Шрифт:
Закладка:
— Да, госпожа директор, я согласна, — ответила храмовница, — долг — это то, что делает нас охотниками.
Я посмотрел на пару своих наставников и понял, что Алиша не шутит. Да и Пириус выглядел серьезно.
— Да, долг. Именно чувство долга отличает достойного человека от обывателя. А охотник должен не просто себе или своей стране, своему правителю. Твой покровитель — главный исправник Агиона, так, Маловер? Так вот, запомни кое-что, юноша. Я за годы работы увидела множество охотников, как из рода де Гранж, так и тех, кто стал ими по стечению обстоятельств. Как Пириус или ты. Долг охотника — он перед всеми людьми. Убив того скребуна, ты защитил не просто жителей Агиона, ты защитил человечество всего мира, понимаешь?
Во время этой тирады лицо Оверсонг посуровело и выглядела госпожа директор сейчас даже как-то величественно.
— Думаю да, понимаю, — согласно кивнул я.
— Ты не должен терять присутствие духа, юноша, ни в коем разе. И пока ты только учишься и еще не вышел на большую охоту, я должна тебя предупредить. Вряд ли тебе сказали это твои наставники, — загадочно продолжила Оверсонг, глядя мне прямо в глаза. — Запомни, Маловер. Путь охотника на безликих — это путь потерь. Я не пытаюсь напугать тебя, юноша, или отговорить. Ты не можешь отказаться, теперь не можешь. Перчатка выбрала тебя хозяином, как достойного обладать ее силой. Ты убил своего первого скребуна и сидишь теперь за этим столом. Я не знала ни одного охотника, тем более обладателя реликвии, кто умер бы в своей постели от старости. Ты будешь сражаться со злом и тьмой, пока она однажды не одержит верх. И это вечная война, она не имеет конца.
В зале было оглушительно тихо. Перестала ковыряться в тарелке Алиша, притих Пириус. Я же и вовсе будто замер, утопая льдисто-голубых глазах госпожи Оверсонг. Только сейчас я осознал, насколько стара была эта женщина. Хоть и выглядела она относительно свежо, пусть и с седой головой, но на самом деле она была настоящей старухой. Почти древностью, что наблюдала за гибелью целых поколений охотников.
— Ты не должен сдаваться, что бы ни произошло, — повторила Оверсонг. — И ты всегда должен помнить, что род де Гранж не бросает охотников один на один в их войне. От тебя может отвернуться весь мир, но не эта семья.
В словах женщины чувствовался какой-то подтекст, который я не мог уловить, но в целом ее мысль была мне ясна. Жизнь с револьвером под подушкой. Семья мне не светит, хотя я и не очень планировал жениться. Тихая старость — тем более. Изначально я планировал бороться с преступностью и беречь покой простых граждан Сонши от посягательств бандитов и воров, теперь же мне приоткрылся другой мир. Полный боли, страданий и мрака.
— Я вас понял, госпожа директор, — севшим голосом наконец-то ответил я. — Предельно ясно понял.
Оверсонг удовлетворенно кивнула и как-то моментально переключилась на обсуждение местной кухни. Сегодня подали морепродукты и рыбу в фирменном соусе — одно из самых популярных блюд в забегаловках и ресторанах столицы.
— Удивительно сочно! Что это за рыба? — поинтересовалась у меня Оверсонг, правильно вычислив, что местный житель будет знать больше.
— Это радужный тупорыл, — ответил я. — Водится только в южном море, лов пару месяцев в году. Редкая хищная рыба, но очень жирная и нежная, если правильно приготовить.
— Как интересно! — прокомментировала Оверсонг, нанизывая на вилку очередной кусочек рыбы. — А в соусе что?
Я стал перечислять местные травы, которые клали в сливочный соус. Не сказать, что я был большим фанатом рыбы, но как житель портового города отлично в ней разбирался. Все же, самый простой способ раздобыть дешевой еды — отправиться на большой береговой рынок в доках, где местные рыбаки реализуют к полудню свой утренний улов. Мама часто выбиралась туда за свежей рыбой по бросовой цене и периодически таскала меня с собой — чтобы помог довезти домой.
— Ты же еще числишься в академии Агиона, так? — опять перепрыгнула на другую тему госпожа директор, и я понял, что отступление про рыбу было просто передышкой.
— Да, госпожа директор. Числюсь. Получил повышенную стипендию имени Его Величества, но мне дали экстернатуру.
— И когда заканчиваешь?
— Этой зимой, госпожа директор. Его высокоблагородие, исправник Варро, хочет, чтобы я побыстрее приступил к… охоте и защите жителей столицы.
«Я прибыл в Пите, столицу Клерии, всего неделю назад, но уже сейчас мне понятно, что охоте быть.
Нашей семье всегда рады во дворце, так повелось со времен Сании Великой, но на этот раз я принял решение остановиться в среднем городе инкогнито, не оповещая о своем визите королевскую канцелярию и прочих чиновников. Кроме того, король Кай Фотен IX недолюбливал южан, в том числе и мою семью, так что потеря будет невелика.
Охота началась как всегда внезапно. Я отправился на местный оружейный ряд, чтобы купить пороха для ручной мортиры. Мой запас отсырел за время плавания, не помогли никакие меры предосторожности. И чтобы я еще раз отправился на бландском корыте в путь! Но слухи не могут врать — в Пите происходило слишком много странного.
Это был обычный осенний день, серый и промозглый, как и большинство дней в этом северном городе. На торговом ряду я смог найти достойный порох, хотя ему было далеко до нашего, ламхитанского. Там-то я и заметил эту женщину. Несчастная озиралась по сторонам и вздрагивала от любого лязга железа или стука колеса по брусчатке, будто бы ее мог потревожить любой звук.
Отец всегда твердил мне, чтобы я внимательно наблюдал за людьми. Каждый несчастный, что сталкивается с ужасом бездны, чаще всего, не способен перенести эту встречу без вреда для разума и души. Твари, что кроются в тенях, убивают рассудок, даже если так и не смогли добраться до человеческой плоти.
Такой была и эта женщина. Я сразу понял, что она рыщет взглядом по темным углам и переулкам, будто ищет чего, старается двигаться по улице мелкими перебежками, от лотка к лотку, сторонится людей, будто не доверяет окружающим. Паранойя, животный страх, полное непонимание происходящего — основные признаки того, что человек столкнулся с отродьем бездны.
Всегда важно замечать таких людей. Они — те, ради кого мы сражаемся с мраком. Да, это может быть простолюдин, но как записано в Кодексе, каждая жизнь имеет ценность.
Я встретился с ней взглядом. На мгновение, будто бы случайно. Женщина замерла, в ее глазах мелькнула искра, будто внутри полыхнуло огнем надежды. Она почувствовала, что я знаю о ее беде. Но впечатление это было мимолетным, как туманная дымка поутру над причалами. В следующий миг она вздрогнула, осознав, что пялится на хорошо одетого господина благородной наружности с огромным мушкетом в руках, и, отведя взгляд долу, заспешила в переулок.
Дав знак слуге ждать меня на рядах, я устремился вслед за несчастной. Догнал, окликнул. От моего прикосновения женщина вздрогнула.
