— Эй! — хрипло крикнул я. Жутко захотелось раскашляться, но я знал, что станет только больнее. — Вы ж меня не сожрать притащили?

— Нет, мясо у человеков невкусное, — скучающе откликнулась краснокожая. — А с тобой даже не развлечься, ты в самом деле весь переломан!

— Так я же говорил. И сами об этом говорили.

— Я думала, ты поменьше поломан, а тут совсем плохо. Даже пить-то начинать страшно! Я ведь, если напьюсь, ничего замечать не буду, и тебя точно добью ненароком…

Ух ты послушайте, грустная она, обиженная! Даже не фальшиво. Только вот у меня обстановка похуже будет, чем просто «украли поломанную игрушку, не поиграть».

— Так, может, я поползу отсюда потихонечку? Мне еще и в туалет нужно, так что до ближайших кустиков.

— С этим сейчас поможем, — вздохнула синекожая и захлопнула книгу. — Ты не бойся, мы тебя не съедим, мы вообще людей не едим. Просто не отпускаем, а они и сами не против остаться. Вот придумаю, как тебя подлечить, и ты тоже уходить не захочешь!

— Оптимистично, — успел ответить я.

Что ж, оказалось, что в углу клетки есть специально выточенное в камне русло, да еще и промываемое потихонечку водой. Пока слишком уж шаловливые пальчики синекожей помогали мне не лопнуть, я как-то задумался — а я ж тут не первый, очевидно, инфраструктура заготовлена. Сколько народу тут померло, в руках вот этих вот?

Депрессивная мысль. Но ничего — выберусь потихоньку, точно выберусь. Сдаваться-то нельзя, это не мое.

Так что, когда от меня отстали, притом с оч-чень недовольным лицом от того, что тело мое с ними играть отказывалось, полностью в этом солидарное с разумом, я с более-менее ясным сознанием стал искать пути побега. Заранее — чтобы не тратить времени зря, если смогу ходить.

А не смогу — все равно сбегу. Из принципа уползу.

Собственно, клетка оказалась не настолько прочной, как на первый взгляд. Да, из стволов молоденьких деревцев, кое-как скрепленных между собою — так это не особо-то крепкая конструкция. Можно расшатать, можно, если как следует поработать пальцами, не боясь ободрать их в кровь и сорвать ноготь-другой, попросту разобрать крепления.

Не, не в том месте, через которое меня посадили. Там прутья скреплялись демонстративно большим, железным амбарным замком. Пусть. Я-то в другом месте буду разбирать. Потихонечку, помаленьку, подготавливая почву.

Еще надо было завести отношения с этими девками. Только они не хотели, игнорировали. До злости трезвые, чего-то они обсуждали, сидя у костра и тыча пальцами в бутылку своего пойла. Синекожая злилась, краснокожая озадаченно оправдывалась.

Вот только не говорите, что там метанол!

Спустя какое-то время, когда свет на выходе из пещеры погас, они подошли ко мне. Руки от клетки я отдернул заранее, так что заметить не должны были. Краснокожая тащила с собой всю ту же бутылку, доверху заполненную из самогонного аппарата. Синекожая задумчиво покусывала дужку очков. Она же и заговорила первой:

— Скажи, а как тебе наше сакэ? Мне показалось, оно тебе не нравится, и это странно — раньше оно всем мужчинам в голову било!

Я фыркнул. И схватился за грудь, потому что слишком уж сильно фыркнул.

— Та еще дрянь, — честно ответил я. — Как вы ее пьете вообще?

Краснокожая зарычала. Весьма и весьма недовольно, еще и глядя при этом неотрывно на меня. Сжала кулаки, затем вдруг резко сорвала с груди повязку, обнажив, собственно, грудь. Крепкая, достойная.

Только ладно бы просто сеанс внезапного раздевания — девушка ж бросилась к клетке, ударилась о прутья, которые заметно так затрещали, обдав меня облачком крохотных стружек. Затем одной рукой ухватила меня за шкирку, второй приставила бутылку к губам.

Да вашу ж!

— Это мой рецепт! — прорычала она. — Человечек должен стоять и хотеть, а не жаловаться!

Ну и стала заливать свое пойло. Я честно пытался сопротивляться. Отплевывался, зубы сжимал. Толку? Ноль, и сбоку бантик. Все равно заглотнул с пол-литра, нещадно обжигая горло. Результат?

Мой недовольный, болезненный кашель и закружившаяся голова. Ну и в сон потянуло. А эти двое стояли чего-то, ждали, двоились-троились в моих глазах.

— Спать идите, алкаши! — сумел пробормотать я. — Развлечений не будет, вы не справились.

Краснокожая махом выпила остатки пойла. Синекожая озабоченно потерла лоб, затем полезла ко мне, проверять, не блефую ли я. А вот нет, не блефовал!

— Наверно, это с ним что-то не так, — сказала она. — Он ведь сумел как-то суккубу убить, а у них магия покрепче нашего сакэ будет. Отнесем его завтра к лисе мудрой, пусть посмотрит и полечить попробует.

— Умыкнет! — обиженно рыкнула краснокожая.

— Да нет, у нее свой мальчишка есть. Только тихо! Я тебе не говорила!

И вот на этой оптимистичной ноте я все-таки вырубился. Уже представляя себе определенный план действий — и контакт с неким мальчишкой занимал в нем важное место.

Секундочку. А краснокожая-то напилась, хотя ей было страшно это делать. Стоять! Отмена! В сознании держа…

Глава 15

Проснуться лицом к лицу к храпящей, воняющей перегаром красной девичьей роже — не лучшее из возможного. Еще хуже, что рожа эта своей рукой схватила меня за причинное место. А хватка у нее крепкая. Болезненно крепкая. Это в придачу к тому, что локоть ее упирался чуть выше и грозил раздавить мне мочевой пузырь, чтобы все его содержимое радостно выплеснулось мне в тушку.

Вот и чего тут поделать? А ничего не поделать, потому что мои руки ею зажаты. И это все притом, что прутья клетки-то между нами никуда не девались, это она вплотную лежала, да еще и меня придвинула. Оставалось только пораскинуть головой…

Лбом, да ей по носу! Чтобы до хруста влажного.

Только результат вышел немного не тот. Будто о стену ударился, отчего голова затрещала во всех местах сразу, протестуя от такого с ней обращения. Девке же плевать, она только хрюкнула во сне и руку свою гребаную сжала еще крепче.

— Эй! Подъем! — прохрипел я. — Лапы убери!

Бесполезно. Скотина так и спала.

Вместо того, чтобы снова что-то предпринять, я с трудом приподнялся на локте, осмотрелся в поисках ее синекожей «сестры». Она нашлась быстро, будучи в легком кругу света — единственном освещенном месте во всей пещере, рядом с выгоревшим костром. И она тоже спала, вольготно раскинувшись на спине и с книгой на груди.