на ухо: «Я хочу съездить домой, мам». Та сразу поняла, о каком доме шла речь. Было лишь одно место на земле, которое Катя называла домом, несмотря на то, что оно перестало быть таковым очень давно.

– Зачем?! – Тело матери в объятьях Кати напряглось, точно готовое оттолкнуть ее.

– Бороться со своими страхами нужно там, где их приобрел, – загадочно сказала Катя, но этот ответ не удовлетворил мать.

– Для чего ты туда едешь?!

– Посмотреть своими глазами на прошлое, чтобы разочароваться в нем и больше не жалеть, – заявила Катя и, видя непонимание в глазах матери, добавила: – Я вызвалась передать посылку, решив, что путешествие в детство принесет мне новые чувства.

– Когда тебе было три года, ты приложила руку к закипающему чайнику, потому что заинтересовалась тем, кто свистит внутри него, – мать помрачнела. – А потом рыдала от боли и пряталась, когда чайник закипал.

– Это намек на то, что я с детства была глупой?

– Я к тому, что не все ощущения приносят радость – за многими стоит боль. И я не хочу, чтобы ты обожглась опять.

– Ма-а-ам, – протянула Катя, и глаза тут же наполнились слезами, готовыми скатиться от одного вздрагивания ресниц.

Они снова обнялись, и это были совсем другие объятия. Не те, которыми мы обмениваемся при встрече; не те, которыми сопровождаем поздравления; а те, что говорят за нас, выражая чувства, для которых не нашлось подходящих слов. Такие объятия особенно крепки.

– Люблю тебя, – тихо сказала Катя, поразившись, как легко и естественно прозвучали слова, сказанные ею впервые.

– И я люблю тебя, доченька.

Ее разбудило шуршание пакета, и в этом звуке она спросонья расслышала признаки ограбления. Катя в панике вскочила с постели, готовясь встретиться с вором в маске, но вместо этого увидела на полу пакет и торчащий из него хвост. Хозяевам котов непременно нужно тренировать свои нервы, иначе можно сойти с ума от постоянных шорохов, стуков и прочих шумов.

– Белка, – шикнула Катя, и кошка ответила шуршанием. Но разве можно было злиться на это пушистое существо? Присутствие Белки и приободряло, и успокаивало. Коты – это лекарство от грусти и одиночества. Гладить два раза в день, перед сном слушать мурчание – вот и весь рецепт. Катя устало рухнула на подушку, осознавая, что понедельник начался на пару часов раньше. Она попыталась уснуть снова, но колотящееся сердце и дурные мысли не давали сделать этого. Пришлось вставать и идти в душ.

На работе в этот день все казалось раздражающим и навязчивым: сломанная ручка на входной двери, гул копировальной машины, горлопанка Дарья и шум электрического чайника, который долго закипал и не хотел выключаться.

– Это какой-то сумасшедший дом, – вещала Дарья возмущенно. Катя была полностью согласна с коллегой, хотя под сумасшедшим домом они подразумевали абсолютно разные вещи. – Ни минуты покоя! Катерина, ты только себе представь! Мне пришлось в субботу специально выходить на работу, чтобы дополнить выпуск новой криминальной сводкой. Провозилась полдня, пока объясняла все верстальщику!

– Не представляю даже, – сказала Катя, отвечая на требовательный взгляд Дарьи, ожидающей, когда ее возмущение найдет отклик. – Никогда не работала так много.

Это было сарказмом, поскольку чаще Дарью можно было лицезреть с чашкой кофе и печеньем, нежели за работой. Предположительно, трапезы на рабочем месте входили в ее должностные обязанности. Но для Дарьи было подвигом и то, что иногда она прерывала свои перекусы ради подготовки материала. Свою работу она оценивала как торговец антиквариатом: чем редкостнее экземпляр, тем он больше ценится. А потому никакого сарказма в словах коллеги Дарья не распознала.

– Но мне попалась очень интересная новость! В пятницу, прямо на остановке, грабитель напал на девушку. Ее спасла случайность – какой-то парень перепутал адреса и блуждал по остановкам, пытаясь узнать маршрут транспорта. Спугнул гада!

– От неудачника до героя один шаг, – хмыкнула Катя, подумав о том, что страх перепутать остановки для кого-то обернулся геройским поступком.

– И не говори, – согласилась Дарья. – Вот так пишешь об этих ужасах, и кажется, что они далеко, точно на другой планете творятся. А это вот под носом творится! Улица Октябрьская – это же твой район?

– Что, прости? – она отвела взгляд от монитора и переключила внимание на Дарью, которая повторила свой вопрос. По телу пробежала дрожь, точно Катю бросили в ледяную воду. – Да, я живу на этой улице.

– Ну надо же! – Ярко-алые губы сложились в букву «о», выражая высшую степень удивления. – Обалдеть.

– Преступник пойман?

– Сегодня ночью, – отозвалась Дарья и принялась рыться в своих бумагах, разбросанных по столу. – Благодаря размещенному в газете фотороботу его нашли на окраине города.

Катя вскочила со стула и бросилась к столу Дарьи. Она потянулась за листом, но отдернула руку, увидев перед собой знакомое лицо: впалые щеки, покрытые щетиной, тонкие ломаные губы и вихрастый чуб, торчащий из-под капюшона. Два дня назад этот человек ехал с ней в одном автобусе и хватал за рукав, возвращая оброненную шариковую ручку.

К горлу подступила тошнота. Катя отпрянула и ухватилась за столешницу, чтобы не упасть. Испуганная Дарья поспешила помочь коллеге, усадила ее на стул и похлопала по щекам, приводя в сознание.

– Э-э-эй, ты меня слышишь?! – повторяла она, пока не получила утвердительный ответ. Сунув ей под нос чашку, Дарья требовательно сказала: – На, выпей.

Катя ожидала, что принесут воды, но первый же глоток обжег ей язык. Это оказался кофе, который Дарья заварила себе несколько минут назад. Катя вздрогнула и ойкнула от неожиданной боли.

– Прости-прости, дорогая, – залепетала Дарья, бросившись менять чашку кофе на стакан холодной воды. Пока Дарья суетилась над офисным кулером, Катя приходила в себя. Дрожь унялась, ясность мысли возвратилась, а комок в горле исчез от одного глотка обжигающего кофе. Вернувшись со стаканом воды, Дарья спросила: – Ты в порядке?

– Все нормально, – кивнув, выдавила из себя Катя.

– Что с тобой творится в последнее время? Ты похожа на кролика, которого пугает каждый шорох!

– Я же была там тем вечером!

– Какое счастье, что с тобой ничего не случилось! Но ты зря так переживаешь. Во время нападения ты уже была дома, целая и невредимая.

– Да уж, – хмыкнула Катя, думая о том, что в тот вечер она была вовсе не дома, а ехала с этим человеком бок о бок и могла оказаться на месте той несчастной девушки, которую спасло только чудо.

– Дорогая, не принимай все так близко к сердцу. Жизнь и не такие ужасы в себе таит. Уж поверь, я об этом знаю достаточно. – Колумнист криминальных новостей невесело усмехнулась.

– Прости, что-то я вообще расклеилась…

– Не бери в голову! Лучше отдохни, чтобы прийти в себя, – посоветовала Дарья и заботливо погладила коллегу по руке, точно один этот жест был способен стереть все тревоги.

Вернувшись за свой рабочий стол, Катя открыла текстовый редактор и набрала: «Ник, мне срочно нужно с тобой поговорить». Едва она написала это, курсор запульсировал с такой частотой, что от него зарябило в глазах. Он заскользил по строчкам, оставляя за собой вереницу букв:

– Тебе нужно успокоиться. Вдох-выдох, вдох-выдох…

– При чем здесь мое дыхание? Скажи, ты ведь сразу знал обо всем? Ты привел меня в кафе совсем не ради свидания, так?

– Прости мою ложь, просто не хотел тебя пугать.

– Я все равно узнала об этом, а из-за меня пострадал другой человек, оказавшийся на моем месте в тот вечер.

Ник взял паузу, видимо, обдумывая ответ, а потом написал:

– Она пострадала самую малость. Отделалась легким испугом и порванным рукавом куртки. Я же не совсем монстр, чтобы, зная о нападении, не предпринять ничего!

– В смысле?

– В газете же написано про случайного прохожего, потерявшегося в городе? Кто, как ты думаешь, поменял на визитке сервисного центра адрес? Неудивительно, что парень потерялся, придя по нужному адресу и увидев на этом месте