их ногами и рубить шином до последнего.

Но это оказались не змеи, а длинные ленты ряски, которые совершенно никак не перерубались мечом. Несколько зеленых полос подтянулись ко мне со всех сторон, и уже через пару минут, как я не сопротивлялась, крепко обмотали меня с ног до шей. Вспомнился Ори, плетущий кокон из паутины вокруг своих жертв.

Моих друзей постигла та же участь. Ругаясь и изворачиваясь, они пытались порвать противные зеленые путы, но ничего не выходило. И только Маха свободно стояла, опустив шин, и не зная, что предпринять.

Внезапно, как по команде, скандирование прекратилось и стало оглушающе тихо. Только негромкий мат связанных Призванных нарушал безмолвие. Самый крупный болотный житель с огромной кочкой на голове высунул длиннющую тонкую лягушачью лапу из болота, сделал шаг на площадку и бухнулся ниц перед Машкой.

Однако! Мы, как один, приподняли бровь в недоумении, глядя на такой пассаж. А дальше он пополз! К Махе! А все остальные кикиморы глубоко склонились. Подруга обвела нас беспомощным взглядом.

— Маха, держи марку, — прошипел Паха, стоящий к ней ближе всех. — Это ведь они тебе кланяются!

Между тем, кочкоголовый не дополз до Марии каких-то десять шагов, замер, и, не поднимая головы, гнусаво заголосил:

— О, Непобедимая Кикима! Ты, наконец, услышала наши молитвы, и пришла к своим детям избавить их от великой напасти! Приветствуем тебя!

Повисла тишина. Я всячески сигнализировала подруге, что неплохо бы и речь толкнуть, раз уж ее так удачно приняли за неведомую Кикиму, а то состояние спеленутости уже начинало нервировать.

Маха, откашлявшись, вошла в роль и громко произнесла:

— Приветствую вас, дети мои!

Над болотом пронесся восхищенных вздох.

— Как тебя называть, сын мой? — продолжила общение Маха, обращаясь к лежащему перед ней существу.

Кто они вообще такие? Кикиморы?

— Называй меня Болг, моя госпожа.

— Встань, Болг.

Кикимор проворно поднялся и, указав на нас рукой спросил:

— Эти ничтожества посмели поднять на тебя оружие. Ты сама расправишься с ними или прикажешь это сделать нам?

Все. Допрыгались мы. Местные подумали, что это мы на Кикиму покушались, когда мечи обнажили. Одна надежда на Машку. И подруга не подвела:

— Они не поднимали на меня оружие, а испугались вас и защищали меня. Это…ммм…мои рабы! Развяжите их. Они мне нужны.

Болг тут же щелкнул длинными пальцами, и наши оковы спали, уползая обратно в болото. Прекрасно! Мы немного размяли затекшее тело и встали позади Махи.

— Спроси, что им надо, — сквозь зубы подсказал Реган.

— Что у вас стряслось, дети мои? — поинтересовалась Маха.

Болг удивленно на нее посмотрел:

— Наше болото замерзает, моя Госпожа. Его дальняя часть уже непригодна для жизни, и холод распространяется все дальше. Разве это не ты наслала на нас это несчастье за наши грехи?

— Конечно, я, кто еще! Вы себя очень плохо вели! — Маха импровизировала на ходу. — Пришлось подбавить холодку, чтоб вы подумали над своим поведением. А сейчас то вы от меня чего хотите?

— Раз ты здесь, значит, простила нас, — кикимор с надеждой посмотрел на подругу, а затем снова пал ниц. –Мы исправно приносили тебе жертвы. Три сотни гугух! Сами недоедали, лишь бы тебя умилостивить. Пощади, убери холод!

Кикиморы склонились еще ниже, практически распластавшись друг на друге. Можно было спокойно обойти все болото по их спинам, даже не намочив обувь.

Вот мы попали. Каких-то гугух приносили торфяной статуе , а спасать должны мы.

Пока никто не видит, Маха обернулась к нам и жестами спросила, мол, что делать-то?

— Соглашайся, — с общего одобрения шепнул Альрик.

Сейчас мы отсюда чисто физически выбраться не сможем. Все кочки оказались живыми, и ждали ответа.

Машка обернулась к своим детям и громко произнесла:

— Хорошо. Я подумаю, прощать ли вас. Что-то я запамятовала, где устроила основной холод. Проведите меня и моих рабов туда.

— Ки! Ки! Ма! — радостно взревели кикиморы, и развели бурную деятельность.

Местные отхлынули от площадки в стороны, освобождая место. Откуда ни возьмись, достаточно проворно передвигаясь по воде к нам подкатила колесница. Почти. Десять рослых кикиморов держали на плечах широкие носилки, сделанные из двух крепких жердей, между которых плотным слоем была туго натянута уже известная нам неубиваемая ряска. Поверх нее для мягкости накидали гору мха. Хорошо хоть сухого. Но для всех нас эти носилки явно маловаты.

— Присаживайтесь, Госпожа.

— Сделайте еще две таких же повозки для моих рабов. — приказала подруга, падая в гору мяха. — Это мои любимые рабы, с ними надо бережно обращаться! Эти пятеро поедут со мной.

Мы с Пашкой и Реган с близняшками присоединились к Махе, опускаясь на мягкое ложе.

Болг в мгновенье ока организовал еще двое носилок, в которые забрались наши спутники, и наш караван тронулся. В кои-то веки мы ехали с максимальным комфортом, но опять не туда, куда нам было нужно.

Глава 24

Носильщики быстро передвигались в одном им понятном направлении. Мы часто сворачивали, мне кажется, нас вообще несли в ту сторону, откуда мы пришли. За повозками следовала небольшая толпа кикиморов. Остальные снова опустились в болото, становясь обычными кочками.

Где-то через час нас принесли и выгрузили на лесную поляну, усыпанную кустами с красной ягодой. Всего метров через пятнадцать от нас была еще одна поляна, а в перешейке между ними болото плавно переходило в небольших размеров озеро, окруженное осокой.

Дальше болота заканчивались и начиналась обычная твердая земля. Может, сбежать туда?

— Вот. ПрОклятое место — Болг с благоговейным ужасом смотрел в сторону вполне мирного водоема. — Дальше мы не можем пройти. Слишком холодно. И вода нехорошая. Прозрачная. Нет в ней жизни.

Ага. Это вы просто к стоячему, грязному болоту привыкли. Как говорится, каждый кулик!

— Я разберусь, Болг. Приходи позже. — Машка махнула рукой. — Пока к вам, детям своим, добиралась, немного притомилась и проголодалась. Мне надо отдохнуть.

— Будет сделано, Госпожа, — Кикимор поклонился, и, превратившись в кочку, куда-то переместился. Наши сопровождающие тоже больше не отсвечивали, рассредоточившись по болоту, подальше от озера.

— Ну, …, …, …, — от души выругался импульсивный Адриан. — Мы когда-нибудь вообще дойдем до пещеры? Опять нас занесло куда-то в самую…

— Спокойно, дракон — оскалился Реган. — Прими испытания Пути Истины с открытым сердцем. Значит, суждено нам Затерянный Лес спасти. Потом внучатам рассказывать будешь.