— Нет, не то… Хотя…

Он мигнул. «Дополнительный слой поглощения? Слой… Обеднённый уран? Внутренний канал из ирренция, а снаружи… и будет изоляция и поглощение, и стержни не будут обмениваться… Любопытно. Надо попробовать.»

— Ну что, сходить за карбидом? — деловито спросил Кенен.

— Не надо карбида, — ответил Гедимин. — Есть одна мысль… Ты иди, я тут сам справлюсь.

«Надо же,» — думал он через полчаса, доделывая чертёж и время от времени удивлённо мигая. «От Маккензи есть польза. Правда, что ли, взять его в лаборанты? Он шустрый, его так просто не взорвёшь…»

28 февраля 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Свет в коридорах госпиталя горел вполсилы, из лифтов работал только один, — от питания отключили всё, что только можно было отключить без риска для чьей-либо жизни. Гедимин сидел у полуразобранного генератора, оттирая повреждённые детали от смазки и задумчиво щурясь. Кенен стоял над ним с фонарём, добавляя света на и так ослепительно блестящие поверхности. Гедимину было не до него — он думал, удастся ли восстановить эту деталь так, чтобы она не рассыпалась в первый же месяц, или придётся послать «макак» за новой.

— Думаю, это из-за топлива, — сказал Питер Фокс, отступивший от генератора к стене, но так и не выбравшийся из отсека — ему, видимо, нравилось наблюдать за ремонтом. — Привезли новый дизель, и к вечеру — вот это.

— Возможно, — отозвался Гедимин, глядя на корродированную поверхность. — Какие-то примеси…

Он покосился на топливный бак. Горючего там уже не было — его слили до капли и промыли внутреннюю поверхность. Гедимин не хотел включать лучевой резак в облаке нефтяных испарений — их концентрация и так была слишком велика, даже после распыления поглощающей смеси. «После перелива там будет что угодно. Изначальные примеси уже не отследишь…» — сармат досадливо сощурился. «Надо было сразу анализатором…»

— Если проблема в топливе, оно непригодно, — сказал он, разглядывая деталь; её можно было восстановить — на полгода, не более, но Гедимин решил рискнуть. — Ищи замену. Когда привезут, позови, я проверю. Сейчас анализировать бесполезно.

…Он уже собирал генератор, когда Питер, наконец успокоившись, отошёл от него и заговорил о чём-то с Кененом. «А вот сейчас фонарь мне нужен,» — Гедимин оглянулся на Маккензи и досадливо сощурился.

— Кенен, иди сюда. Нужен свет.

— Да-да, Джед, — мгновенно отозвался Маккензи. — Ну зачем ты мне это рассказываешь, Пит? Я и так знаю, как хорошо Кларк относится к чужакам. Даже к таким слизистым уродам, как мы с Джедом.

Гедимин криво ухмыльнулся — эта интонация была ему хорошо знакома.

— Это нормальное отношение, Кенен, — отозвался Питер. — Не какое-то достижение жителей Кларка. Нормально — не издеваться над военнопленными, не пытать их и не отстреливать больных и раненых. Надеюсь, все виновные будут наказаны.

— Если за дело взялись мианийцы — я даже не сомневаюсь, — сказал Кенен. — Без расстрелов не обойдётся. Даже странно, что высшая цивилизация так трясётся над остатками нашей расы. Её уже списали в утилизацию собственные создатели…

— Перестань, — резко мотнул головой Питер. — Это послевоенное время. Гнев ещё не остыл. Я и сам поначалу… не очень радовался нашему соседству. Но я встану с оружием, если кто-то решит убить тебя или Гедимина без суда, без вины, только за рост и число пальцев.

Кенен хмыкнул.

— За такой рост, как у Джеда… Ну, я понимаю тех, кто хочет его убить. Не обращай внимания на мою болтовню, Пит. Наши сарматские шутки грубы и глупы — нам неоткуда было взять изящный юмор.

Пробный запуск генератора пришлось отложить на послезавтра — именно тогда управление обещало прислать новую партию дизеля. «Надеюсь, не с того же склада?» — буркнул Гедимин, услышав об этом. Питер пообещал, что горючее никуда не зальют, пока сармат с анализатором его не проверит. Он вышел на улицу проводить Кенена и Гедимина, и ремонтник, оглядываясь на его белый силуэт, задумчиво щурился.

— Им бы надо ЛИЭГ, — тихо сказал он, переключив коммутатор, когда госпиталь исчез за поворотом. — Знаешь, где взять ферк?

Кенен пошевелил пальцами.

— Ферк — штука специфическая, Джед, — протянул он. — Сам знаешь, на что указывающая. Заказать партию ферка — всё равно что вывеску повесить: «Ирренций — здесь!»

Гедимин угрюмо кивнул.

— А материалы для синтеза? Если заказывать понемногу и в разных местах…

Кенен прикинул что-то на пальцах и покачал головой.

— Я подумаю, Джед. Питер мне дорог, ты — тем более, но… Мы можем очень глупо спалиться. А я не для этого полтора года вгрызался в лунный грунт.

— Я не хочу, чтобы тебя спалили, — сказал Гедимин. Шрам на правом боку на секунду обожгло болью — физических причин для неё не было, но нервная система всё запомнила и периодически выдавала фантомные всплески. «Сокорро-то разбомбили,» — сармат незаметно прижал ладонь к подрёберью. «Но сколько ещё осталось…»

…Глайдер проехал мимо фасада прикосмодромных зданий, не останавливаясь. Гедимин удивлённо мигнул.

— Чёрный ход, — усмехнулся Кенен, глядя на озадаченного сармата. — Сейчас мы не посетители. Иди, Джед, работай, тебя давно ждут. Я буду снаружи.

«А потом я что-нибудь перепутаю, и он опять неделю будет дуться,» — думал Гедимин, сердито щурясь, пока пробирался по узким коридорам внутрь здания. «Чёрный ход» был проложен под соседней автономкой, среди складских помещений и подземных стоянок, и сармат долго шёл по стрелке с белыми цветами, пока не наткнулся на нужную дверь. Едва он притронулся к звонку, она распахнулась, и человек на пороге радостно улыбнулся. Это была одна из местных самок с тугим узлом волос на макушке, но на этот раз одетая в нормальный уличный комбинезон с респиратором.

— Мистер Джед, — она слегка наклонила голову. — Вас трудно не узнать. Заходите.

Они прошли несколько вспомогательных помещений с гладкими стенами и добрались до тройных дверей со звукоизоляцией. Самка небрежно хлопнула растопыренной пятернёй по