Серый ухватил крепыша за подмышки и поволок к домам. В Старом квартале фонари были редкостью, что Нэта сейчас радовало. Конечно, вряд ли кто будет посреди ночи смотреть в окно и всё же лишняя осторожность не помешает.

Ник был очень тяжелый и жутко уставший за эту ночь Нэт выбивался из сил. Заметив в ближайшем доме свет в окошке, он потащил крепыша к нему. Всё равно, если хозяин не спит, значит, вполне вероятно уже увидел их. Серый оставил тело и постучал в дверь. Огонь в окне тут же погас. Напрасно, Нэт уже не уйдет. Колотить в дверь пришлось долго. Наконец, в доме поняли, что ночной гость очень настырный и засов заскрипел. В щели чуть приоткрывшейся двери показался женский глаз.

— Моему другу нужна помощь, — быстро проговорил Серый.

— Всем нужна помощь, — нелюбезно ответил голос, однако дверь закрываться не спешила и Нэт понял, что сможет здесь договориться.

— Нам всего лишь нужно приютиться на эту ночь.

— Мне не нужны проблемы.

— Да не будет никаких проблем. Он просто слегка перебрал и не держится на ногах. А до дома я его не дотащу.

— Вот ещё, пьянчужек мне не хватало в доме привечать, — недовольно ответила женщина.

Серый замешкался. Были бы с собой деньги, хозяйка была бы куда сговорчивее, но золото он оставил в мешке в доме Вантеров.

— Послушай, хозяйка. Не пьяница он, честный работяга. Просто любовь у него несчастная. Женщина, что ему клялась, за другого замуж вышла. Вот он и полез в бутылку.

Щель стала шире и Серый себя похвалил. Любую женщину трогают истории о любви.

Нэт состроил самую невинную из своих гримас. Пару минут его внимательно рассматривали, а потом женщина, наконец, произнесла:

— Ну неси его сюда.

— Да одарит Элира милостью тебя и твой дом, хозяйка, — облегченно сказал Серый и, подхватив под подмышки Ника, поволок его внутрь.

— Только тихо, отца не разбудите, — предупредила хозяйка. — Он хоть и глуховат, но всё равно проснуться может.

Пока он пристраивал крепыша на домотканом коврике (втащить на лавку уже не хватало сил), женщина, высунувшись за порог, внимательно осматривала улицу. Успокоившись, она закрыла дверь и зажгла лучину. Подошла к Серому и Нику и ахнула.

— Так у него же рана! Подрался что ли с кем?

— Подрался, в трактире. Кто-то толкнул, он ответил, ну и завязалось…

Женщина поднесла лучину ближе, рассматривая лицо Ника.

— Не похож он на пьяного, — с сомнением сказала она. — Без сознания лежит.

— Ему бы рану промыть, — торопливо произнес Серый, опасаясь, что хозяйка раскусит его нехитрый обман.

С минуту женщина колебалась, но ещё раз взглянув на лицо Ника всё же разожгла лампу на столе и пошла за водой.

Серый быстро осмотрелся. Света лампы не хватало, чтобы осветить глубину дома, поэтому Нэт увидел только стол с недошитым платьем, кружевами и швейными инструментами. Вопроса о том, чем занималась хозяйка, когда он постучал, не осталось.

Ник зашевелился, приходя в сознание.

— Тихо. Всё, мы в безопасности, — сказал ему Серый.

Крепыш пошарил взглядом вокруг. Поднял голову, сжал кулак.

— Меч, — хрипло сказал он. — Где меч?

— Сейчас принесу, ты только лежи спокойно.

Ник слабо кивнул и снова откинул голову.

— Хозяйка, я отойду на минуту, кошель потерял, посмотрю возле дома, — крикнул Серый и, не особо задумываясь, услышала ли она, выскользнул из двери.

Собрав последние силы, уговаривая себя, что потом будет спать целые сутки, Серый бегом вернулся в переулок. Ему повезло и меч Ника он нашел почти сразу. Не мешкая, он повернул назад к дому, внимательно осматривая землю. Там, где видел пятна крови, наскоро присыпал песком.

Когда Серый вошел в дверь, хозяйка как раз несла тазик с водой. Недовольно взглянув на Серого, она кивнула на щеколду.

— Дверь запри. Разбудили-таки отца. Пришлось укладывать.

Радуясь, что женщина не заметила меч, что он держал за спиной, Нэт пробормотал извинения. Улучшив момент, когда она отвернулась, он осторожно поставил меч в темный угол.

Ник по-прежнему был на грани сознания. Пока хозяйка подкладывала ему под голову подушку, Серый склонился над раной, пытаясь определить насколько она серьезная. За годы жизни на улице он не раз видел разные увечья и даже мог их худо-бедно обработать. Нэт попытался поднять край рубахи. Кровь уже начала присыхать и ткань отдиралась с трудом.

Хозяйка посмотрела на его мучения и принесла ножницы.

— Прости, Ник, эту рубаху ты носить уже не будешь, — пробормотал Серый, разрезая ткань.

В дверь раздался громкий стук и Нэт едва не воткнул острие ножниц в бок раненному.

— Алар! Кто это? — тихо спросил он у насторожившейся женщины.

— Почем мне знать? Или ты думаешь, я жду гостей по ночам?

Стук повторился и он был ещё требовательнее.

— Опять отец проснется! — беспокойно сказала женщина и бросила тряпку, которую мочила в воде.

Хозяйка подошла к двери и как в случае с Нэтом приоткрыла её совсем чуть-чуть.

— Что нужно?

Серый обратился весь во внимание.

— Мы ищем двух мужчин, — донесся до него грубый голос и Серый замер.

— А я тут причем? — недовольно спросила женщина.

— У тебя свет в окне горит.

— И что? Я швея, мне платье к завтрашнему дню дошить нужно.

— Может ты видела кого-нибудь?

— Мне в окна смотреть некогда. Да и зрение плохое, посиди ночами за иглой…

— Значит точно никого? — допытывался мужчина.

— Говорю же нет. Идите и не беспокойте простых людей. У меня отец больной спит, а вы шумите, — недовольно сказала хозяйка и закрыла дверь.

Серый выдохнул и по телу прошла мелкая дрожь. Он смотрел, как женщина вернулась к тазику и отжала тряпку.

— Разрезал? Давай теперь я, — буркнула она и стала смывать кровь.

Теперь у Серого была возможность рассмотреть женщину. Примерно возраста Ника, совсем обычная. Светлые волосы туго собранные на затылке, видимо, чтобы не мешали при работе. Одежда не из дорогой ткани, но пошитая добротно, по складной фигуре. Ловкие пальцы обмывали рану не слишком бережно, но тщательно.

— Спасибо, — сказал Серый.

Женщина взглянула на него и он понял, что она догадывается за что он её благодарит.

— Ты ведь обманул меня, верно? Что хотели от вас те люди?

— Про его любимую правду сказал. Только он с ней тайком после свадьбы продолжал встречаться. А муж как-то узнал. Сегодня ночью выследил. Еле ноги унесли.