Шрифт:
Закладка:
Стремление к высотам, вовеки недостижимым,
745. Желанья неосуществленного экстаз -
Отслеживают в небо устремленные, последние всхожденья гласа Жизни.
Последние воспоминания о страданиях оставили
След уходящий, сладкий о печали старой:
В жемчужины алмазной боли все Её слезы обратились,
750. А Её скорбь – в магическое завершенье песни.
Кратки Её мгновения счастья, которые касаются
Поверхностных явлений, а после ускользают или умирают:
В Её глубинах эхом повторяется воспоминание утерянное -
Принадлежат Ей и бессмертное и страстное стремление, и зов сокрытый «я»;
755. Пленник земной в том ограниченном и смертном мире -
Дух, жизнью раненый, рыдает на Её груди;
Хранящееся в памяти страдание – Её глубинный крик.
Скиталец по заброшенным, отчаянным дорогам -
По тем дорогам шумным, где глас разочарованный отброшен, -
760. Взывает к позабытому блаженству.
Блуждая по Желания кавернам, оглашенным эхом,
Он караулит призраки безжизненных надежд души
И сохраняет голоса исчезнувших реалий живыми
Иль медлит среди сладких и заблудших нот,
765. Охотясь за наслажденьем в сердце боли.
Пророческая длань уже коснулась струн космических,
И потревоженной мелодии вторжение
Кладет оттенок скрытый на внутреннюю музыку,
Которая неслышно направляет поверхностные ритмы.
770. И всё же есть радость жить, творить, и можно,
Радуясь, любить, трудиться, невзирая на паденья,
Искать, хотя всё то, что мы находим, обманывает нас,
И всё, на что мы опираемся, подводит нашу веру;
Однако что-то в глубинах этих заслуживало боли -
775. Подверженная страсти память часто бывает в огне экстаза.
Именно горе лежит в корнях у радости, ибо
Нет ничего по-настоящему напрасного из сотворенного Единым:
В сердцах наших разбитых всегда живою остается сила Бога,
И путь безумный наш всё ещё освещает звезда победы,
780. И наша смерть нам открывает доступ в новые миры.
Музыка Жизни этой приобретает звучание гимна.
Она всё наделяет красотой звучания своего;
Восторги неба шепчут Её сердцу и проходят сквозь него,
Все преходящие стремления Земли взывают Её губами и увядают.
785. Лишь только Богом данный гимн уходит от мастерства Её,
Которое пришло с Ней из Её духовного жилища,
Но встало на полпути и претерпело неудачу – тихое слово гимна,
Что пробудилось в глубоком перерыве ожидающих миров
Каким-то шепотом, повисшим среди молчания вечности.
790. Но нет ни дуновенья из небесного покоя:
Вот, интерлюдия роскошная овладевает атмосферой,
И сердце слушает, и соглашается душа,
А интерлюдия воспроизводит непродолжительную музыку,
Растрачивая вечность Времени на мимолётность.
795. Тремоло голосов часов идущих
В своем забвении скрывает высокого предназначения тему,
Которую дух самовоплотившегося «я» пришел сыграть
На грандиозных клавикордах Природы Силы.
Только могучее журчание и здесь, и там
800. Вечного Слова, Голоса блаженного
Или прикосновенье Красоты, преобразующей сердце и разум,
Сверканье странствия и зов мистический – они
Взывают к силе, сладости, которых более не слышно.
Здесь есть провал, здесь жизненная сила тормозится или угасает;
805. Сей недостаток обедняет мастерство волшебника:
Потребность эта всё остальное выставляет слабым и пустым.
Взгляд половинчатый рисует перспективу действий силы:
Глубины её помнят, для чего она пришла сюда,
Но ум уже забыл, иль, может, сердце ошибается, -
810. В бесчисленных рядах Природы потерян Бог.
В познании обрести Всезнание,
Деяньями воздвигнуть Всемогущего,
Здесь сотворить Творца и на космическую сцену вторгнуться -
Таким было тщеславное желанье сердца Силы жизни.
815. Трудясь без устали, чтоб превратить ещё далекий Абсолют
Во всё осуществляющее явленье Бога,
В прямое выражение Невыразимого,
Она хотела принести сюда блаженство силы Абсолюта,
Внести устойчивость в ритмичное движение творения
820. И обручить с небом покоя море блаженства.
Чтоб вечности огонь призвать во Время,
И сделать восторг телесный таким же ярким, как восторг души,
Она желала Землю поднять до уровня Небес
И с упоением трудилась, чтобы сравнять жизнь с Вседержителем,
825. А Вечность и первозданный Хаос примирить.
Практичность запредельной Истины её
Наполнила безмолвие призывами богов,
Но в зовах этих потерялся Глас Единого.
Ведь, за деяньями Природы таится её виденье.
830. Она взирает в небеса – на жизнь богов,
И полубог, который появляется из обезьяны,
Есть всё, на что она способна в нашей смертной жизни.
Наполовину бог, титан наполовину – её вершина:
Жизнь эта бо́льшая трепещет между небом и землею.
835. Мучительный и острый парадокс преследует её мечты:
Её сокрытая энергия невежественный мир склоняет так,
Чтобы искать то удовольствие, которое отводит её могучая рука, -
В её объятиях мир этот не может повернуться к своему источнику.
Огромна мощь её, и беспредельна обширная энергия её деяний,
840. Но где-то заблудился и потерялся их смысл.
И хоть она несёт в своей душе сокрытой закон божественный
И линию движения всего, что родилось здесь,
Всё знание её нам предстаёт частичным и незначительным намеренье;
Роскошные часы её отстукивают время на почве страстного желания.
845. Свинцовое Неведение отягощает крылья Мысли,
Её энергия нарядами такими придавливает существо,
Её деяния в темницу заключают бессмертный взгляд.
Чувство границы преследует её способности,
И удовлетворенность, и покой нигде не гарантированы здесь,
850. Ибо всей красоте и глубине её работы
Недостает той мудрости, которая свободу духу придает.
Поблекшее и старое очарование стало сейчас её лицом,
И Ашвапати пресытился курьезной и слишком скорой её ученостью;
Его широкая душа потребовала более глубокой радости.
855. Он попытался выбраться из нитей её искусных;
Но ни ворот красивых из рога или из слоновой кости,
Ни двери боковой в пределах видимости духа он не нашел -
Выхода не было из сказочного этого пространства.
Сквозь Времена должно скитаться вечно наше существо;
860. Не помогает нам и Смерть, надежды нет всё это прекратить;
Таинственная Воля принуждает нас терпеть.
Упокоение нашей жизни – в Бесконечьи;
Она не может прекратиться, её конец – Жизнь высшая.
Смерть – переход, – совсем не цель на нашем жизненном пути:
865. Глубокий древний импульс свою работу продолжает,
Влекутся наши души как будто на незримом поводке,
Несут их от рождения к рождению, от мира к миру;
После паденья тела наши деяния продлевают
Без перерыва тот вечный путь, что пройден нами.
870. У Времени нет той вершины тихой, где оно может отдохнуть.
Некий магический ручей жил-был, но моря не достиг.
И как бы далеко он ни ушел, куда б ни поворачивал,
Деяний колесо катилось вместе с ним и в то же время его опережало;
Всегда решать необходимо было дальнейшую задачу.
875. Ритм действия, зов поиска
Рос вечно в этом беспокойном мире;
Трудолюбивый рокот сердце Времени наполнил
