Но одно дело знать, и совсем другое, видеть, наблюдать, быть участником событий и сражений.

— Ты владеешь Магическим эффектом: «Теневого отпечатка»? — прихожу в шок. — Ты играл в Уоркрафт и выиграл все битвы турнира? — очумело тру виски руками. Вот так идешь рядом с собратом, и не знаешь, чем он живет.

— Под ником Викинг Ор? — уточняет кто-то из наших ребят.

— Угу, — только и отвечает Романов, задирая высоко подбородок.

Ну да, есть с чего. Прокачаться в игре и получить от ее эгрегора дар — мощно! Заслуживает уважения.

— Всего лишь встретился с Таврисой в игре и совершил сделку века, — бубнит себе под нос Алиса. — Ну почему я всего лишь лиса, при том безхвостая.

— Слушай, — беру девушку за руку, — не переживай ты так. Я помогу избавиться тебе от проблем с волосами, не будешь ты ходить с мальчишеской прической. Вот вернемся, и я тут же закроюсь в лаборатории с записями, данными мне домашним лекарем и аптекарем. Поверь, Кирилл и Мефодий плохого не посоветуют.

— Они-то нет, — девушка в ужасе оглаживает короткий ежик волос. — Но вот ты — ходячая катастрофа для алхимии и волос окружающих.

Виновато улыбаюсь, но быстро беру себя в руки. Храбро заявляю, что справлюсь.

На самом деле я рассчитываю на магию языческих богов и подарок за исполнение их воли.

Хотя, у меня всё чаще возникает мысль — выйти из-под контроля и жить своим умом.

Романов серьезен.

Я конечно, знал, что он такой, но сегодня поражает меня как никогда. Аура величия так и светится, ослепляет.

Даже стоя в толпе, он выделяется благодаря выправке, проницательному взгляду и холодной уверенности. Это у них семейное.

На пиру он мог быть душой компании, если бы захотел, но чаще остается в тени, наблюдая за происходящим и собирая информацию. В жизни школы также, пока дело не касается серьезных вещей и получения за них титулов, тут амбиции и умения берут вверх над скромностью и почтительностью.

Благодаря удачной сделке с Таврисой, тень Ивана сейчас оживает и становится независимой.

Высокая. Густая. С очертаниями самого Ваньки. С голосом самого Ваньки.

Это немного пугает, как минимум создает нервозность и мороз по коже пробегает.

Не люблю я близнецов.

Иногда она двигается сама по себе, шепчет предупреждения или исполняет его волю.

Тень умело отгоняет тварей ползучих и летающих, шипящих и лающих.

Чем больше Иван использует магию, тем темнее и мощнее становится его тень.

Если сейчас тень уже густая, значит, Романов давно пользуется ею. Умелец. Мать его.

В моменты сильных эмоций тень может полностью поглощать его тело, превращая Ивана в устрашающую, полудемоническую сущность.

Мощное оружие, однако.

Думаю, мы еще увидим это!

Хотя, не очень-то хотелось, понимая, что имеешь дело с чем-то опасным и неконтролируемым.

Бешеная сила, больше похожая на проклятие, потому что с каждым разом вернуть себе человеческий облик становится все труднее. Надеюсь, Романов знает с чем связался.

— Это родовой дар? — спрашивает тихо Теона, ошеломленно глядя на результаты работы тени.

— Похоже на то, — отвечаю я. Не говоря девушке правду.

Коридоры, казалось, уходят в бесконечность, и тени, пляшущие на стенах, то и дело заставляют нас напрягаться.

Но истинная угроза — не эти шорохи и движение в полумраке.

Иван Романов, молчаливый и собранный, стоит впереди, как живой щит.

Его тень, словно отдельное существо, орудует так, будто ей неведомы законы физики.

Она вытягивается, разрастается в ширину, словно живое облако тьмы, и уничтожает всё, что осмеливается к нам приблизиться.

И я понимаю, что самый страшный и непонятный здесь враг сейчас — это Тень.

Теона, сжимая в руках свою карту, останавливается на мгновение и не сводит глаз с Ивана.

— Это… родовой дар! — её голос звучит шёпотом, почти благоговейно. — Вот бы мне такой. Тогда бы я отогнала врагов от рубежей своей страны и спасла ее поля и воду. Народ бы сделал меня княгиней.

Вот ее истинная мечта! Она хочет победить дядю князя. Для этого ей нужны мы.

Если она спасет народ, маленький князь будет вынужден сделать ее своей будущей женой. Она станет настоящей правительницей, будет править до тех пор, пока князь не подрастет. Но вряд ли, он ей будет нужен. Тео точно избавится от него, сошлет в монастырь.

Как ни крути, я раскусил воровку-магичку. Она как крыса пытается поживиться везде.

Я задерживаю взгляд на тени, которая с лёгкостью расправляется с чем-то многоного-ползучим, оставляя после себя лишь запах серы.

— Похоже на то, — отвечаю так же тихо. — Но, скорее всего, это больше похоже на сделку.

Иван, не оборачиваясь, хрипло бросает через плечо:

— Вы обсуждаете то, чего не понимаете.

Его голос звучит странно, как эхо, будто он говорит сразу из двух ртов — своего и тени.

Мы продолжаем идти вперёд, и даже Теона замолкает, не осмеливаясь больше задавать вопросы.

Тень Ивана начинает проявлять что-то новое.

Она кажется… осознанной.

Вместо того чтобы слепо выполнять команды, двигается, самостоятельно принимая решения.

Одна из тварей, похожая на паука с человеческим лицом, шипит на нас, готовясь к прыжку, но тень словно обволакивает её и вытягивает из воздуха последние остатки жизни.

Замечаю, как плечи Ивана вздрагивают, словно ему больно, но он ничего не говорит.

— Романов, ты уверен, что можешь это контролировать? — спрашиваю я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Экзамен по этому предмету ты точно не сдавал. Такие опасные штуки в Московии не практикуют.

Он молчит. Только через несколько шагов произносит:

— Пока да.

Эти два слова звучат как приговор.

Коридоры становятся всё темнее, и, кажется, сама реальность вокруг нас начинает искажаться. Стены шевелятся, будто живые, а воздух наполняется странным звуком — то ли шёпотом, то ли приглушённым смехом.

Чувствую, как холод пробирается под кожу.

Теона дрожит. Её взгляд скользит то к теням, то к Ивану.

— Это место… оно усиливает магию, но непонятно, откуда ее берет, — тихо говорит она, с трудом отводя взгляд от Романова. — Ты… не боишься, что оно заберёт твою силу?

Он останавливается, и его тень тоже замирает, ожидая команды.

— Оно не заберёт, — спокойно отвечает он. — Но оно попытается меня сломать.

Его слова вызывают у меня лёгкий озноб. Сила, которую он использует, — это что-то большее, чем просто дар. Это оружие, которое питается им же — Иваном.