и сделали следующий шаг. По-прежнему неподвижен. Следующий шаг. Коридор сузился, и Зейн протолкнулся вперёд. И тут йети заворочался. Он заворчал и повернулся. Зейн сжал в руке палочку: на её конце продолжали тлеть лепестки, голубой дым тёк в сторону чудовища. Оно попыталось встать, но мы снова двинулись вперёд. Дымок стал гуще. Я видела, как стонет и дёргается йети, как беспорядочно движутся его глаза. Зелье работало.

Дым обволакивал чудовище, приникал к нему, оседал на шерсти, лез в глаза. Тварь умудрилась встать – поразительная сила! – но стоило попытаться сделать шаг, и ноги йети подломились. Мы уже вышли из коридора. Йети валялся на полу пещеры. Он едва сумел открыть один глаз.

Зейн побежал к выходу из пещеры, к свету, к свободе и спасению.

Я задержалась на целую секунду. Я смотрела на йети, а он смотрел на меня. Зейн выкрикнул моё имя.

Дым поредел. Но я не могла позволить себе уйти ни с чем. Просто не могла. Я наклонилась было к йети, но у него осталось достаточно сил, чтобы ударить меня. Я отскочила.

– Беги, Сэм! – закричал Зейн, и я неохотно отвернулась от твари. И тут увидела клочок шерсти, прижатый к полу упавшим сталактитом. Я кое-как сумела вытащить его из-под края тяжёлого камня.

И тогда побежала.

Я не смела оглядываться, чувствуя спиной, что йети поднялся на ноги, налетел на стену пещеры и вызвал новый обвал сталактитов. Адреналин кипел в жилах, и каким-то чудом мне удалось обогнуть новые препятствия на своём пути. Я видела тёмный силуэт Зейна на фоне выхода из пещеры: он явно кричал мне что-то, но я ничего не слышала. Порывом ветра у него с головы сорвало шапочку и унесло куда-то в горы. А потом у него за спиной поднялся огромный вертолёт, чьи мощные лопасти с грохотом месили горный воздух.

Зейн поймал нижнюю ступеньку трапа, спущенного из открытой двери, и заскочил на неё, протянув мне свободную руку. Я помчалась что было сил, и он поймал меня.

Я сидела в вертолёте, пристёгнутая к креслу ремнём безопасности. Йети на утёсе не показывался. Вряд ли ему хватит отваги бросить вызов такой жуткой летающей штуке. Но, когда мы уже удалились от горы, уносясь назад к безопасности, я определённо услышала горестный вопль из недр пещеры, так похожий на человеческий.

Глава 34. Саманта

– Если твои родители до сих пор этого не сделали, то теперь наверняка прикончат меня, – сообщила Кирсти. – Клянусь, обычно работа Ищейки и вполовину не такая весёлая.

– Вот как? Обидно! – криво улыбнулась я. Мы расположились в Пагаре, в небольшом уютном отеле. Кирсти рассказала мне, как они с Джеддой и Золом вернулись в базовый лагерь и как Эмилия снова улизнула, спустившись с горы по другому склону вместе с захваченным шерпой. Наши спутники не хотели уходить с горы, но понимали, что не сумеют разыскать нас своими силами. Да и рану Джедды следовало обработать – сейчас он уже шёл на поправку. Представления не имею, сколько отвалил Зол, чтобы нанять вертолёт, – наверное, на эти деньги можно было купить всю гору.

Оказалось, что в итоге нам помог отчаянный выстрел Зейна в йети. Заклинание сработало как маячок. Это и раскиданные йети яркие клочки палатки. Хотя, конечно, при виде остатков тента у Кирсти возникли отнюдь не радужные догадки. Она уже представляла нас разорванными на такие же мелкие клочки, как палатка. Однако, по счастью, Зол наотрез отказался поверить в то, что его сын не вернётся с гор живым.

Что же до моих родителей – они едва не сошли с ума, но им не имело смысла мчаться в Бхарат теперь, когда я на ближайшем рейсе собиралась вернуться домой. (После столь драматичного спасения они наотрез запретили мне пользоваться порталом; тем более я всё равно не сразу приду в себя, чтобы заниматься зельем.) Но нашлись и такие люди, которые не поленились смотаться в Бхарат. Я имела в виду репортёров. На этот раз от них не было никакого спасения. Стоило нам с Зейном показаться в дверях вертолёта, ослепительно засверкали вспышки камер, и мы бежали в отель под нестройный хор:

– Зейн! Зейн! Когда ты исцелишь принцессу?

– Сэм, как твои родные отнеслись к сотрудничеству с корпорацией ЗА?

– Вы что, теперь пара?

Мы не сотрудничали, я не считала нас с Зейном парой, но благодаря мне мы добыли ингредиент.

Да, я поделилась шерстью. Конечно поделилась. Хотя из гордости я даже не задумывалась о совместной работе над зельем, я не могла не воздать ему по заслугам. Кто-то должен был выиграть в Охоте – и мы не позволим сделать это Эмилии Тот.

Честно говоря, я рассчитывала на большее понимание, когда рассказала обо всём Кирсти и Дэну.

– Ты отдала ЗА половину шерсти?! – переспросил Дэн. Он не скрывал досады. Он делал заметки для своего большого репортажа, но меня не волновало его мнение.

– Конечно отдала. Зейн помог мне спастись. Даже дважды: один раз от Эмилии, второй раз – в пещере.

– По мне, так скорее это ты спасла его жизнь, – возразила Кирсти, скрестив руки на груди.

И она была права. Всё, о чём мог говорить Зейн – это как я спасла его в горах, создав зелье из волшебной палочки и лепестков горной вишни. Перед прессой, своими родителями, перед всеми Зейн твердил, что я вела себя как герой.

Я не могла выбросить его историю из головы. Она разбила на куски пазл, который я до сих пор даже не считала неполным. Пропавший журнал прабабушки. Дикая реакция деда на саму идею существования синтов. Его упрямая ненависть к Дикой Охоте.

Но без записей Клео я боялась, что никогда не сумею узнать правду.

Я всегда считала, что преданность наследству Кеми означает уважение к прошлому и верность нашим корням. Что соблюдение традиций подобно элювианскому плющу, оплетающему наши сердца. А что, если это неправда? Что, если быть Кеми означает идти в ногу с прогрессом, с обновлением? Я вспоминала ту фотографию на стене коттеджа в лагере альпинистов на горе Халлах. Моя прабабушка совершила восхождение на эту высоту почти сто лет назад, без всех современных изобретений и снаряжения. Она была первопроходцем, героиней.

– Ну, теперь поздно жалеть. Я отдала ему шерсть, дело сделано, – сказала я.

– Ещё бы, – не унимался Дэн. – Особенно если учесть, что в Охоте фактически участвуете только ты да ЗА.