— Возьми книгу с собой и прочитай, — ответил он.

Оказалось, она завершает серию из четырех книг, выпущенных издательством Оксфордского университета и основанных на переводах с тибетского на английский, которые сделал лама Кази Дава Сам Дуп (тибетский монах, который жил в Сиккиме и для заработка преподавал английский в начальной школе). Редактором всех четырех книг был американский антрополог Уолтер Эванс-Венц, один из первых исследователей тибетского буддизма. Его заслуга — издание «Тибетской книги мертвых» на английском языке в 1927 году. В тот вечер я уезжал из Лондона, взяв почитать «Книгу великого освобождения» и еще два тома серии — «Тибетская йога и тайные доктрины» и биографию «Миларепа, великий йогин Тибета». Я договорился с Дэвидом, что он будет присылать мне из Лондона и другие книги на эту тему, а также просил давать любые другие книги о Тибете, которые могут быть мне интересны. Дэвид мне охотно помогал, поскольку сам очень интересовался всем, связанным с тибетским буддизмом.

Желание съездить в Индию возникло у меня еще до знакомства с этими книгами. В период работы у Конрада Рукса я познакомился со знаменитым и почтенным учителем йоги и духовным наставником Свами Сатчиданандой, который, наряду с Вишнудеванандой, был одним из самых известных учеников Шивананды, индуистского духовного наставника, который в 1936-м основал в Индии «Общество божественной жизни», а в 1948-м — «Лесную Академию Йоги и Веданты». К тому времени у меня за плечами было восемь с лишним лет занятий с Йоги Витальдасом в Нью-Йорке, и вскоре я включил программу Сатчидананды в свои упражнения. Сатчидананда был личным наставником Конрада и охотно давал уроки мне, поэтому я захотел продолжить у него обучение. Когда Свами Сатчидананда пригласил меня в свой ашрам в городе Канди на острове Цейлон (ныне Шри-Ланка), я задумал совершить небольшое путешествие по Индии, а оттуда отправиться на Цейлон.

Я и раньше читал книги о самых разных индийских йогах, в том числе о бенгальском святом Рамакришне (его учение содержится в «Благой вести Шри Рамакришны») и его ученике Свами Вивекананде. Теперь к этому добавились все книги о Тибете, которые в то время вообще можно было раздобыть, в том числе труды Марко Паллиса («Вершины и ламы», «Путь и гора»), Александры Давид-Неэль («Мистики и маги Тибета»), ламы Говинды («Путь белых облаков»), Джузеппе Туччи («Теория и практика мандалы») и Теоса Бернарда («Пентхаус богов», «Небеса внутри нас»). Бернардом я особенно заинтересовался.

Вообще-то, он был американец, родился в 1908 году в Томбстоуне, штат Аризона. Еще живя в Штатах, достиг успехов в хатха-йоге, а чтобы совершенствоваться в ее практике, поехал в середине 30-х в Индию. Отправился в Калимпонг, городок близ границ с Сиккимом[29], Бутаном и Тибетом, где познакомился с преподобным Тхарчином — тибетцем, владельцем издательства Tibetan Mirror Press («Зеркало Тибета»). Бернард рьяно принялся изучать тибетский язык и наконец через год сумел с помощью своего друга Тхарчина, который стал его проводником, добраться до самой Лхасы, столицы Тибета. На момент, когда я впервые услышал о Бернарде, у него вышло четыре книги, и Дэвид сумел отыскать все четыре.

После многолетних занятий йогой, после всех прочитанных книг о практиках тибетского буддизма я рассчитывал, что в Индии и Тибете все еще живы эзотерические традиции, которыми я интересуюсь. Я знал — то ли интуитивно, то ли опираясь на иррациональные, но не лишенные логики соображения, — что в этих странах есть чему поучиться. Джоанн была готова на эту авантюру, ради которой требовалось проехать почти всю Европу и углубиться в Азию. Мы оба знали, что скоро вернемся в Нью-Йорк, где нам придется уделять массу времени делам, мы без малейших разногласий намеревались связать нашу частную жизнь и профессиональную карьеру с Нью-Йорком. Никаких других вариантов мы даже не рассматривали. Вдобавок оба понимали, что скоро обзаведемся детьми, так что, если не отправиться в Индию сейчас же, путешествие придется отложить надолго. Мы задумали отправиться в Индию осенью 1966 года, а во Францию вернуться в апреле 1967-го: тогда мне выдадут оплаченный обратный билет до Нью-Йорка, и нам придется потратиться только на билет для Джоанн.

Разумеется, в 60-х никакого интернета не было, и нам пришлось все планировать на основе сведений, которые мы узнавали у путешественников, недавно вернувшихся из Индии. По финансовым соображениям, но главным образом чисто из любопытства и тяги к приключениям мы выбрали сухопутный маршрут через Турцию, Иран, Афганистан и Пакистан. Нам рассказали, что самый заковыристый этап — переход из Пакистана в Индию. В действительности это оказалось не так, хотя через границу нас пропустили не сразу.

Информацию о лучших маршрутах и транспорте мы получали преимущественно от молодых австралийцев. Для них было вполне обычным явлением после окончания колледжа взять паузу на год и отправиться в Лондон. Они отплывали морем из самой западной гавани в Австралии — Перта (часто на сухогрузах, которые брали на борт только горстку пассажиров) и прибывали в Коломбо на Цейлоне. Оттуда плыли через Маннарский залив в Южную Индию. Некоторые из этих австралийских путешественников отправлялись прямо на север, в Непал, где едкий, почти черный гашиш стоил очень дешево. Из Непала можно было добраться поездом и автобусом обратно на юг, в Дели, чтобы по-быстрому посетить Агру — взглянуть на Тадж-Махал; оттуда — в Бомбей, и если путешествие продолжалось на корабле (например, на судах французской компании «Мессажери Маритим»), пересечь Аравийское море, пройти по Красному морю и через Суэцкий канал, сделать остановку в Александрии и прибыть в Марсель. Таков был самый популярный маршрут с отправной точкой в Австралии (правда, не всем хотелось в Непал, но этим пунктом программы можно было запросто пренебречь).

От этих путешественников мы много узнали про местные условия и те отрезки пути, где возможны проблемы. К примеру, было известно, что иранцы настороженно косятся на «волосатиков» (не забывайте, дело было в 60-х). Это был скорее тяжелый случай «битлофобии». Тогда в Иране правил шах, причем к нему еще часто придирались: мол, чересчур «новомодный». Итак, когда в сентябре 1966-го мы выехали из Франции, у меня была новая стрижка — короткая-короткая. И вместо рюкзака я взял с собой небольшой чемодан. Джоанн тоже вжилась в образ туристки максимально достоверно. И что же вы думаете? На границе из Турции в Иран нас пропустили моментально. Других молодых ребят, въезжавших в Иран, ожидал парикмахер. Тех, кто не соглашался стричься, выпроваживали назад в Турцию.

Незадолго до отъезда из Парижа мы отправились в Американскую больницу, которая находилась чуть ли