Шрифт:
Закладка:
— Я…
— Не сейчас. — Он отстраняется с легкой ухмылкой. Интересно, думал ли он, что я уступлю на этот раз? После того танца… я не могу винить его за это. — Мне нужно решить кое-какие вопросы с моими рыцарями и альфами. — Конри проводит большим пальцем по моим губам. Я вздрагиваю. — Может быть, позже, если тебе так хочется.
Я не успеваю ничего ответить, как он покидает палатку. У меня перехватило дыхание. Я вся расплавлена. Пот все еще катится по моей шее. Неутолимое желание прикоснуться к себе умопомрачительно. Но я сопротивляюсь, откидываясь на спинку кровати. Если бы я ласкала себя сейчас, я бы думала о Конри… я бы отдалась ему.
Но так ли уж это плохо?
Словно в ответ на эту мысль, палатка распахнулась, явив Эвандера.
— Нам нужно двигаться быстро.
— Что?
— Не сопротивляйся и просто иди за мной. Тебе нужно кое-что услышать. Сейчас же.
Что-то в его голосе заставляет меня без промедления сделать то, что он говорит. Я делаю шаг, и Эвандер мгновенно притягивает меня к себе. Его левая рука лежит на моем бедре. Моя плоть все еще пылает, и я отчетливо ощущаю, как его пальцы вдавливаются в меня. Его тело движется рядом с моим, пока он ведет меня через лагерь.
Мы перебегаем из тени в тень. В каждом его движении чувствуется грация, которую я еще не видела. Глаза Эвандера блестят в свете растущей луны. Острые и настороженные. Кажется, он знает, кто находится за каждым углом, прежде чем они что-то скажут или сделают. Я уверена, что никто нас не видел, когда мы огибаем лагерь и останавливаемся у палатки во внутреннем круге — напротив палатки Конри. Палатка, которая кажется такой же обычной, как и все остальные.
Эвандер подносит палец к губам и приседает, подводя меня ближе к стене из брезенты. Мы останавливаемся, и он прислоняет ухо к полотну; я повторяю его движение. Палатки хоть и плотные, но все же это всего лишь ткань, и я могу без проблем расслышать почти каждое слово.
— …действительно женишься на ней? — размышляет женщина с нотками отвращения. Я не узнаю голос.
— Разве это так плохо? — Конри спрашивает с тихим фырканьем, как будто знает ответ на свой вопрос. — Ведьма в жены.
— Человек, — поправляет она со злобой. — Король Волков не может иметь потомство от человека. Даже ведьма-ткачиха — и та немыслима.
— Я знаю, но пока у меня нет выбора; пока магия Авроры в ней, это игра, в которую мы все должны играть. — Он вздохнул.
— Ты не выглядел так, будто играл с ней в игру, когда танцевал. — Я узнаю голос Вейлина, альфы последней стаи, которую мы собрали на охоте.
— Хорошо, значит, мое выступление было достаточно убедительным. — По моим венам пробегает холод, который, кажется, холоднее, чем объятия зимы. Голос принадлежит Конри, но для меня он чужой. Его тон бесстрастный, расчетливый и переменчивый. Это словно приоткрытие завесы, за которой скрывается истина. Как будто впервые я могу услышать глубины его злобы. — Она думает, что сможет противостоять мне. Это восхитительно, что она верит, будто может помешать мне с помощью магии, в то время как в конце концов она всего лишь простая женщина, и поддаться своим желаниям — это то, что ее природа заставит ее сделать. Не нужно никакой магии. Я заставлю ее прогнуться передо мной не только в этом.
Не знаю, что вызывает у меня большее отвращение: то, что он считает меня такой простой, или то, что я играю в его игру.
— Она у меня как на ладони. Она будет хорошо играть и позволит нам отвезти ее в Ден.
— Где ты на ней женишься? — спросила женщина. Полагаю, она альфа этой стаи.
Конри фыркает.
— Ты ведь и правда в это веришь, Дрена?
— Но ты…
— Я отведу ее в старый лес и приведу к духу волка. Там мы вырежем ее сердце и скормим его великому волку, который будет готов принять силу Авроры в процессе. Затем эта сила перейдет от волка ко мне, как к королю, и будет вечно жить в моей родословной, — говорит Конри, не обращая внимания ни на что.
Он никогда не имел в виду, что власть перейдет в его род, если я лягу с ним в постель…
Он собирается убить меня.
Глава 22
Силы покидают меня, и я падаю, ударившись затылком о прохладную землю, а шок ложится на мои плечи. Ты не должна удивляться, мягкий голос ругает меня на задворках сознания, это то, что они тебе говорили. Нет… я не удивляюсь Конри. Я удивляюсь себе. Даже если я говорила себе, что потакаю ему с целью манипуляции, на самом деле я поддалась его обаянию.
— Как ты думаешь, она поймет твои намерения? — спросил Вейлин.
— Нет, она считает себя умной, но я держу ее именно там, где хочу. Я позволю ей поверить, что она контролирует ситуацию, пока не станет слишком поздно, — бесстрастно говорит Конри.
— А если она не будет следовать твоим планам? — спрашивает Дрена.
— Именно для этого он меня и назначил, — говорит Бардульф, звуча немного взволнованно. — Ее присутствие уже достаточно оскорбительно; для меня будет честью убрать этот позор с наших земель.
Легкое прикосновение к моему локтю отвлекает меня от разговора. Вейлин говорит что-то еще, но мое внимание снова приковано к палатке. На Эвандера, который осторожно обхватывает мою руку и тянет меня вверх.
Я позволяю ему вести меня обратно через лагерь. Конри был прав. Я думала, что контролирую себя. Но на самом деле я была марионеткой, танцующей под приказы Конри. Теперь мои ниточки оборваны, и я обмякла под хваткой Эвандера.
Пока лагерь расплывается вокруг нас, мое оцепенение медленно сменяется яростью. Это снова придает моему разуму остроту и ясность. Единственное, что изменилось, — я теперь знаю, без сомнения, что с Конри никогда нельзя рассуждать здраво. Аврора и Эвандер были правы. Я должна благодарить Конри за то, что он избавил меня от сомнений и раздумий по поводу моего дальнейшего пути.
К тому времени как мы добрались до палатки Эвандера, проскользнули через вход и скрылись в темноте, мои мысли снова пришли в движение. Я делаю два шага, которые палатка
