на закате дней моих не прогневлю Бога нарушением клятвы царю Московскому». А Фёдору Бутурлину он подтвердил: «Я верный подданный царского величества и никогда от него не отпаду. Его милость и защиту мы помним, и за это готовы ему служить и голов своих не щадить». Но поляки-то заранее знали, что Хмельницкий на измену не согласится. На самом деле они приезжали не к Богдану, а к Выговскому, пошептаться с ним по секрету.

Возглавить поход на татар Богдан уже не мог. Назначил командовать миргородского полковника Лесницкого. Вручил ему знаки власти гетмана – булаву, знамя, бунчук. Полки выступили на крымцев. В это время на ханство напали и донские казаки с царской конницей. Подступили к Азову. Хан Мехмед-Гирей выслал на них войско – его разбили вдрызг. Ждали главного удара, с Украины. Но его… не было. Потому что Лесницкий был плутом и пройдохой. Знал, что гетман умирает. А после него начнётся борьба за власть. Вот и решил далеко не уходить. Встал лагерем и тянул время.

6 августа 1657 года Богдан Хмельницкий скончался. Попросил, чтобы его похоронили в Суботове, рядом с Тимошем. Но горевали о нём и заботились о его похоронах только родственники, верные слуги и близкие друзья. У остальных сразу появились другие заботы. Весть о смерти народного вождя долетела до Лесницкого, и он отменил поход. Вместо Крыма повернул обратно к себе в Миргород. Принялся рассылать по Украине воззвания, что люди должны слушаться только его. Дескать, Хмельницкий уже передал ему знаки власти гетмана, значит, он и есть новый гетман.

Но этим хитро воспользовались Выговский с сообщниками. Подняли шум, что Лесницкий самозванец, начинает смуту на Украине. Что медлить нельзя. Поэтому созывать для выборов гетмана раду из всех полков и городов некогда. В Чигирине собралась кучка старшин – вот и рада. Между собой объяснили: Юрий Хмельницкий слишком молодой, командовать войском не сможет. Гетманом избрали Выговского. Как бы временно, пока Юрий не станет совершеннолетним.

Выговский кликнул казачьи полки. Нагрянул с ними в Миргород. Лесницкий сразу скис. Его даже свои миргородские казаки не любили, куда уж ему было сражаться? Он послушно отдал знаки гетманской власти. В наказание его заставили кормить и поить пришедшее войско. Но самого Лесницкого Выговский наказывать никак не стал. Потому что этот тип теперь подлизывался к нему, обещал выслуживаться. Выговский решил, что такой подлец ему пригодится. Оставил его миргородским полковником, ещё и сделал своим помощником.

А в походе на Миргород Выговский вроде бы уже показал себя новым вождём. Командовал, распоряжался, полки его слушались. Поблагодарил их, распустил. Но сам в городе Корсуни созвал ещё одну раду. Ещё более жульническую, чем прошлая. Пригласил на неё даже не всех старшин, а лишь тех, кого считал верными сообщниками. Зато приехал посланник Яна Казимира Бенёвский. Юрия Хмельницкого уговорили вообще отказаться от гетманства. Он смекнул, что спорить опасно. Как бы не пришибли. Выговского выбрали гетманом уже окончательно, а не на время. Постановили мириться с поляками, заключить союз с турками и крымцами, а от России отделяться.

Алексей Михайлович и русские воеводы об измене ещё не догадывались. На Украине всё казалось спокойно. В Москву сообщили, что на раде Выговского выбрали законным гетманом. А внимание царя и правительства занимала Прибалтика. Шведы там опять пробовали наступать, дозорные заметили их возле наших границ. Получив такие донесения, псковский воевода Матвей Шереметев повёл на врагов 2 тысячи ратников. Авангард князя Щербатова столкнулся с передовым отрядом шведов, 60 человек перебил, 20 взял в плен.

От них узнали, что вражеский корпус генерала Левена осадил эстонский город Анзел, занятый русскими. Ждут из Риги Делагарди с тяжёлой артиллерией. Но и Левену удравшие шведы сообщили: идут русские. Он начал отступать. Шереметев помчался в погоню. Перерубили ещё два неприятельских отряда. Погнались за шведскими драгунами – а они заманили русских в ловушку. К Левену подошёл Делагарди с пушками, они развернули войска – и кавалерия Шереметева нарвалась прямо на них. По ней шарахнули из всех пушек, ружей, и враги ринулись в атаку, их было втрое больше.

Шереметев был смертельно ранен. Его ратники побежали. Князь Щербатов сорганизовал стойких бойцов, прикрыл своих. Отошёл в крепость Анзель. Собрал разбежавшихся. Русские потери были не такими уж большими, 108 убитых и 29 раненых. Но Делагарди растрезвонил о грандиозной победе, будто он уничтожил целую армию. Карл X возрадовался. Прислал ему новые подкрепления, велел наступать.

В августе Делагарди повёл 8 тысяч пехоты и кавалерии, добавил тысячу ополченцев, хотел отбить Юрьев. Гарнизоном командовал князь Хилков, у него было всего 800 воинов. Враги две недели осаждали город, обстреливали из орудий, но штурм русские отразили. А в Псков после гибели Шереметева царь назначил воеводой князя Хованского, дал ему лучший рейтарский полк полковника Змеева, 1200 человек тяжёлой конницы. Хованский привёл в порядок и прежние здешние разбитые части, выступил спасать Юрьев.

Когда Делагарди узнал, то идёт большая рать из Пскова, он сразу забыл своё хвастовство. Снял осаду и укрылся в крепости Нарва. Но ему же надо было перед королём себя показать, о каких-нибудь победах доложить. Он дождался, когда войско Хованского удалится, и в сентябре перешёл русскую границу. Выбрал неожиданно напасть и захватить маленький городишко Гдов. Разведал, что там у воеводы Нащокина всего 200 стрельцов и 100 местных ополченцев.

Хотя и Хованский отслеживал, что враги расположились близко от Гдова. Вовремя прислал туда подмогу, 300 дворян, 100 солдат и 300 донских казаков. Шведы с ходу рванулись на приступ, полезли на стены. Но встретили неожиданно сильный отпор. У защитников было всего 2 пушки, однако они отстреливались, кидались в рукопашные контратаки. А Хованскому сразу дали знать, где появился враг. Он ускоренными маршами поспешил к Гдову.

Делагарди опять хотел ускользнуть от битвы. Едва появились русские, он дождался темноты и двинулся прочь. Но наши воины заметили, и Хованский без остановок, без отдыха устремился за ним. Догнал в два часа ночи на реке Черма. Ярко светила луна, всё было видно, и Хованский скомандовал атаку. Врагов теснили, прижали к реке. Шведы были умелыми солдатами, и их было вдвое больше. Они сомкнулись строем, жестоко отбивались. Рассвело, наступил день, а сражение не утихало. Но Ховарский выждал, когда обе стороны измотались, и послал в бой резерв – рейтар Змеева. Его полк стальным кулаком прошиб шведский строй, и враги сломались. Бросились наутёк, побросали в реку пушки. Их преследовали и рубили 15 километров.

На поле битвы нашли 2 убитых неприятельских генералов, 3 полковников, 20 офицеров и 3600 солдат. Половину армии