город на поиски портала. Только высшие фейри обладают способностью открывать порталы, да и то это встречается редко. Я следую за ними в магазин в центре города, и, черт возьми, это шикарное место.

Внутри мраморные полы и позолоченные стены, в углу тихо играет музыкант, а на столе расставлены маленькие блюда и бутылки со сказочным вином.

В глубине помещения сидит высший фейри, он читает книгу и выглядит так, словно ему безмерно скучно, и он слишком хорош для этого мира. Он даже не поднимает головы, когда входят генфины.

Ронак, Эверт и Силред встают перед ним в ряд. Фейри продолжает их игнорировать, и Силред берет инициативу на себя.

– Добрый день. Нам нужен портал.

Фейри вздыхает и переворачивает страницу.

– Очевидно. Сначала золото, потом разговор.

Ронак выглядит так, будто вот-вот его ударит, но Силред быстро бросает высшему фейри в голову мешочек с деньгами. Фейри ловко его ловит. Все еще не поднимая глаз.

Он подбрасывает мешочек в руках туда-сюда, как будто может определить его стоимость, просто взяв в руки. Оглядев позолоченную витрину, я понимаю, что так и есть.

– Хорошо. Сколько и куда? – спрашивает высший фейри, наконец вставая и откладывая книгу. Он отмечает страницу золотой