Тут лучше. Не жжёт глаза.

Самка неуверенно улыбнулась.

— Интересные воспоминания. Шлак? Жечь шлак?

— Серный шлак, — кивнул Гедимин. — Похоже на венерианский воздух. Жжёт слизистую. Людям, наверное, неполезно. Мне тоже не нравилось. Но венерианцы…

Он осёкся, поняв, что наболтал много лишнего, и потянулся к передатчику — надо было предупредить Кенена, что работа закончена, и пора вызывать глайдер.

— А вы с какой планеты? — спросила самка, заглянув ему в глаза. — Там очень сильная радиация. Тут, на Луне, даже без скафандра так не обгоришь.

— С Энцелада, — буркнул сармат. Передатчик на его руке протяжно пискнул — Кенен получил сообщение и вызвал транспорт, минут через пять глайдер должен был подъехать.

— Работает? — он кивнул на ёмкость с водой. — Тогда я пойду.

— Я провожу вас, — сказала Эмми, кивнув другой самке и самцу. — Выпускайте роботов, надо тут прибраться. Через полчаса запустим посетителей. Идите за мной, мистер Джед.

За тройными дверями она оглянулась и всунула что-то в его ладонь.

— Это для вас. Не для мистера Маккензи. Хорошая скидка и бесплатный чай.

Гедимин, мигнув, посмотрел на маленький предмет. Это была карта с изображением белого цветка и двумя золотистыми полосками.

— Спрячьте, — велела самка. — Мистер Маккензи давно такую хочет. Я не хочу, чтобы он её у вас отобрал. Приходите без него, когда будет время. По воскресеньям у нас церемонии лунного чая.

Последняя дверь открылась, и Гедимин вышел на улицу. Кенен ждал его, угрюмо щурясь на мостовую.

— Починил? — хмуро спросил он. — Идём, Джед. Я уже боялся — ты у них на чай останешься.

— Что такого в их чае? — спросил Гедимин. — Почему он лунный? Тут же не растёт эта трава.

Кенен изумлённо замигал, а затем вцепился в его руку и зашипел в респиратор так, что сармат невольно отдёрнул ладонь и подался назад.

— Церемония лунного чая⁈ Джед, кусок слизи, тебя позвали на церемонию⁈

— С тобой что-то не так, — сказал Гедимин, с опаской глядя на Маккензи. — Едем на базу. Ничего не скажу, пока не успокоишься.

Когда глайдер вывернул на восток, Кенен несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул и снова повернулся к Гедимину.

— О чём ты с ними говорил?

— Они слишком много знают, — недовольно сощурился сармат. — Про корабль, про Винстона… Не надо мне сюда больше ходить.

Кенен расплылся в довольной улыбке и протянул руку.

— Давай сюда карту, Джед. Нечего ей валяться без дела. Всё равно ты чай не пьёшь.

06 марта 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк — галактика Вендана, крейсер «Феникс»

Контейнеры, обёрнутые плотным защитным полем, со стороны выглядели как небольшой белый шар. Кенен поднял его на вытянутых руках и довольно усмехнулся.

— Одиннадцать килограммов?

— Десять, — поправил его Гедимин. Он готовился к выходу — наносил поверх брони нейтронностойкую пыль, разглаживал неровные участки, и скафандр постепенно приобретал нетронутый вид, будто и не было бесчисленных царапин и оплавлений. На корабле было тихо — в полтретьего сарматы ещё не проснулись, и перемещения Кенена и Гедимина могли бы заметить разве что операторы трёх реакторов, но им было не до того.

— Десять? — переспросил Кенен, опустив контейнеры на палубу. — Разве ты вчера не говорил…

— Килограмм останется тут, — пояснил Гедимин, прикрепляя белый шар к груди и придерживая левой рукой; контейнеры с ирренцием казались ему невесомыми. — Мне на опыты.

Кенен недовольно сощурился.

— Тебе мало «ириена»? Я думал, мы договорились…

Гедимин качнул головой.

— Мне нужен «лунник».

Несколько секунд Кенен молчал, разглядывая его броню, потом нехотя кивнул и жестом позвал Гедимина за собой. Они двинулись к хвостовому люку — отправляясь в другую галактику, не следовало привлекать к себе внимания.

…Тёплая волна сигма-излучения скользнула по лицу и схлынула, оставив сармата на палубе крейсера, и он кожей почувствовал гул массивных роторов и смещённую тягу антигравов.

— Уран и торий! — Линкен, остановившись напротив прибывших, вскинул кулак и ухмыльнулся. — Да, у нас большие проблемы с превосходством и величием расы. Но у нас ещё есть атомщик. Принесли? Сколько здесь?

— Десять триста, — Гедимин протянул ему контейнеры.

Линкен расплылся в довольной ухмылке и притянул сармата к себе, небрежно закинув белый шар на спину.

— Самое время, атомщик. Мы растратили все ракеты, а с кинетикой к Ириену не прорвёшься.

Гедимин мигнул.

— Объясни, — попросил он. — Я ничего не понял, но что-то не так.

— У тебя там своих проблем хватает, — недовольно поморщился Линкен. — Не бери в голову ещё и мои. Мы прорывались раньше, прорвёмся и теперь. Двадцать ракет — двадцать прорывов, сорок тонн руды. Идём, нечего тут стоять, — тебе место в капитанской рубке, и ты туда пойдёшь!

Гедимин озадаченно хмыкнул, но сопротивляться не стал. Кенен, оттеснённый солдатами, шёл где-то сзади; в рубку его попытались не пустить, но на удивлённый взгляд Гедимина Линкен всё-таки махнул рукой и позволил Маккензи войти.

— Не забывайся, Лиск, — хмуро сказал тот, садясь в кресло. — Я — такой же участник всех ваших проектов, как Джед.

— Гедимин, — недобро сощурился на него Линкен. — Так тяжело выучить семь букв?

Ремонтник облокотился на кольцеобразный стол и угрюмо посмотрел на обоих сарматов.

— Расскажи про Ириен.

Линкен досадливо поморщился.

— С Ириеном ничего нового. Закрытая планета, запрещённый металл, патрульная эскадра… Если бы я мог подогнать к ней крейсер, дело пошло бы бодрее, но в портал он не лезет. Обычно высылаю пару истребителей и рудовоз. Патруль отвлекается на ракеты и пальбу, рудовоз ныряет в атмосферу и летит обратно. Только вот мои шутки мианийцам уже приелись, и однажды на