Шрифт:
Закладка:
И тогда Рейн, гордая и прекрасная саари, сказала слугам: «Я должна похоронить моего мужа так, как он того достоин! Пусть его твердыня станет ему погребальным костром. Несите дрова!»
Вскоре все дрова, какие были в крепости, — а это было начало зимы, их запасли достаточно — снесли в главный зал и сложили там огромный костер. Прекрасная Рейн, взявши в руки голову мужа, взошла на костер и легла там, как на брачное ложе, положив отрубленную голову к себе на грудь.
«Зажигайте!» — приказала она.
Но тут другие вдовы, рыдая, закричали: «Позволь нам присоединиться к тебе, госпожа! Мы не смогли похоронить наших мужей, их тела гложут волки на поле битвы — так пусть хоть наши души проводят их к Отцу и Матери!»
Так взошли на костер все женщины, потерявшие мужей в этой битве, а было их тридцать две. Им неслыханно повезло — ведь обычно таких похорон удостаиваются лишь жены владык. Ничего подобного прежде не бывало в Накхаране! Слуги подожгли костер с четырех сторон, и вскоре запылала крепость рода Зериг, ставшая священной крадой всем, кто в ней был…
Голос Аршага оборвался, и он провел ладонью по лицу, словно смахивая слезу.
Его слушатели молчали, завороженные рассказом. Кто-то, не скрываясь, утирал глаза; кто-то сжимал рукоять меча, скрежеща зубами; кто-то смотрел перед собой невидящим взором, а в глазах плескалось пламя горящей крепости… Однако некоторые накхи, особенно из рода Афайя, сидели смущенные и встревоженные и поглядывали на невозмутимого Ширама, ожидая его слов.
— Прошли годы, пролетели столетия, — продолжал Аршаг. — Обгорелые руины крепости заплели терновник и плющ. Но люди рода Зериг и всех окрестных земель помнили, что там произошло. Истлели тела, место священной крады заросло бурьяном, но слава деяния святой Рейн и праведных жен все росла и крепла. И вот однажды пастухи, которые принесли дары на место подвига, увидели, как из развалин выползает огромная полосатая гадюка…
Все подняли голову и посмотрели на ковер с вытканной черно-рыжей змеей над головой саара.
— От головы до кончика хвоста в ней было тридцать две полоски. Таких больших полосатых гадюк здесь отродясь не видели! Пастухи сразу поняли, что змея непростая. Собравшись с духом, они предложили ей молока, и змея приняла дар. Так люди поняли, что возрожденная душа прекрасной Рейн стала духом-хранителем наших мест. Змея прожила на развалинах тридцать лет. Ее кожа и поныне считается святыней. По приказу моего деда были собраны кости праведниц и помещены в каменную башню, а сверху поставлена стела с отпечатками ладоней по числу праведных жен. Такой стелы нет ни у одного рода Накхарана! — Аршаг обвел слушателей гордым взглядом. — Там же построена кумирня, хранящая шкуру змеи-хранительницы. И со временем возник обычай: люди, вступающие в брак, приносят там обеты быть вместе в жизни и смерти, как прекрасная Рейн и ее супруг, как мужчины и женщины рода Зериг, не дрогнувшие перед врагом… — Аршаг уставился на саарсана. — Не хочешь ли и ты, Ширам, поклониться святому месту и принести там брачные обеты?
Ширам, подбирая слова, чуть замешкался с ответом.
— Я подумал, — быстро добавил Аршаг, — царевна арьев, которую ты объявил своей невестой, чужая здесь, брать ее в жены — против всяких обычаев. Сам понимаешь… Особенно помня о том, как поступили арьи с нашей страной… Однако царевна убила на охоте горного льва, застрелив его в упор. Подобная отвага достойна уважения! Вот почему я призываю тебя принести обеты у святыни рода Зериг. Если вы заслужите благословение змеи-хранительницы…
— Благодарю тебя, брат, — прервал его Ширам, вставая. — Такая трогательная забота обо мне и моем браке согрела мое сердце теплом истинной дружбы. И хотя у рода Афайя есть свои святыни, где души героев благословляют живущих, я, разумеется, не стану отказываться от такой чести…
Над толпой пролетел ропот. Саарсан обвел взглядом темный зал и громко произнес:
— Все накхи, погибшие со славой, равно угодны Отцу-Змею, к какому бы роду они ни принадлежали при жизни. А значит, угодны и мне — ведь именно через меня вершится воля Отца-Змея в Накхаране. Знайте об этом, воины рода Зериг, запомни и ты, Аршаг. И прикажи готовиться к обряду.
* * *
— Обряд? — скривилась Аюна. — Что, опять?
Они сидели у жаровни в ее светлице и только что выслушали Даргаша, который пришел поделиться новостями.
— Я бы не назвала это обрядом, — отозвалась Янди, переплетая косу царевне. — Так, прогулка к святому месту. Слыхала я эту историю о праведнице Рейн, кто ж ее не слышал… Давно было дело, еще во времена Афая. Тогда крепости горели по всему Накхарану — порой со всеми, кто в них был…
— Но только хозяева этой твердыни сожгли себя сами, — добавил Даргаш, — и тем снискали славу в веках.
— Мне больше понравилась бы история, где в последний миг пришла подмога и всех женщин спасли, — возразила Аюна. — И детей. Там ведь наверняка и дети были, да? Почему же сказание о них молчит?
— Дети разделяют судьбу матерей, — пожала плечами Янди. — К чему упоминать их отдельно?
Аюна содрогнулась:
— Не понимаю я этого накхского упоения смертью… Башня с обгорелыми костями… брр… Вот и Даргаш со мной согласен!
— Я? — удивился Даргаш.
— Да, я же вижу, какую ты скорчил рожу при словах «праведная Рейн»!
— Госпожа, дело вовсе не в моем согласии. Аршаг собирался устроить саарсану грязную ловушку и прилюдно опозорить его. К счастью, благородство Ширама одолело козни недостойного родича. Как хорошо наш саарсан сказал о павших героях! Я бы в жизни так не додумался! Даже воины Зериг прониклись…
— Так в чем дело?
— В том, что злые враги, осаждавшие крепость прекрасной Рейн, были воинами Афайя, — посмеиваясь, ответила Янди. — Они первые принесли клятву верности Аратте и помогали усмирять остальной Накхаран. Род Зериг сопротивлялся дольше всех, и его борьба против захватчиков была самой упорной… Пожалуй, если бы не Афайя, арьи и вовсе не добрались бы до здешних круч — попросту не нашли бы их…
— Вот как, — хмыкнула царевна. — Что ж, значит, накхи Афайя оказались самыми мудрыми. Они прежде всех поняли, на чьей стороне истина… Так расскажи мне про этот обряд! В чем моя роль на этот раз?
— Вы с Ширамом поклонитесь башне с костями, принесете дары змее-хранительнице, а затем должны будете накормить друг друга…
— Накормить?
— Да, пищей, которую вы
