— Оставьте меня! — крикнула я, вытирая рот ладонью.

— Иза, прошу, открой. Мы поможем, — услышала я взволнованный голос Криса.

— Я хочу побыть одна, — чувствуя, как по щекам стекают злые слезы, отозвалась я. — Минуту. Хотя бы на минуту оставьте меня одну! — выкрикнула я, зарываясь пальцами в волосы, а после посмотрела в свое отражение в зеркале над «умывальником».

— Хорошо, но только минуту. После мы войдем, — сдался Эльтар, а я осознавала, что тот будет сидеть под дверью все это время. Но была благодарна хотя бы за эту передышку.

Я встретилась взглядом с черными глазами в отражении, криво усмехнулась и спросила у той, что смотрела из зеркала:

— Надеюсь, теперь ты довольна, сука? — прошипела я с ненавистью, а после

содрала с пальца кольцо, которое мне сделал Эльтар и на котором держалась иллюзия, и в бешенстве отбросила его в дальний угол комнаты. После этого я уперла руки в тумбочку для умывания и стала разглядывать свое лицо в остатках макияжа, слез, рвоты и спермы. — Красотка, ничего не скажешь, — презрительно фыркнула я, набирая в таз воды, стирая последствия своей «задумки» с лица и продолжая ронять слезы из фиолетовых глаз.

Сейчас, вспоминая последний час, я осознавала, насколько самонадеянно поступила. Эльф и дроу предупреждали, пытались отговорить. Но разве Иза послушается? Нет, конечно! Она ведь самая умная, мать ее! Она знает лучше всех остальных, что нужно делать с душевными травмами. Тоже мне Зигмунд Фрейд доморощенный! Тихо всхлипывая, я с ожесточением терла лицо губкой в попытках почувствовать себя хоть немного лучше... чище. Но не получалось!!! Я ощущала себя так, словно меня вываляли в грязи: так мерзко, так противно. И плевать, что ко мне самой это относилось лишь косвенно. Унижали не меня, а Салтычиху в моем лице. И кто в этом виноват, кроме меня? Никто! Сама же захотела! Вот, получи и распишись, дура!

А ведь начиналось так, как и задумывалось. Приободренная двумя предыдущими победами с Эльтаром и Крисом, я возомнила себя чтецом душ и самонадеянно решила провернуть урок реабилитации и с полукровкой. Когда-то давно я вычитала где-то, что при фобиях и навязчивых мыслях нужно создать ситуацию столкновения с проблемой лицом к лицу. Воскрешать Салтычиху я не хотела, даже если бы имела возможность, потому решила схитрить и попросила мужей помочь мне. Эльтар сделал кольцо, меняющие цвет глаз на черный, а Кристофер — порошок, который мог ввести в транс. Но для этого нужно было ослабить ментальный щит Киртана. Следовательно, требовалось его согласие.

Согласия я добилась и под присмотром двух мужей, следуя инструкции, ввела Киртана в транс. Тогда Эльтар предпринял последнюю попытку отговорить меня:

— Сладкая, это может быть опасно. Никто не знает, как поведет себя Кирт при

встрече с той, кого так долго ненавидел. Он может напасть!

— Для этого у меня есть вы, — беззаботно улыбнулась я. — Вы с Крисом подстрахуете. Тем более я знаю Кирта. Он не обидит меня.

— Тебя — без сомнения нет. А вот Кровавую графиню... — протянул Кристофер, недовольно хмурясь от моей затеи.

— Парни, вам нечего переживать, — попыталась я их приободрить, нисколько не сомневаясь в успехе своей затеи. — Мы просто поговорим, — наивно заметила я. — Если что, я не стану рисковать и попрошу вас о помощи. Да и стоп-слово, снимающее транс, я помню.

— Не нравится мне это, — вздохнул Эльтар, посмотрев на неподвижно сидящего после порошка Киртана. Катализатором должен был стать образ Салтычихи, а иллюзию я еще не активировала. — Иза, это очень серьезно. Быть может, нам с Крисом лучше остаться в комнате, чтобы вовремя вмешаться.

— Нет! — покачала я головой. — Это сугубо личное. Не думаю, что Киртан хотел бы, чтобы об этом знали вы.

Парни переглянулись и поникли плечами, тяжело вздохнув:

— Мы за дверью, Иза. Позови нас сразу же, как решишь, что тебе угрожает опасность. Мы вмешаемся. Повтори стоп-слово, — потребовал Крис, используя перенятый у меня из моего мира термин. Я повторила. Он довольно кивнул и нерешительно посмотрел на Кирта, поджав губы.

— Все будет хорошо, — пообещала я. — Он не сделает мне больно. Кирт не такой, — уверенно заявила я.

И не прогадала ведь. Больно он мне не сделал. Он не бил, не причинял физического вреда, не унижал самыми извращенными способами. Нет. Он просто воспользовался моим телом. Трахнул как последнюю шлюху, бездушно кончив на лицо. Правда, перед этим долго кричал и грязно ругался, думая, что перед ним настоящая графиня. Я же в свою очередь, приободренная тем, что тот не кидается на меня с кулаками, совсем потеряла чувство меры и всячески провоцировала полукровку, стараясь воссоздать манеру поведения и речь прежней хозяйки моего тела. Я ссылалась на те факты, что мне были о ней известны последние четыре года пребывания в этом мире. Могу собой гордиться, так как Кирт мои старания оценил и безоговорочно поддался трансу, веря в то, что перед ним настоящая Изабелла Эстет. Нужно было остановить все уже тогда. Нужно было прекратить это, когда после слов ненависти Кирт с отчаянием, надломленным голосом стал перечислять то, что она с ним сделала. То, чего я никогда прежде не знала... даже не догадывалась... Тогда я поняла, что одним только разговором проблеме не поможешь.

Он с ненавистью рычал:

— Я ненавижу! Так сильно ненавижу тебя! Столько лет я желал смерти, лишь бы больше не видеть твоего лица. Но ты меня возвращала. Отказывала даже в такой малости, как дать сдохнуть. Нигде от тебя не скрыться! Сколько можно?! Я так устал от тебя. Оставь меня! Я уже достаточно заплатил за то, что, по твоему мнению, сломал тебя. Я слишком много отдал. Я хочу покоя. Оставь меня. Убирайся прочь!!! Я хочу жить! Просто жить.

А после, судорожно вздохнув, презрительно прищурился и добавил:

— Ты вновь хочешь меня, не так ли? Не наигралась? Что же, я дам то, чего ты от меня всегда хотела. Но после я не желаю тебя видеть. Ты оставишь меня???

Я поняла, что нужно все это закончить, что я слышу уже слишком личное, что после того, что может произойти‚ возможно, я уже никогда не стану прежней, и Кирт тоже.

Я понимала, что нужно закончить, но сказала другое:

— Я согласна оставить тебя. Я больше никогда не появлюсь в твоей жизни.