– Вот Ирину как раз звать не нужно! – Лариса нервничала. И как будто ее нервозность передалась смешным канарейкам: они громко зачирикали в красивых подвесных клетках. Ох уж эти Сидельниковы. Даже зимний сад в покое оставить не могут. И здесь умудрился поработать дизайнер. Мебели совсем немного, но вся она из бамбука и ротанга. Интерьер выдержан в оливковых тонах, даже пресловутые клетки для канареек.

– Вот развопились! Лар, может, ты тайну семейную какую выдать собираешься, а они против?

– Римка, не придумывай!

– Да ладно, ладно. Слушайте, а вот все здесь такого цвета солдатского. А канарейки-то желтые! Их Ирка не сообразила! Тоже ведь зеленых надо было накупить!

– Канарейки, Римм, только желтые, – нервно вставила Ольга.

– Тоже мне, орнитолог. Откуда ты знаешь?

– Ой, девочки, да ничего я не знаю! Это я раньше думала, что все знаю, а в последнее время совсем запуталась. – Ольга поднялась из своего кресла, сделанного в виде трона, с огромным подголовником, напоминающим веер. – В общем, давайте разбираться, или я сойду с ума.

– Оль, ты чего это? Не дури, сейчас во всем разберемся. Нет, ну, может, Ирину и впрямь звать не нужно, я не знаю. Как думаете, она за Кристину не обиделась? Подумает, что и впрямь я ее переманить хочу. Это ж я так сказала, хотелось Ирке приятное сделать, все-де очень вкусно.

– Ой, да ничего она не подумает. – Лариса с удивлением повернулась к Римме. – Нашла из-за чего переживать. И потом, думаю, ей не до того сейчас.

– Нам всем не до того, – отозвалась Ольга.

– Девушки! – Голос Феликса раздался внезапно. – Заканчивайте курить. Быстро, быстро! Аркашка звонит по скайпу. Да быстро, вам говорят! На всех должен посмотреть! Все к Илюхе в кабинет.

– Что мы его, не видели? Имели удовольствие. – Лариса нехотя затушила сигарету. – И главное, чего ему на нас смотреть? Тоже мне, близкий родственник. Или Ирка в кабинете шторы поменяла?

– Лариса, прекрати, – одернула подругу Ольга. – Даже если и поменяла, порадуемся ее абсолютному вкусу.

6

Лариса этого Аркашу видела только один раз. И почему она должна на него сегодня смотреть? И что это за массовые разговоры?

В тот злополучный вечер вся компания ввалилась в их многоэтажку. У Ильи с Ириной свой дом, у Бориса с Римкой – тоже. Лариса же с Феликсом жили в обычной трешке. Между прочим, двое детей. Дарья – совсем кроха. Так почему тогда к ним? Что, Ларисе больше всех надо? Пришлось быстро укладывать Дашку спать, разбираться со столом, варить макароны, размораживать куриные грудки. Кирилл помогал маме, нарезал хлеб, доставал чистые бокалы из буфета. Хорошо подвыпивший Феликс орал:

– Ребята, тут все ваше. Если вас завтра жены выгонят, сразу ко мне. Все поместимся. Аркашка, да возвращайся ты из своего пекла зарубежного. Сам тебе ботинки и брюки куплю. Заработал. Жить вот здесь будешь, вот на этом диване. А что? Мы тут только телик смотрим! Не графья, подвинемся.

Компания дружно веселилась, пьяные мужики целовались и объяснялись друг другу в любви и вечной преданности, а Лариса тихо зверела.

Муж заработал на квартиру сам. Поэтому, как говорится, на что уж заработал. Нет, и это неплохо, если бы Лариса не ходила в гости к Боре и Илье. И не видела этой астрономической разницы. С канарейками и зимними садами. Ну, положим, у Бориса с Риммой попроще, дизайнеров не нанимают, и домработницы у них нет, Римка сама крутится. Но ей так нравится! И все равно в собственном доме и летом на Маврикии. А это несколько другое дело. Это не Ларисина трешка и бесконечная Турция. Правда, машину поменяли.

Понятное дело: Илья и Борис – владельцы бизнеса, Феликс наемный директор, все правильно. Более того, оба постоянно пели ее Волгину дифирамбы:

– Нам без Феликса полный затык. Ну кто может ночами сидеть, высчитывать результаты?

– Не, мы не можем, мы по ночам спим. – Типа такой юмор.

У Ларисы в голове все покрывалось серым туманом от этих откровений. Вот ведь подлецы! И даже не скрывают, что ездят на ее муже. Только что она с этого имеет? Как-то она попыталась настроить по-боевому своего мужа:

– По-моему, тебя используют!

– Это ты о чем? – Феликс посмотрел на нее поверх толстых линз, и обычно беззащитный взгляд без очков стал холодным и пронзительным.

– О твоих якобы друзьях.

– Не лезь. Где не понимаешь, не лезь.

– Ах, не лезь? Как живут они и как мы?!

– Как они заработали, так и живут. Может, ты плохо живешь?

– А ты, значит, хорошо? Может, ты забыл, что у нас двое детей? Что ты им оставишь?

– А ты меня, может, отравить собралась? И потом, почему я должен им что-то оставлять? С руками, с ногами, в меня пойдут – еще и с мозгами. Ларка, откуда в тебе столько желчи? Ты же радовалась: «Квартиру купили, обстановку», – все, как ты хотела. Спальня итальянская. Машину тебе поменяли. Ну кому ты завидуешь? Ну ты только посмотри, сколько у Римки проблем с ее сорванцами: то подрались, то в больницу попали, ужас какой. А у Ильи с Ириной? Как могла у них родиться такая дочь? Это ж если наша Дашка такой вырастет, слушай, я ее собственными руками задушу.

Лариса рыдала, размазывала тушь по лицу и не придавала словам мужа особого значения. А ведь надо было задуматься. Или хотя бы поднять глаза, посмотреть на него. Почему он так сказал?

7

Аркаша выглядел на экране, как в жизни. Спутанные кудрявые волосы, слегка грязноватые, одет в обычную мужскую майку. Господи, наверное, эту майку он взял с собой, выезжая из страны. Сейчас таких и в продаже-то нет. Перед Аркашей стоял граненый стакан, наполовину наполненный, видимо, опять же отечественной водкой.

– Илюш, я рад, что мы опять вместе. И никакие преграды и границы не разделят меня с моим другом. Ты помнишь, как вот из точно таких же стаканов пивали мы с тобой, брат, все, что под руку попадалось. Ты небось теперь так уж и не пьешь.

– Не, что и говорить. Так не пью, Аркаш, здоровье не позволяет.

– А вот это ты брось! Все болезни от этой бормотухи под названием «французские вина». Илюха, е-мое, ты помнишь, как мы в вашем новомодном «Пушкине» во время моего приезда рискнули взять «Сотерн». Ты все нам говорил: «Сотерн», «Сотерн»! «Щас удивитесь!» Удивились. 70 000 рублей! Это что ж у вас за жизнь пошла, ребята? Я ж вернуться хочу! Но вот только куда? К этим лакеям-пушкинистам?! – Дальше фразы шли нецензурные.

– Филя, какого… ты нас сюда приволок? Он пьяный в дымину, нас и не рассмотрит. Слушай, что несет! Покурить толком не дал. – Римка зашикала