против семнадцати Синих перьев, смахнулся с одним почтмейстером в дуэли насмерть, не раз отражал набеги цвергов, сам три логова зачистил. Последнее, правда, было больше муторно, чем сложно. И изредка меня… как сказать… Отправляли на деликатные задания, мы такое зовем «прогуляться без доспехов». У нас есть Бездоспешные, пятеро. Ну, было пятеро, сейчас двое. Я был правой рукой главы Бездоспешных, так что драться я умею. А главное, люблю. А насчет приглашения, думаю, что я бы вежливо отказался. Без доносов и прочего, даже был бы польщен.

— Что и требовалось доказать. Хах, насмерть с почтмейстером, – хмыкнул Ранф, – Мне казалось, ты просто умелый, а ты отбитый.

Саул только хмыкнул в ответ, старательно пряча улыбку.

Мне вдруг подумалось, что меня окружают одни убийцы. Только Лира – лучик света в этом царстве, драться не очень любит.

— Ну и я, который тут уже сорок лет. Глава червивого культа, разве что никому не поклоняемся. Отшельник, – крыс фыркнул и, немного помолчав, подвел итог: – Что бы кто ни говорил, а в этом зале вовсе не три человека. Тут стоят крыса, кот и бульдог. Вот в этом и заключается причина того, что я вас позвал. Человек – это человек. Он будет думать в бою, а Освальд… Освальд уже не человек. Что-то большее или что-то меньшее, не так важно. Важно то, что думать он не даст. Этому ублюдку Великие Духи подарили два хвоста. Редчайшее событие. Будь у него другие домены, какие угодно другие, он бы перевернул мир, стал бы новым Белым императором, что своей силой менял облик планеты. Если бы его родители смогли бы лишить его половины дара, то он был бы отличным инферналистом. Но не сложилось, и мы имеем, что имеем. Освальд стар, он был стар, когда я только пришел в Тысячу Глаз, и с тех пор моя жизнь поменялась сотню раз, я стал сильнее, взрослее, мудрее, мои волосы побелели, а руки – в миллионах шрамов. А он тот же. Освальд умен, жесток и хитер, и у него не то что вагон, а целый состав боевого опыта. Это будет сложнейшее сражение, и вы мне банально нужны, – Ранф посмотрел каждому из нас в глаза, – Он и вермиалист, и инферналист. Тьма, огонь и металл. И втроем мы сможем не просто дать ему отпор, а убить. Убить раз и навсегда.

— У меня нет такой ненависти к Освальду, как у тебя, – заговорил Саул, – Но простить ему то, что он сделал с Белой долиной, я не могу. И потом, я же сказал, что люблю драться. Разве это не будет… крайне весело?

От его последней интонации у меня мороз по коже пробежал. Да Саул поехавший. Надо будет его познакомить с Ансельмом… Нет, не надо. Они тогда смахнутся.

— Я согласен, – просто ответил я. А что я еще мог сказать?

Ничего и не хотел. До сих пор зрелище, как Освальд мановением руки взорвал поместье, стоит у меня перед глазами и снится по ночам.

— Тогда мы завтра приступим к тренировкам, – заключил Ранф, – Я видел как ты, Саул, используешь жидкое оружие. Джасперу и мне будет полезно с ним поработать, также, Джас сам может сделать что-то похожее. Еще он может делать всполохи огня, искры и взрывы, а также выкидывать еще ряд крайне неприятных фокусов. Я же, господа, – Ранф вдруг совершенно гадским образом ухмыльнулся, – Почти что весь состою из таких вот крайне неприятных фокусов. Нам будет чему друг у друга поучиться.

Почему мне кажется, что я попал к какой-то реинкарнации майора Пейна?

Глава 26. Клинки

Утро было очень бодрым. Наша троица условленно поднялась весьма рано, даже пойдя на некоторые жертвы. Не могу сказать ничего ни про Саула, ни про Ранфа, но вот лично мне пришлось выбираться из теплых и мягких объятий Лиры. Наверное, это было даже посложнее, чем драться.

За час до рассвета мы уже были в Кубе. Дальше мы немного пообщались, рассказали про стили и методы борьбы, стараясь ничего не утаивать. Тут большую роль сыграл опыт и возраст: если я уложился минуты в три-четыре, а Саул минут в восемь, то о своих возможностях Ранф говорил порядка двадцати минут. После его спича мы с Саулом переглянулись, мол, мы точно нужны такому господину?

Серьезно. В любой момент Ранф мог призвать аналог полноценного латного доспеха, атаковать как вблизи, так и на дистанции примерно в несколько часов пути на лошади, мог призывать целый ворох варага для самых разных целей, владел мечами, булавами, кнутами, практически всем огнестрелом, кроме разве что винтовок с снайперской оптикой (с его коллекцией варага нужды в этом не было, легче просто послать кого-нибудь). В общем, монстр.

Потом началось основное веселье. В первую очередь Ранф предложил мне и Саулу попробовать его одолеть. Переглянувшись, мы мелочиться не стали и сразу ринулись в бой, метая из рукавов козыри. Уже через тридцать секунд меня, как котенка, швырнули в стену, а Саула заломали так, что он ещё на следующий день потирал плечо. И вот так мы начали тренировку: мы нападали, применяя все, что можно, а Ранф разбрасывал нас по сторонам, и я был крайне благодарен, что он сдерживался. Не могу сказать за Саула, но лично я видел Ранфа в бою – он как-то раз также расшвырял порядка семи-восьми солдат, но не целиком, а по кускам. Так что нам ещё повезло, что мы летали в стены, ничего не теряя по пути.

Подустав, мы позавтракали – Саул предусмотрительно взял с собой сэндвичи. После лёгкого (да, лёгкого – на здорового мужчину по кусочку хлеба с ветчиной и горчицей) завтрака мы продолжили занятия.

Теперь я дрался с Саулом, и вот тут, на мой взгляд, и крылся основной источник опыта для меня. Когда мы встали друг напротив друга, то я сразу же покрылся чешуей, как и раньше, а вот Саул удивил – из его руки потекла широкая струя словно бы жидкого металла, который образовал ровную линзу в половину роста наемника, парящую в воздухе.

— Ты раньше сталкивался с жидким оружием? – спросил меня Саул.

— Раз было, – мрачно отозвался я.

— Эта техника на целой плеяде эффектов принадлежит нам, солнечникам, но зажигалки тоже могут использовать ее, пусть их металл и более нестабильный. Смотри.

В момент линза Саула потекла, приняв