Я почти не надеюсь, что они вообще когда-нибудь уйдут. И тут возле двери ванной появляется Клара. Я смотрю на дверную ручку и чувствую, как учащается пульс. Даже запершись изнутри, я по-прежнему боюсь, что сестра может войти.

– В чем дело? – дрожащим голосом спрашиваю я.

– Я принесла ужин, ваше высочество, – поясняет Клара. – Я просто хотела узнать, где оставить поднос, ведь нас с сестрой не будет вечером.

– Просто поставьте на стол, – резко бросаю я, в голосе все еще слышится страх. Пытаясь смягчить ненужную грубость, я добавляю уже мягче: – Благодарю за сегодняшнюю службу.

Я слышу шарканье шагов. Похоже, она хочет сказать что-то еще, но через пару мгновений лишь произносит:

– Не за что, ваше высочество. Хорошего вечера.

Я прислушиваюсь к каждому звуку, шороху шагов, обрывку разговора. Потом наконец открывается и закрывается дверь спальни. Я жду еще несколько минут на случай, если они вдруг вернутся, но в комнате по-прежнему тихо. И я, набравшись храбрости, вылезаю из дарящей приятное успокоение воды. Пропитанный паром воздух покалывает кожу. Я снимаю с крючка на стене мягкое полотенце, заворачиваюсь в него и закрываю глаза, наслаждаясь пьянящим ароматом гардении и окутывающим тело теплом. Лишь спустя несколько минут я вытираюсь и вновь надеваю туфли, а после крепко сжимаю в руке сверток с медальоном.

Когда я выхожу из ванной, спальню заливает тусклый свет заходящего солнца. Я направляюсь прямиком к столу, где стоит поднос с едой. Даже не успев присесть, я впиваюсь зубами в кусок теплого, непривычно мягкого хлеба, обильно намазанного маслом. Желудок начинает урчать, и я быстро проглатываю несколько полных ложек супа. За последние сутки мне почти не удалось поесть, а учитывая события сегодняшнего дня и прошлого вечера, неудивительно, что я просто умираю с голоду. Я быстро расправляюсь с ужином, а после принимаюсь раздумывать над самым насущным вопросом.

Мне предстоит пойти в оперу с принцем.

Он говорил именно об этом, когда прощался со мной до вечера? И зачем ему вообще вести меня с собой? Хотя принц ясно дал понять, что позволит мне и впредь играть роль принцессы Мэйзи, я до сих пор не понимаю, для чего ему это. К тому же он ведет себя так, будто мы встречаемся… Я вспоминаю промелькнувшую на его лице вспышку боли, когда он понял, что Мэйзи покинула дворец. После того как на балу он строил глазки фейри-мотыльку, с трудом могу представить, чтобы он расстроился, упустив потенциальную возлюбленную. К тому же вряд ли из-за пренебрежения принцессы пострадает его личная жизнь. Скорее уж, непомерное эго.

Я стискиваю челюсти. Может, в этом все дело? Он просто не хочет, чтобы посторонние узнали о его неудаче, поэтому просит притвориться, что мы с ним встречаемся? Полагаю, когда наш сговор закончится, именно он прилюдно разорвет наши отношения.

Я сжимаю кулаки и только сейчас понимаю, что по-прежнему держу в руке медальон. Я торопливо осматриваю каждый уголок комнаты, пытаясь найти лучшее место, где можно его спрятать. Ящики комода не подойдут, разве что хорошенько скрыть его среди других вещей. И к бальному платью убрать не получится, ведь ключа от сундука больше нет…

Раздается стук в дверь, и сердце ускоряет свой ритм.

Меня накрывает волна тревоги. Неужели сводные сестры решили ослушаться приказа и все же явились помочь мне одеться? Проклятие!

– Минутку, – кричу я, бросаясь к кровати, где сестры разложили для меня одежду на сегодняшний вечер.

Я перевожу взгляд с груды тряпок на ночной столик, потом обратно и в конце концов быстро запихиваю медальон под матрас. Придется заняться им позже.

Я слышу еще один стук.

– Принцесса… Эм, – раздается из-за двери приглушенный голос Франко.

Я сдерживаю тревожный вскрик.

– Я непристойна! – От страха голос становится выше на октаву.

Я торопливо сгребаю одежду с кровати и бросаюсь за ширму для переодевания.

– Признание – уже полдела, – раздается насмешливый голос. – Теперь у нас есть кое-что общее.

– Я не одета!

– Вряд ли в наготе есть нечто непристойное. Хотя я все же думал, ты что-нибудь наденешь в оперу.

Я стискиваю зубы, перебирая одежду. Шелковые чулки, сорочка, корсет, нижние юбки, платье и целая коллекция лент, вероятно, предназначенных для волос.

– Просто… дай мне минутку.

– Могу я подождать внутри? Нам нужно поговорить.

– Какую часть фразы «я не одета» ты не понял?

Натягивая через голову чистую сорочку, я чувствую, как меня накрывает волна жара. Неужели он не понимает, что неприлично ждать в комнате леди, пока она одевается?

«Он фейри, – напоминаю я себе. – К тому же из правящей семьи неблагих».

И, судя по тому, как свысока принц смотрит на людей, вряд ли он в полной мере знаком с правилами приличия в обществе.

Я оборачиваю корсет вокруг талии и застегиваю крючки. К счастью, шнурки нужно лишь слегка подтянуть, чтобы он сел как надо.

Франко снова стучит в дверь.

– Ладно, – цежу я сквозь зубы.

По крайней мере, я хоть немного оделась, и он уже видел меня в подобном наряде. Конечно, я больше не собираюсь щеголять перед ним в нижнем белье. Благодарение ветру за столь большую ширму для переодевания.

Я слышу, как открывается, а после захлопывается дверь. Потом раздаются шаги.

– Не смей приближаться! – предупреждаю я и, подумав, добавляю: – Ваше высочество.

Шаги замирают.

– Ты по-прежнему можешь звать меня Франко.

Я надеваю нижние юбки и беру в руки выбранное для меня платье, из розовато-лилового шелка с рисунком из морских раковин. Не нужно даже смотреть на него, чтобы понять – я в жизни не носила ничего столь элегантного. Когда я натягиваю платье через голову, то с ужасом понимаю, что подмышки уже стали мокрыми от пота.

– Могу я по-прежнему звать тебя Эм? – спрашивает он. – Теперь я знаю, что ты не принцесса, и будет неуместно называть тебя Мэйзи. Ведь, пользуясь ее именем, я буду все равно что лгать.

– Да, ты можешь называть меня Эм.

Я борюсь с платьем, и голос звучит напряженно. В отличие от простого наряда, подаренного Джеммой Бельфлёр, у этого шнуровка сзади, и ее нужно затянуть, чтобы закрепить лиф. Неужели сводные сестры выбрали его нарочно, чтобы я пожалела, что отказалась от их помощи?

– Вот почему ты разволновалась, когда я в первый раз назвал тебя Мэйзи?

– Умное наблюдение, – сухо бросаю я, пытаясь завязать шнурки, но с ними гораздо сложнее управиться, чем с корсетом.

Франко подходит на несколько шагов ближе.

– С тобой все в порядке?

– Не подходи! – предупреждаю я. – Я еще одеваюсь.

– А судя по звуку, борешься с девятихвостой кицунэ. Где твои горничные?