Шрифт:
Закладка:
ПОЛОЖИВ БУМАГУ В бутылку, Радж бросил ее в море. Леска длиной в полмили натянулась, и вскоре профессор увидел в бинокль, как коммодор читает его записку. «Понял он меня или нет – покажет его быстрота», – подумал ученый.
Через десять секунд винты корабля начали вращаться. Стэнли улыбнулся – это было доброе предзнаменование.
Далекий взмах руки – и «Сагитта» пошла своим курсом. Профессор Радж видел, как она подала сигнал двум другим крейсерам и как они стартовали в том же направлении. Одинокий наблюдатель снова взобрался на утес и следил за судами, пока они не превратились в крошечные точки на горизонте. Еще минута – и точки тоже исчезли.
Радж отдал бы все, что у него было, лишь бы оказаться на борту «Сагитты». Он не видел другого пути, кроме как остаться на острове – все остальное было бы неоправданным риском. Но какая же тяжелая ему выпала судьба – разлучиться с товарищами и не увидеть финального эпизода всей этой истории!
Стэнли понимал, что впереди его ждет долгое и тревожное время, и считал, что лучшим лекарством будет погрузиться в разные заботы. Он занялся тем, что перенес все свои запасы на остров и поставил палатку. С его железными мускулами и ловкостью, как у юноши, это было для него не так сложно, как для большинства мужчин старше сорока. Его природная склонность к науке и многолетняя привычка все анализировать так хорошо служили ему, что последней его мыслью в ту ночь была мысль о том, какой кладезь знаний оставил марсианин для исследований.
На борту «Сагитты» коммодор Эверед, получив бутылку, которую с нетерпением притянули на борт, без промедления вытащил из нее пробку. Через две секунды он уже поглощал содержимое письма, еще через секунду пришел в мрачное настроение. Когда он дочитывал последнее слово, его рука уже была на индикаторе «Полный вперед».
– Теперь, – сказал он, – марсиане наши! Подайте сигнал крейсерам, чтобы они не отставали. Установить курс на зюйд-зюйд-вест.
Затем Эверед повернулся к острову и помахал на прощание рукой, сожалея лишь о том, что профессор Радж ушел с берега. Коммодор не нуждался в карте, чтобы определить, что место, указанное, как местоположение «Морского льва», находится к северу от него, так как заданная долгота была практически такой же, как и у станции X. Он предположил, что это, должно быть, один из Крысьих островов Алеутского архипелага.
План Эвереда был составлен с присущей этому человеку быстротой. «Сагитта» должна была на максимальной скорости направиться в Японию, зная, что по пути обязательно встретит японский флот. Из Японии нужно было сообщить по телеграфу, что корабли, охраняющие североамериканское побережье, должны присоединился к ним, также предельно быстро, на 180° долготы и 45° северной широты, а затем вместе с остальными судами двинуться на север и атаковать марсиан. Это был бы самый быстрый способ собрать для атаки наибольшее количество доступных кораблей. Такие маневры заняли бы немного больше времени, чем если бы «Сагитта» и два сопровождавших ее крейсера двинулись от станции X прямо к марсианам, но в этом случае их силы было бы недостаточно против пришельцев.
Эверед помнил искреннее предостережение Раджа не недооценивать противника. Из всех врагов, которых можно было бы недооценить, марсиане были, несомненно, последними. В любом случае коммодор считал себя обязанным немедленно сообщить о произошедшем и изложить план, по которому он начал действовать.
Еще находясь на значительном расстоянии от суши, примерно на 148° долготы, «Сагитта» встретилась с одним из охранявших восточные берега Японии крейсеров. Эверед доложил обо всем командующему японским флотом и приказал ему как можно скорее известить остальные корабли и передать им приказ отправиться на 180° долготы и 45° северной широты, в то время как сам он пойдет в Токио с целью добраться до кабельной связи. Так мир узнал о результатах визита «Сагитты» на станцию Х. Это успокоило перенапряженные нервы человечества и значительно уменьшило вызванное марсианами смятение.
План коммодора был подтвержден, и всем военным кораблям, находившимся в то время в северной части Тихого океана, было приказано прибыть на место встречи и подчиниться его приказу. В их число входили подразделения британского, американского, русского и – их было больше всего – японского флота.
ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ после высадки на остров профессор Радж, занимавшийся в тот момент исследованиями работы марсианина на станции Х, с удивлением услышал гул самолетных двигателей. Подняв глаза, он увидел гидросамолет, летевший к острову – на самом деле он был уже над утесом. Пилот, очевидно, уже заметил ученого, потому что машина двигалась прямо в его направлении. Стэнли стал следить за снижением самолета, гадая, как ему удастся сесть на такой каменистой поверхности. Летчик, похоже, и сам испытывал некоторые сомнения, потому что снова пролетел над скалами и приземлился на узкой полоске песка между утесом и морем.
Пилот встретил профессора на вершине утеса, сухо отсалютовал ему, извинился, что он мог ему помешать, и представился офицером германских ВВС, прикрепленным к крейсеру, который был виден с того места, где они стояли, примерно в двух милях от острова. Он объяснил, что, поскольку использование этого острова больше не является секретом, крейсер был послан, чтобы нанести сюда визит и узнать, можно ли использовать станцию в борьбе против общего врага.
Приведенная причина была настолько не вяжущейся с ситуацией в данный момент, что профессор сразу же правильно оценил ее, как попытку что-либо выведать у него.
– Ваш визит, – сказал он, назвав свое имя, теперь самое известное в мире, и немедленно получив еще одно приветствие, – едва ли мог быть полезен при любых обстоятельствах, но легко мог стать гибельным. Но сейчас он не может причинить никакого вреда, и я хотел бы подняться на борт вашего крейсера, чтобы поговорить с капитаном.
Летчик повернулся лицом к крейсеру и начал размахивать руками, знаками излагая эту просьбу. Через две минуты с корабля была спущена шлюпка, и после еще нескольких приветствий профессор Радж поднялся на его борт. Последовали новые приветствия, и Стэнли начал задаваться вопросом, не приводят ли эти улыбки и жесты к необычному развитию мускулатуры у немцев военной и воздушной касты.
В разговоре с капитаном крейсера профессор не постеснялся сказать, что визит немцев на остров показал полное отсутствие у них понимания характера и сил марсианина. Он объяснил свое собственное присутствие на острове, сообщил информацию об увеличившихся силах противника и об их нынешнем местонахождении, а также о том, что там планируется провести бой для их уничтожения.
После некоторых сомнений и вопросах о том, для чего этот крейсер был отправлен на станцию X, в которые нет необходимости вдаваться, непонимание между Раджем и моряками исчезло. Доклад летчика и слова самого Раджа, по-видимому, разрешили его. Капитан выразил готовность принять ученого на борт и без принуждения срочно отплыть на остров, где должна была вот-вот решиться судьба мира. Это было все, чего хотел Стэнли, и даже больше, чем он мечтал. Он почти простил капитану истинную причину его визита, так велика была его радость от того, что ему удастся добраться туда, куда он так стремился.
