«Ещё один сошедший с ума бета-тестер».

— Джен, тебе не кажется, что для сошедшего с ума я слишком последовательно мыслю?

«Все синопсихи так думают».

— Синоп… как-как?

«Разве тебя не проверяли, перед тем как дать доступ к синтезанскому телу?»

— Кто такие синопсихи?

«Синопсихоз — реакция бинарного массива на к-атомную материю. Ты должен знать об этом, раз используешь тело синтезана».

— Джен, тебе пора догадаться, что я не один из вас.

«Но как ты получил это тело?»

— Секрет. А сейчас попробую пробраться в этот люк и узнать, какой секрет скрываете вы.

Джен хохотнула:

«Что же, добро пожаловать».

На этот раз она отключилась сама.

Запустив хакерский скан, я исследовал люк. Подсветились четыре мотора, которые управляли створками. Применил хак «Действие по умолчанию». Створки люка задрожали и начали неспешно раздвигаться.

На связь вышла Нейля:

— Вертушка уже рядом. А тебя нет на точке сбора.

— Ещё немного, я тут такое открыл… то есть открываю…

— Что?

— Люк под землю.

— А что под ним?

— Это и хочу узнать.

— Мы не будем тебя ждать. Чингиз при смерти.

— Ещё минуточку…

— Нет. Мы улетим без тебя. Каспийцы рыскают по округе, могут сбить вертушку.

Нейля отключилась.

Я нетерпеливо топтался по краю люка: под створками открылся бездонный колодец. Его гладкие стены обшиты квадратными плитами белого материала: то ли металл, то ли керамика. Цепочка светильников, уходила так глубоко вниз, что даже моё супер зрение не различило дна.

Примерно на километровой глубине шахту опоясывало проект-панно с одной лишь надписью:

N-space Test Site. Level One.

Время от времени она мерцала, меняя язык. На русском было так:

Н-пространственный испытательный полигон. Первый уровень.

На втором километре можно разглядеть такую же надпись, но уже «Второй уровень». Дальше — третий, дальше кольца сливались в неразличимое мельтешение.

Удивление моё было столь же глубоким, как эта шахта.

Теперь ясно, для чего нужны сборочные цеха из дорогостоящих сабжект-принтеров, строительный хаб и сотни стройботов. Ну и фьюжн-реактор, который обеспечивал энергией рытьё этого колодца к центру Земли.

Джен вышла на связь:

«Ну, и как тебе?»

— Глубоко… Куда ведёт шахта?

«Прыгни — узнаешь».

— Ты внизу?

«Да».

— А лифт есть?

«Конечно. Но я его заблокировала».

Теоретически, я мог бы спуститься на «Липких руках»… Но сколько уйдёт времени на спуск, если дна шахты не видать даже мне?

Ещё я подумал: это какими же атрибутами обладала Джен, если подключилась к моему модулю связи на таком расстоянии?

Я отошёл от края бездонной шахты — обстоятельства против того, чтобы я лез в эту кроличью нору.

«Уже уходишь?» — осведомилась Джен.

— Раз ты такая негостеприимная…

Я смастерил катану и перебросил её в левую руку. В правой смастерил ещё одну. В ближнем бою это оружие казалось эффективнее «Пенетратора».

Мне предстояло прорваться сквозь толпу десятиметровых роботов.

Словно разгневанные великаны, они окружили здание, ожидая моего выхода из gun-free зоны.

#

Удар катаной по корпусу — взрыв!

Облако серого пара и брызги горящего железа отбросили меня на второй «Сюцай». Готовый к этому, я извернулся в полёте и ударил клинком по его верхнему сегменту.

Ещё один взрыв — на этот раз меня швырнуло на землю. Горячие корпуса роботов растопили снег и верхний слой земли, в эту грязь я и погрузился почти с головой.

Оба поверженных РБК, хаотично вращая сегментами, завалились набок, каждый в свою сторону. Из них непроизвольно вылетели несколько ракет и ударили в землю. К счастью, не разорвались.

Затем сработала система спасения: из рваных щелей в броне обоих РБК полезла быстро застывающая пена.

Этот воздушный, как снежинки, очень хрупкий вид липучки применяли для пожаротушения. В повреждённых боевых машинах, она не столько гасила огонь, сколько консервировала боекомплект.

Энергетически модулируемые патроны для пушек и винтовок, имели один недостаток — детонировали от разрыва других эмп-зарядов. Видимо, взрывы наномасштабных клинков создали такие мощные потоки энергии, что стандартное экранирование боекомплекта не устояло.

Затратив горстку НК и лужицу оргмата, я за несколько секунд уничтожил две машины, стоимостью в сотни тысяч долларов каждая.

Не знаю, сколько стоило производство наномасштабных компонентов и органического материала, но судя по обильным их запасам на станциях АКОСов, можно быть уверенным — экономика войны сложилась бы в пользу синтезанов. Вздумай они напасть на человечество, как фантазировал Гриша.

Я выполз из глубокой грязевой лужи и бросился вперёд, используя «Импульс». За полминуты я уже был далеко от толпы «Сюцайев». Оказалось, что РБК не такие уж и грозные противники.

Опасаясь их количества и мощного вооружения, я мыслил как человек. Ценил своё бренное тело, не принимая во внимание, что синтезаны не настолько хрупкие и слабые, как люди.

Зато когда я мыслил как игрок, ведущий своего персонажа к вершине прокачки и рейтинга, то страх сменялся азартом. Азартом игры.

Подстёгиваемый такими мыслями, я… развернулся и побежал обратно.

Вытянув правую руку, забросал РБК десятью «Пончиками». Всё пространство возле здания с шахтой покрыло серое облако и в воздух поднялись фонтаны грязи. Внутри облака грохотали разбитые сегменты и вспыхивали эмп-разряды.

К сожалению, большая часть машин уцелела, недаром конструкторы наделили их толстой бронёй. Обстреливая меня пушками, РБК выкатились из серого облака и начали разворачиваться в атакующую формацию.

Будь их противником другие роботы или хотя бы люди в танках-трансформерах, битва давно закончилась бы победой «Сюцай». Но скорость действия синтезана сводила к нулю всю их огневое могущество. В меня сложно попасть, а попадания не убивали, а только отнимали прочность УниКома или целостность оболочки.

Спрятавшись за грудой развалин, я перевернул ладонь коннектором вверх и создал «Лезвие».

Ещё горячий после крафтинга предмет упал мне в ладонь. Перехватив его двумя пальцами за толстую кромку, я прицелился в одного робота и выбросил, как метательный нож.

Навык метания ножей в игре работал даже на самом первом уровне. Они почти всегда летели в цель, а количество урона зависела от характеристик персонажа, противники сюжетной ситуации, заданной контрольными системами и сценарием квеста.

В реальной жизни всё проще — мономолекулярное лезвие, трепыхая как кусок фанеры, не долетело до «Сюцай» и пропало в глубоком слое грязи. И уже оттуда разорвалось, как слабая граната, окатив робота жижей.

Я создал второе лезвие. На этот раз применил «Укрепление», хотя его оставалось уже и мало. Но этот спецрежим увеличивал приложение силы ко всем действиям.

Бросок.

Словно некий магический снаряд лезвие пронзило средний сегмент РБК и разорвалось внутри корпуса. Робота не просто опрокинуло, но отбросило назад, как от нокаута. Многотонная десятиметровая машина рухнула в грязь и припадочно