вас, Перпинно, наняли на работу, — начал я неспешно. — У вас были превосходные рекомендации. Скорее всего, поддельные. А, может, просто старые. Выписанные до того, как у вас катастрофически испортилось зрение. Я ознакомился с вашей медицинской документацией. Она была необходима при приеме на работу в такой уважаемый дом, как этот. Однако, разумеется, на зрение никто не обратил внимания. Хотя стоило бы.

— Единый… — прошептала тетя, а я продолжил.

— Именно это сыграло столь злую шутку — около половины шестого вечера, запекая в сливках лосося для питомца леди Флерис, вы не посмотрели срок их годности. Просто потому, что у вас было плохое зрение. Анализ содержащихся в теле убитого хомячка ядовитых веществ проводился, и они были обнаружены, но вы виновны не в этом. Вы, именно вы, добавили просроченные сливки. Потому что источник химии мне так же известен, и он был далеко не на кухне.

— Я признаюсь, — тихо сказал повар. — Я действительно не посмотрел на срок годности сливок. Не понимаю, как они вообще оказались в холодильнике!

— Я хранила просроченные сливки, делая из них косметически маски! — воскликнула его коллега-повариха. — Как ты мог не посмотреть срок!

— Уверен, это вы обсудите потом, — перебил их я. — А я продолжу. И продолжу я о милосердии и великодушии. Как оно может быть далеко не во благо. Юная девочка, Химис Брусксли, что должна была присматривать в этот день за Грыззи, по какой-то причине не исполняла своих обязанностей. А подменяла ее экономка, добродушная и общительная, Жизель Факью. Она сразу поняла, чьих рук дело несварения у хомячка хозяйки. Но не захотела рассказывать ничего леди Флерис, пожалев нового повара, которого могли в любой момент уволить… Она поступила поистине великодушно. Послала с посыльным весточку доктору Якри, как я уже говорил, у Жизель феноменальная способность располагать к себе людей. Доктор согласился приехать и осмотреть несчастного тайно. Разумеется, впустил его дворецкий.

— Верно… — среди гостей раздался слабый голос Жизель.

Та стояла с подносом печенья в руках, наверное, еще бледнее, чем ее хозяйка.

— Доктор Якри. Вы ведь были в доме леди Флерис в ту ночь? — я обратился к нему.

— Был, — тот кивнул, чуть шмыгнув носом.

— И дали хомячку чудесное средство, которое помогает при отравлениях у людей. Нетотокс.

— Дал, — признался доктор.

— Знайте же. У него есть побочный эффект — он вызывает небольшое возбуждение, совсем незначительное. Но у хомяков эта незначительность обращается в безумие. Когда после принятой дозы нетотокса Грыззи стал орать и бегать в жутком возбуждении, каким-то образом он умудрился сбежать из отведенной ему комнаты…

— Это я распахнула дверь… Думала, впустить побольше воздуха… В подвале ведь нет окон… — всхлипнула экономка.

— Итог — обезумивший Грыззи сбежал, — усмехнулся я. — И надо такому быть, что попал он не куда-то там еще… А прямо в приоткрытую дверь к горничной леди Изабеллы Картем. Эта девушка прекрасна во всем. Отлично справляется со своей работой, вежлива, обходительна… Но вот другие слуги рассказали мне, что она до смерти боялась крыс. А крыс в последнее время развелось в поместье просто страх сколько! Вот девушка и наставила у себя под кроватью мышеволок. Еще и ядом “крысобоем” обсыпала все вокруг них, чтобы уж наверняка.

— О не-е-ет… Бедный Грызенька… — простонала Флерис.

— Да, леди Коко. Грыззи, будучи в шоковом состоянии, не только нажрался крысобоя, но у угодил в мышеловку. Собственно, эту картину и увидела горничная леди Картем, Мелинда. Она понимала, кто будет виноват в подобном, и кто точно лишится работы. С ней случилась настоящая истерика… Но на помощь пришел официант. Талантливый парень, кстати. Виксли Рери. Будучи в отношениях с девушкой, и мечтая о браке, он был готов на все ради нее и ради великой любви!

Где-то разбился бокал. Заметил, что Виксли застыл у одного из столиков, вцепившись пальцами в столешницу.

— И что?! Что он сделал?! — не выдержала Коко.

— Молодой мужчина обладает яркими талантами, и живой фантазией. Даже книги пишет. Полагаю, это его была идея инсценировать самоубийство несчастного. Вопиюще нагло? Верно. Загадочно? Абсолютно точно. Но никому бы и в голову не пришло, что хомяк попался в банальную мышеловку, наевшись перед этим крысиного яда. Даже я рассматривал вначале версию ритуального убийства как основную.

— Браво! — воскликнул кто-то.

А гости захлопали.

— Наше законодательство не предусматривает наказания в таких случаях, — сказал я. — Но вы, леди Флерис, можете рассудить виновников по-своему, просто уволив их с соответствующими рекомендациями. Впрочем, я полагаю, что виновник здесь только один — повар Перпинно.

Какое-то время в оглушительной тишине Флерис, замерев, стояла, явно собираясь с духом. А после произошло нечто невероятное. Женщина с разъяренным, перекошенным лицом, кинулась к убийце, схватив того за шиворот.

— Убирайся! Очки носить надо, дурень! — орала она, таща его за шиворот в своих костлявых пальцах через весь зал.

Перпинно не сопротивлялся, больше напоминая собой упитанную ветошь.

К слову, гости продолжали хлопать. Ровно до того момента, когда кто-то не подставил повару подножку и тот, рыбкой выскользнув из рук Флерис, угодил в объятия ее же… Воплощенной в виде огромного торта.

Сливочное изваяние рухнуло под тяжестью коварного убийцы вместе с ним. А Коко кинулась швыряться в него остатками гигантского бисквитного угощения.

— Гад! Пригрела змею на груди! Как ты мог?! Как мог отравить моего Грызеньку?! Ни в один дом тебя больше на работу не возьмут, паршивец! Никогда! Обещаю тебе! Так репутацию испорчу!

Изабелла подошла ко мне.

— Браво, Дракон Его Величества! — она присела в шутливом реверансе. — Когда ты успел узнать, что Химис Бруксли не было в ту ночь?

— Подпись в документах о дежурстве была другой. Похожей, но все же не такой. Графологической экспертизе нас отлично учили, — сказал я.

— И что же дальше? — сказала Белла.

— Что дальше? — улыбнулся я. — Дальше мы будем счастливыми. Я в этом уверен!

Привлек девушку к себе, целуя в губы под восхищенный вздох толпы и разгневанное сопение Якри.

* * *

Спустя несколько дней

— Быть того не может! — леди Флерис с волнением отложила газету в сторону. — Короля вампиров, того самого Генриера, милого мужчину,