на продажу особняка, и каждый последующий был лучше предыдущего. Впрочем, неудивительно, если учесть цены, которые озвучивала риелтор.

Я повернулась к Максу, но он не двинулся с места, продолжая удерживать меня в кольце своих сильных рук.

– Все особняки, которые мы смотрели, очень красивые, – сказала я. – Но они немного… подавляют. Слишком они большие.

– Согласен.

В каждом особняке, которые мы посетили, было как минимум четыре просторных спальни, да и остальные комнаты отличались огромными размерами.

– Почему эта женщина предлагает тебе такие большие дома? – спросила я. – Ты сам об этом просил?

– Я сказал, что мне нужны несколько спален. Мои родственники любят приезжать в гости, и их нужно где-то разместить. Кроме того, мой финансовый консультант предупредил, что любую недвижимость, которую я куплю в Лос-Анджелесе, мне придется сохранять за собой в течение семи–десяти лет, чтобы цены успели как следует вырасти. Вот я и подумал… – Макс пожал плечами. – Я подумал, что в будущем мне может понадобиться более просторное жилище.

В будущем… Он имел в виду время, когда у него будет семья, которая сможет с удобством разместиться во всех этих спальнях, гостиных, столовых. Разумеется, покупать дом, в котором ты сможешь жить в комфортных условиях вместе со своей будущей женой и детьми, было очень разумно, однако думать об этом мне было не слишком приятно. Я имею в виду – думать о том, что Макс будет жить в огромном особняке с кем-то еще… Одно дело, снять холостяцкую квартиру с одной-двумя спальнями наподобие той, какая была у него в Нью-Йорке, и совсем другое – купить просторный дом стоимостью несколько миллионов долларов. Такой дом означал постоянство, стабильность, пускание корней – и не где-нибудь рядом, в Коннектикуте или в Нью-Джерси, а в трех тысячах долбаных миль от Нью-Йорка.

– Ну, что скажете? – В комнату заглянула риелтор.

– Отличный дом, – отозвался Макс. – Но нам нужно посоветоваться. Вы не оставите нас одних минут на десять?

– Ну разумеется… – Риелтор показала куда-то себе за спину. – Мне как раз нужно сделать несколько телефонных звонков. Я буду ждать вас снаружи, у входа.

– Спасибо.

Когда риелтор ушла и уже не могла нас слышать, я спросила:

– Тебе нравится этот особняк?

Макс покачал головой.

– Нет. Он, конечно, очень красив, но здесь я чувствую себя словно в приемной врача. Здесь все слишком современно и как-то… стерильно.

Я рассмеялась.

– Тогда почему ты просил риелтора оставить нас одних?

– Потому что ты сегодня совсем не улыбаешься. – Одна рука Макса скользнула под подол моего сарафана и проникла между ног. – А я хочу вернуть улыбку на твое лицо.

– Ты с ума сошел, Макс! – воскликнула я. – Я не собираюсь заниматься с тобой сексом на чужом балконе!

– Я говорю не о сексе. – Свободной рукой он обнял меня за талию и развернул спиной к себе. – Я просто собираюсь ласкать тебя рукой, пока ты не кончишь, – шепнул он мне на ухо. – Сексом мы займемся, когда вернемся в отель, а сейчас тебе нужно просто избавиться от напряжения.

– Но Макс…

Я пыталась протестовать, но он схватил меня за волосы на затылке и заставил запрокинуть голову.

– Не беспокойся, никто тебя не увидит, – проговорил он, обдав мою щеку горячим дыханием. – Я загораживаю тебя сзади, а с улицы мою руку у тебя под платьем все равно никто не разглядит. – И, не давая мне времени на ответ, он сдвинул мои трусики в сторону и начал медленно ласкать меня кончиками пальцев.

– Раздвинь немного бедра, пожалуйста.

Я подчинилась не сразу, и он сильнее потянул меня за волосы. Это словно послужило сигналом: мое тело тут же откликнулось на его приятное вторжение.

– Раздвинь ноги и возьмись обеими руками за перила. Не отпускай!

Он был прав. В течение считаных секунд все тревоги и волнения, которые я испытывала, испарились вместе с остатками стыда. Я чуть присела, раздвигая ноги, и вцепилась в перила балкона. Пальцы Макса, прежде двигавшиеся по кругу, заскользили вверх и вниз, вперед и назад.

– Ну вот, ты уже мокрая… – Он просунул один палец внутрь меня и несколько раз погрузил его в глубину. – Когда-нибудь я хотел бы посмотреть, как ты сама это делаешь, – добавил Макс хрипло. – То есть не когда-нибудь, а как можно скорее… Я хочу, чтобы ты, раскинув ноги, лежала на моей кровати и ласкала себя пальцами. Сделаешь это для меня?

Я кивнула. Мне было так хорошо, что я готова была пообещать ему все что угодно. Мое тело реагировало на возбуждение бурно и стремительно. Еще минута, и я…

Макс на мгновение вышел из меня, но только для того, чтобы снова вонзиться в мою киску уже не одним, а тремя пальцами. Внезапно мне стало ясно, что все произойдет гораздо быстрее, чем за минуту, которую я себе давала. Его пальцы внутри меня совершили один, два, три резких толчка подряд, и я почувствовала себя так, словно куда-то проваливаюсь. Или, точнее, лечу… С моих губ сорвался пронзительный крик восторга, но я догадалась об этом, только когда его ладонь зажала мне рот.

Не успела я отдышаться, как Макс снова развернул меня к себе лицом.

– Ну как, теперь тебе лучше? – спросил он, улыбаясь. Я не ответила, и Макс усмехнулся.

– Ну, идем, пока риелтор не начала нас искать. Только сначала заглянем в ванную – я помогу тебе привести себя в порядок.

Спустя два часа мы были уже в номере Макса в отеле и снова занимались сексом – во второй раз за сегодняшний удивительный день. Потом, после, я лежала, положив голову ему на грудь, а он гладил меня по волосам. Это было так приятно, что я едва не замурлыкала, как кошка.

– Ты приедешь со мной сюда в следующем месяце? – спросил он. – Я хочу, чтобы ты помогла мне найти нормальное жилье.

– Если смогу. Я позвоню и скажу, ладно?

– Ладно. – Он усмехнулся.

– Почему ты смеешься?

– Тебе следовало бы родиться мужчиной, – сказал он. – Потому что ты, как большинство мужчин, ни на что не соглашаешься сразу.

Я вздохнула.

– Извини. Такая уж я есть.

– Ничего страшного. Я постараюсь тебя перевоспитать. Скажи лучше, нравится тебе Калифорния?

Прежде чем ответить, я подперла подбородок кулаком.

– Угу. Здесь отличная погода, и мне ужасно нравятся все эти холмы, каньоны и океан. Но гораздо больше я люблю смену времен года у нас в Нью-Йорке, люблю толчею, бешеную энергетику этого города. К тому же я терпеть не могу водить машину. А ты? Ты будешь скучать по Нью-Йорку?

Макс снова погладил меня по волосам.

– Я буду скучать по трем из четырех времен года. И по пицце. Но я всегда предпочитал ездить на своей машине, а не в общественном транспорте. Ты часто приезжаешь в Калифорнию по делам своего бизнеса?

– Три или четыре раза в год.

Макс вздохнул и долго смотрел мне в глаза.

– А еще я буду скучать по тебе, – промолвил он наконец.

Я тоже вздохнула. Этот разговор остро напомнил мне о том, что меня ожидало, когда лето подойдет к концу. И если мне было грустно уже сейчас, что я буду чувствовать тогда?

Но думать о грустном мне не хотелось, и, повернувшись, я поцеловала его в грудь, там, где сердце.

– Я тоже буду скучать по тебе.

Глава 19

Макс

– Что ты будешь пить, Макс? – Селия Гибсон отошла к бару в углу крытого патио на заднем дворе ее дома. – Еще вина или после ужина ты предпочел бы что-нибудь покрепче?

– Еще вина. – Я окинул взглядом просторный двор, в дальнем углу которого стояла большая стеклянная оранжерея. Освещение внутри было включено, и я видел внутри силуэты ее мужа и Джорджии, которые о чем-то оживленно беседовали.

Селия вернулась к столу и протянула мне бокал вина.

– Я знаю, что официально ты еще не в команде, – сказала она, – но я все равно хотела попросить тебя принять участие в нашем благотворительном мероприятии, которое, не скрою, мне небезразлично. В каком-то смысле это мое детище.

– С удовольствием.

– В начале августа, до того как начнутся регулярные тренировки, я организую товарищеский хоккейный матч. Кстати, уже восьмой по счету. А поскольку наша команда представляет город, где собрались все кинознаменитости, это будет игра профессиональных хоккеистов против голливудских звезд. Публика от такого просто балдеет… Что касается знаменитостей, то среди них на удивление много хоккейных фанатов, которые не только смотрят игры по телевизору,