Пока он разговаривал по телефону, напротив затормозил легковой автомобиль. Оказалось, что это была машина Ынтхак. Увидев Жнеца, она радостно улыбнулась и помахала ему рукой, а Жнеца вдруг настигло чувство, что он это уже когда-то видел, но тогда дело происходило на автобусной остановке. Мрачный Жнец удивился этой неожиданной встрече, но все же помахал рукой в ответ, и машина Ынтхак снова тронулась с места.

– Сонбэ, звонили из главного офиса, просили уничтожить карточки, которые мы получили: судьба детей изменилась.

– Ты уверен?

Обрадовавшись этой новости, Жнец снова взглянул на карточки, а когда поднял голову, взгляд его снова остановился на затормозившей чуть дальше машине Ынтхак. Осознав весь ужас происходящего, он побледнел. Такое случается, что судьбы людей меняются. Их судьбу могла изменить смерть, которую невозможно было предсказать.

– Разве так бывает, чтобы человек умер, а карточка с его именем не пришла? – спросил помощник у Жнеца, который отсутствующим взглядом смотрел куда-то мимо него.

– Бывает смерть, которую невозможно предсказать…

Жертва. Жнец не мог пошевелиться. Он стоял словно посреди адского пекла и был не в силах сделать ни шагу.

После окончания передачи Ынтхак ехала на деловую встречу, напевая себе под нос. Сегодняшний эфир прошел замечательно, слушатели оставили отличные комментарии – все складывалось на редкость удачно. К тому же она надеялась пораньше вернуться домой после встречи. Увидев вдруг на улице Жнеца в его рабочей одежде и низко сидящей широкополой шляпе, она помахала ему рукой. Неожиданно раздался телефонный звонок, и Ынтхак включила громкую связь.

Из трубки раздался довольный голос Гоблина. Он сходил за покупками и принес в подарок Ынтхак букет цветов: они цвели так пышно, будто радовались солнечному дню, и он просто не мог пройти мимо.

– Эй, ты где? Почему еще не дома? Ты знаешь, сколько сейчас времени?

– Сейчас четыре часа дня, и я еду на встречу. Прямо сейчас поворачиваю направо.

– Тогда не забудь повернуть направо руль.

Ынтхак рассмеялась в ответ на его дурацкий совет и, взглянув в окно, вдруг увидела что-то с правой стороны. Огромный грузовик, припаркованный на холме, вдруг тяжело сдвинулся с места и, разгоняясь, понесся вниз, прямо на автомобиль Ынтхак. Девушка была уверена, что за рулем сидит водитель, но, присмотревшись внимательней, поняла, что водительское место пустует. Грузовик, сорвавшись с тормоза, мчался с ужасающей скоростью.

Взглянув налево, Ынтхак увидела детсадовский автобус с детьми.

– Ынтхак, ты куда делась?

Мрачный Жнец вдруг осознал, почему сегодня ему пришлось работать с напарником. Голос Гоблина то отдалялся, то приближался. Учителя, заметив несущийся на них грузовик, кричали и обнимали детей, пытаясь их защитить, но грузовик двигался слишком быстро, спасти всех было бы невозможно.

– Я, этот детский автобус, дети… я… если я ничего не сделаю, то дети…

– Что ты сказала? Я ничего не слышу! Что там у тебя происходит?

Тревожный голос Гоблина раздавался откуда-то издалека.

– Кажется, я сошла с ума… Что я делаю?

Что ни говори, этот день прошел идеально. В последнее время все дни были по-своему прекрасны, но сегодняшний стал особенным: она проснулась в объятиях мужа, утренняя яичница получилась идеально круглой формы и прямой эфир был отличным. Казалось, цепочка идеальных событий сложилась именно для того, чтобы привести ее к этому моменту.

Ынтхак тряслась от страха, но все же решительно нажала на педаль тормоза, остановив свою машину на пути грузовика. В этот же миг грузовик с ужасным грохотом врезался в ее автомобиль. Осколки стекол брызнули во все стороны, а кузов, принявший на себя весь вес огромной махины, смялся до неузнаваемости. Еще секунда – и она могла опоздать, но опаздывать было нельзя, ведь это и была ее судьба.

Чудовищный скрежет раздался из телефонной трубки, и она выпала из рук Гоблина. Он хотел закричать, но вопль застрял глубоко в груди, вместо него со звоном разлетелась винная бутылка, сбитая на пол падающим мобильным телефоном. По полу расползалась красная лужа.

Из разбитой головы Ынтхак текла горячая кровь. Сидя внутри искореженного автомобиля, она, теряя сознание, в последний раз открыла глаза и увидела синее небо. В ее голове звучали слова, которые Гоблин шептал ей вчера ночью: «Спокойной ночи. Люблю тебя».

– И я тебя… – ответила она, медленно закрывая глаза.

Ей хотелось, чтобы он смог ее сейчас услышать. Из-под опущенных век текли слезы.

Мрачный Жнец, ставший невольным свидетелем этой чудовищной сцены, все еще находился в мучительном оцепенении. Он тоже плакал. Человек может умереть, даже если его карточка не была отправлена, в том случае, если решает пожертвовать собой. Такую жертву духи не могут предвидеть, ведь это личный выбор человека, который идет на этот шаг, поддавшись собственному порыву. Лишь сам человек способен сделать такой выбор.

В руках помощника появилась запоздавшая карточка.

– На страшный вопрос, заданный духом, ты дала куда более ужасающий ответ, беглая душа…

Откуда-то раздался оглушительный вой сирены. У места аварии начали толпиться зеваки. Напуганные дети плакали, стоя на тротуаре, но теперь они были в безопасности, и им оказывали помощь.

Душа Ынтхак стояла в стороне, смотрела на детей и улыбалась. Из глаз ее лились слезы. Мрачный Жнец приблизился к ней и произнес:

– Ты родилась двадцать третьего июля тысяча девятьсот девяносто восьмого года. Тебе двадцать девять лет.

Вот и наступил момент их встречи. С трудом выдавливая из себя слова, он продолжил:

– Чжи Ынтхак, подтверди, что это ты.

Ынтхак кивнула, слезы застилали ей глаза.

– Я все спрашивала себя, зачем я это делаю, но все равно остановилась… Мне было так страшно…

Глядя на Ынтхак, Жнец содрогнулся. Кому угодно было бы страшно, трудно найти человека, который не боялся бы собственной смерти. Каким бы ни был конец, с жизнью всегда тяжело расставаться. Все, что мог сделать сейчас Жнец для перепуганной Ынтхак, чей поступок был подобен поступку ангела, – это помочь ей уйти из жизни, не испытывая чувства страха и одиночества.

* * *

Переступив порог Чайного дома, Ынтхак с восхищением оглядывалась по сторонам. Аккуратно расставленные чайные принадлежности были начищены до блеска, а вокруг витал нежный аромат чая. Она знала, что когда-нибудь ей придется сюда прийти, но не ожидала, что так скоро. Однако она не жалела о своем выборе: окончание ее жизни для кого-то стало только началом. Ынтхак утешала мысль, что, когда этим детям исполнится девятнадцать, а потом двадцать девять, она будет знать, что это стало возможным лишь благодаря выбору, который она сделала. Ей казалась, что теперь она лучше понимает Гоблина, который был для некоторых людей духом-хранителем.