Шрифт:
Закладка:
…Сейчас, вновь и вновь прокручивая эту встречу, Глыба никак не мог отделаться от мысли что же его зацепило в этом парне, кроме чистого русского языка? Да, было очень подозрительно как тот ответил ему на укор в невнимательности… Слова «Виноват, товарищ младший лейтенант госбезопасности…» куда логичнее услышать от военнослужащего РККА или НКВД, но не от гражданского. Тут же спохватился, извинился… Понял свою ошибку? Возможно! Если так допустить то получается этот Андрей Сироткин служил? Или служит, но просто был в гражданской одежде? Явно торопился, судя по тому как стремился поскорее уйти. И, наконец, кинулся бежать, как только Глыба сказал ему пройти в управление…
Вывод? У него определённо рыльце в пушку, иначе спокойно бы прошёл куда следует и там разобрались.
Сказал что идёт к девушке на свидание, а цветов в руках нет. Рассчитывал купить чуть подальше от места встречи? Или вообще забыл? Тоже возможно. Хотя, может вообще никакой девушки не было и тот придумал первое что пришло в голову лишь бы от него отвязались? Почему нет?
Документов с собой не было? Это вполне нормально, не каждый их носит, многие держат дома, чтобы не потерялись ненароком. Адрес проживания назвал но, скорее всего, тоже наврал. Впрочем, завтра можно будет сходить посмотреть, благо выходной после патрулирования.
Но как же ловко этот парень их обманул! Вроде бы такой простой трюк а сработал даже на нём, опытном сотруднике ГБ. А Павел ведь уже давно не мальчик, чтобы так себя вести. Но инстинкт всё решил за него и когда мозг сообразил что его нагло одурачили то было поздно. От сильнейшего толчка Глыба полетел на асфальт и довольно сильно ударился затылком, так как от фуражки не было никакого проку. А пока приходил в себя то чёртов малец разобрался и с патрульными, устроив из них настоящую кучу-малу.
К счастью, те успели вскочить и кинуться в погоню до того как «Сироткин» смог скрыться и Павел, как только получилось прийти в себя, шатаясь, пошёл за ними, сдерживая болезненные стоны. Старшина Тарасюк, по его словам лучший бегун своей роты и физкультурник, не отставал от нарушителя но, к сожалению, боец из него получился никудышный. И когда они вместе с Кононовым добрались до угла то увидели лишь лежащего без сознания патрульного и только что вставшую с тротуара девушку.
Сначала Глыба хотел допросить её но, услышав в ответ длинную фразу по-польски, только махнул рукой от досады. Этого языка он не знал а полька, видимо, не понимала русский. Да и пара свидетелей что-то кричали, показывая рукой на узкий переулок. Значит, беглец свернул туда! И Глыба вместе с разозлённым Кононовым кинулись следом…
…Поиски в заросшем кустами и травой дворе не обрадовали, парень как сквозь землю провалился. И спросить некого, на улице ни души. Боец Кононов, недовольно ругая польских эксплуататоров народа, пошарил возле сараев но никого не нашёл.
— Да убёг он, товарищ младший лейтенант госбезопасности! — сокрушённо сказал тот, глядя на него с какой-то усталостью и разочарованием. — Нет здесь никого!
Павел и сам склонялся к тому же выводу и приказал возвращаться к Тарасюку, оказывать ему помощь. Вернувшись к перекрёстку они обнаружили что девушка пропала а старшина уже пришёл в себя и сидит на асфальте, сжимая голову и негромко матерясь. Наскоро вытерев платком кровь и подобрав своё оружие оба бойца вместе с ним самим продолжили патрулирование, иногда морщась от боли…
…Посмотрев на часы Глыба приказал разворачиваться и идти обратно в управление, чтобы писать рапорт о прошедшем патрулировании. Вот ещё одна проблема… Как и что писать? С одной стороны, явно нападение на сотрудника НКВД при исполнении, сопротивление задержанию… Но с другой, на каком основании Павел хотел это сделать? «Сироткин» не был пьян, не буянил, просто шёл по своим делам. Документов с собой нет? Так это не преступление. Да и, честно говоря, было стыдно прилюдно сознаваться в том что его обдурил молодой и наглый парень. Если узнают товарищи то станут смеяться и долго припоминать ему этот случай. А может вообще ничего не писать об этом случае? Проинструктировать бойцов, тем же тоже наверняка не хочется прослыть такими растяпами — втроём не суметь задержать одного! При том что они все были вооружены, а беглец нет. Мол, патрулирование прошло без происшествий и замечаний. Вот только ссадины на голове у Тарасюка видны… Споткнулся, упал? Хм…
Глыба вздохнул, не зная на что решиться. Дорога до расположения займёт ещё минут двадцать, не меньше, и он решил что поведёт свой патруль медленно, чтобы окончательно определиться с рапортом. Но две вещи Павел сделает обязательно. Первое — почаще станет ходить в этом районе, в надежде снова встретиться с «Сироткиным». И второе — внимательно изучит все ориентировки, которые регулярно присылали как из Москвы так и из других управлений. Мало ли, вдруг там найдется рожа этого беглеца, чем чёрт не шутит? И когда случится первое… а Глыба очень хотел в это верить… то повторная их встреча пройдёт уже совсем по другому сценарию. Да, сегодня его поймали врасплох, он недооценил внешне обычного парня. Но младший лейтенант ГБ не был дураком и умел учиться на ошибках, тем более на своих собственных.
Решив для себя этот вопрос и почувствовав поднимающееся настроение, он поправил повязку старшего патруля и неторопливо направился по улице вместе со своими бойцами, мучительно раздумывая теперь уже только об одном… что писать в рапорте?
Глава 82
Дюнкерк, Франция.
29 мая 1940 года. Вечер.
Гюнтер Шольке.
Кашляя и чихая от кирпичной пыли он сбежал вниз по дрожащей от недалёких взрывов лестнице и выбежал наружу. Остальные его подчинённые уже ждали на улице, и Гюнтер без раздумий хрипло заорал:
— Назад! Все назад!
Парням не надо было ничего объяснять, опытные солдаты прекрасно понимали что к чему, и рванули по захламленной обломками проезжей части обратно в другой квартал. Сзади продолжали грохотать мощные взрывы, дрожала земля и тяжко оседал дом, откуда всего несколько минут назад Шольке наблюдал за пляжем. Проклятые корабли безжалостно вдребезги разносили прибрежные здания, откуда открывался прекрасный вид на последнее прибежище окружённых…
Лишь пробежав ещё метров триста и достигнув того места где разведчики оставили всю технику Гюнтер остановился за очередным углом, знаком
