В миг, когда все преграды между нами исчезают, он задает ритм. Его пальцы впиваются в меня, губы не перестают терзать мои, а темп доводит почти до бешенства.

Это, кажется, говорит каждый неровный вздох. Это! кричит каждый удар моего сердца. Наконец-то он у меня. Я чувствую его. И это лучше, чем я могла себе представить. Каждая волна блаженства, обрушивающаяся на меня, оставляя за собой дрожь, лучше предыдущей.

По мере того как страсть нарастает в моем теле, я пытаюсь сдерживаться. Я не готова к тому, что все закончится. Но Эвандер каким-то образом знает меня так же хорошо, как и я сама. Он знает, где прикусить мое горло, где надавить, где потянуть, где ущипнуть.

— Отдайся мне, — приказывает он, нависая надо мной.

— Полностью. — Это слово — не более чем вздох, когда наслаждение обрушивается на меня. Этого достаточно, чтобы мой разум помутился. Все сомнения и страхи стираются — хотя бы на несколько блаженных секунд. Но даже когда прилив наслаждения проходит, он все еще рядом, и я обнаруживаю, что не хочу его отталкивать.

Когда он наконец покидает мое тело, я жду, что он оденется без слов. Он будет вести себя так, будто того, что мы только что сделали, вообще не было. Между моих бедер капает влага. Надеюсь, Конри никогда не зайдет в эту палатку, потому что я представляю, как наш запах впитался в полотно. В крайнем случае, в постель Эвандера.

Но, вопреки моим ожиданиям, Эвандер растягивается на подстилке рядом со мной. Он лежит на боку, одна его рука манит. Другая тянется ко мне.

— Можно мне обнять тебя? — спрашивает он. — Недолго… но, думаю, у нас есть время. Сомневаюсь, что Конри уже заметил твое отсутствие.

— Ты хочешь обнять меня? — Легкая улыбка скривила мои усталые губы. Все мышцы моего лица, так недавно напряженные от удовольствия и боли, когда я сдерживала стоны, расслабляются. — Я не думала, что у нас такие отношения?

— Если быть до конца честным с тобой, Фаэлин, то тепло женщины рядом со мной приносит большее удовлетворение, чем сам акт обладания ею, — говорит Эвандер. — Но если отвечать прямо, то да, я хочу обнять тебя. Я хочу познать с тобой иной вид близости.

Я внимательно изучаю его лицо, пытаясь найти хоть какой-то намек на неискренность. Не обнаружив ничего подозрительного, я ложусь рядом с ним, устраиваюсь на изгибе его руки и чувствую себя уютно. Он прижимается к моей спине — кажется, это самая естественная поза для нас, и эта мысль вызывает у меня довольную ухмылку, когда мои глаза закрываются, а в голове уже роятся идеи для следующего раза. Эвандер — это чистое тепло, и оно успокаивает мои восхитительно ноющие мышцы. Его левая рука обвивается вокруг моей талии, притягивая меня ближе. Мои ноги выгибаются и переплетаются с его ногами. Я использую его правую руку как подушку.

Мужчина, который час назад грозился разбить мне сердце, сейчас вызывает только искренность и нежность.

Мягкое, ровное дыхание Эвандера на моем затылке заставляет мое собственное дыхание замедлиться. И, в свою очередь, мое сердце. Все эти мускулы за моей спиной — словно стена, достаточно прочная, чтобы отгородиться от ужасов мира… хотя бы ненадолго.

Вздох вырывается из меня, унося с собой сознание, и я погружаюсь в непреднамеренную, но полную и беспробудную дрему.

Глава 24

Меня разбудил громкий, резкий вой. Хоть я и не лыкин, но уже по одному этому звуку понимаю, что что-то не так. И подозреваю, что могу догадаться, в чем дело, поскольку я все еще голая, в объятиях Эвандера, а не в палатке Конри, где мне и положено быть.

Эвандер мгновенно встает, натягивая штаны.

— Как долго я спала? — спрашиваю я, следуя его примеру и поспешно натягивая на себя одежду.

— Не знаю, я тоже спал. — Его обеспокоенное выражение лица только усиливает мою панику.

— Ты сказал, что это ненадолго, что ты…

— Ну, ты меня вымотала, — огрызается он. Хотя в его глазах мелькнула вспышка веселья, ненадолго прогнав волнение.

— Вой?

— Конри.

— Черт. — Я поправляю накидку. Я надеялась, что мои инстинкты и догадки были ошибочными. — Что мы будем делать?

— Я пытаюсь придумать что-нибудь. — Эвандер потирает виски.

Еще один вой. Он пронзает меня насквозь, как в ту ночь, когда я встретила Аврору. Шум хищника. Предупреждение. Беги, говорит голос внутри меня. Но бежать некуда.

— Мэри, — говорю я, наклоняясь к траве. Две календулы раскрываются, словно глаза. — Ты нужна мне, больше тебя. Одурмань воздух, затем нейтрализуй свой аромат, сделай это место лишенным всех других запахов.

Тысяча крошечных календул устилают палатку. Я зарываю пальцы в землю между бутонами, вливая в них свою магию. Раздается резкий аромат цветов, за которым следует атмосферная дымка почти слишком свежего воздуха. Это сработает… я надеюсь. Должно получиться.

— Спасибо, — говорю я своему другу. — Это всею

Цветы исчезают.

— Что…

— Ты чувствуешь запах нашего секса?

Даже Эвандер удивлен моей прямотой.

— Нет.

— Хорошо. — Надеюсь, на Конри это тоже подействует. — Ты выйдешь из палатки и притворишься, что спал.

— Что?

— Ты только что проснулся, ты услышал вой, — продолжаю инструктировать я, коротко и по делу. — Ты побежишь к нему и скажешь, что он должен прийти быстро. Что ты не смог докричаться до меня.

— Конри…

— Если у тебя нет лучшего плана, сейчас не время спорить, — вмешалась я. Эвандер открывает рот и тут же закрывает его. Достаточно ответа. — Тогда доверься мне.

— Своей жизнью, — говорит он и выходит из палатки.

На секунду я замираю на том месте, где он только что стоял. Есть что-то странное в том, что рыцарь, поклявшийся защищать меня, говорит, что доверяет мне свою жизнь. Но мы играем в опасную игру. Которая будет угрожать нам обоим, если она раскроется.

Тряхнув головой и отбросив на время все тревоги, я опускаюсь на колени и набрасываю на себя плащ. Легко хватаюсь за маленькое деревце, которое я недавно вышила среди других вышивок. Я тяжело вздыхаю. Мне очень не хочется отказываться от своего слова.

— Брундил, ты мне нужен, — тихо говорю я, снова вдавливая пальцы в землю. — Пожалуйста, приди мне на помощь.

Долгое время ничего не происходит, и я задерживаю дыхание. Надежда грозит покинуть меня. Но затем земля сдвигается. Появляется глиняная фигура, обвитая корнями, которую тянут за собой невидимые руки. На этот раз Брундил приняла несколько иной облик — более растительный и менее человеческий. Но я по-прежнему ее узнавала.

— Похоже, ты не собираешься бежать с Авророй. —