– Кто есть шевалье Дрю Ормандо из Маэвенто? – без всякого приветствия спросил он, брезгливо оглядывая наш лагерь.

– Это я, – ответил я.

– Имею указание сообщить, что графиня Дампьер отстранена от командования, взята под стражу и ожидает трибунала, – бесцветным тоном пробубнил посыльный.

Поднявшийся гвалт возмущение, казалось, долетел до самого королевского шатра.

– Что он говорит? – понеслось отовсюду. – Что за чушь? Как отстранена? За что?

– Почему отстранили магнуса? – спросил я, стараясь сохранять спокойствие.

Посыльный, сделал шажок назад, словно нащупывая путь к отступлению.

– Приказ герцога! – выпалил он фразу, которая должна была все нам объяснить. – Вы обязаны подчиниться!

– Это я знаю, – с нажимом сказал я, глядя ему прямо в глаза. – За что отстранили Фиалку?

Не уверен, что этот хлыщ знал, кто такая Фиалка, но он понял, о ком идет речь.

– За саботаж, за трусость на поле боя и высокие потери среди вверенных ей солдат, – на одном дыхании ответил посыльный.

А потом передал мне капитанский жетон.

Когда он ушел, я все еще смотрел на полустертый диск в своей ладони.

Пикси спросил:

– А где, собственно, сам Мертвец?

Выяснилось, что капитан тоже под стражей – за публичное оскорбление генерала Бебракса и нанесение телесных повреждений гвардейцам.

– Да как же это так? – растерянно спросил Руни. – Как мы без Мертвеца? И без Фиалки?

Вопрос повис в воздухе. И все ждали ответа, ждали решения.

От меня.

Знаете, дорогой читатель, я никогда не стремился быть лидером мнений или рупором общественной воли, мне зачастую безразлично мнение масс. Я привык решать проблемы сам, никогда не искал поддержки или одобрения.

Но есть одна вещь, от которой нельзя оставаться в стороне, на которой держится весь фундамент моей любимой тяжелой пехоты.

Мы всегда стоим за своих.

Мы никогда не выносим сор из отряда, если понимаете о чем я, никогда по позволяем другим судить нас. Если кто-то из наших совершил проступок – мы сами разбирались с этим и, если нужно, наказывали виновного. Даже если случалось, что наш солдат попадал на трибунал, с ним всегда рядом был либо капитан, либо кто-то из опытных товарищей. Мы никого не оставляли в одиночестве, никого не бросали. Именно эта сплоченность делает нас той нерушимой силой, которая опрокидывает любого врага.

Ну, еще, конечно свирепость, кровожадность и крупное телосложение. Но в первую очередь всё же сплоченность.

Поэтому я оглядел собравшихся, повесил на шею капитанский жетон и дал команду «Сбор!».

Мы вооружились, надели броню, перевязи, регалии. Построились в походную колонну и двинулись к шатру герцога Леопольда. Шагали мы не очень быстро, не очень слаженно. Многие еще не отошли от вчерашнего боя, кто-то был контужен, кто-то хромал, некоторые придерживали наспех залатанные раны. У меня самого, кажется, было выбито плечо, а правая рука опухла и с трудом влезла в латную перчатку.

Тем не менее, мы двигались целеустремленно, и встречные торопливо уступали дорогу, пропуская нашу злую и шумную процессию.

Весть о нашем приближении достигла генералов раньше, чем мы успели дойти. Нам навстречу высыпала стража с вымпелами герцога на плащах, а также, невесть откуда взявшаяся королевская дворцовая гвардия с длинными и опасными бердышами.

Мы остановились. Я, как возглавляющий отряд, провозгласил:

– Отряд тяжелой королевской пехоты просит незамедлительной аудиенции у генерала фланга герцога Леопольда.

Пока я говорил, за стражей появились всадники в дорогой одежде, среди которых мелькала характерная фигура генерала Бебракса.

– Кто смеет требовать аудиенции с оружием в руках? – выкрикнул один из всадников, длинноносый повеса в изумрудном кафтане.

Я стащил шлем, оценивающе посмотрел на парня. Мимоходом поймал взгляд Бебе. Он был взбешен и… напуган?

– Нас призвал под свои знамена и вручил оружие король, – ответил я спокойно. – Без оружия мы только в могиле. А говорю от имени королевских панцирей я, шевалье Дрю Ормандо из Маэвенто, капитан отряда.

– Это бунт! – внезапно воскликнул Бебе. – Я сгною вас…

– Хороший ответ, шевалье Дрю Ормандо, – внезапно раздался тихий, но властный голос. – Я запомню его.

Всадники вдруг раздались в стороны и вперед выехал невысокий мужчина в лиловом. Каждому, кто хоть раз держал в руках золотую монету, знаком его профиль.

– Ваше величество! – воскликнул я, опускаясь на колено.

За мной дружно лязгнуло и покорно затихло.

Король выдержал паузу, наслаждаясь произведенным эффектом, потом повелел нам подняться.

– Вы заинтриговали меня, шевалье, – сказал он. – Зачем вам аудиенция у командующего флангом?

– Мы пришли за справедливостью, ваше величество, – сказал я. – Мы уверены, что найдем ее здесь.

– Походы за справедливостью зачастую заканчиваются большой кровью, шевалье. Вы готовы рискнуть?

– Мы умирали и за меньшее, ваше величество.

– Что ж, – король улыбнулся, посмотрел на мужчину в изящной серебряной кирасе. – Герцог Леопольд, думаю, стоит выслушать голос прославленной тяжелой пехоты.

– Как будет угодно, мой господин, – отозвался герцог без особенного энтузиазма.

Потом обратился ко мне, глядя сверху вниз:

– Говорите, капитан.

Знаете, я совсем не оратор, но сейчас мне было говорить легко, потому что я говорил правду. Я рассказал про Фиалку, про то, как она превратилась из придворной неумехи в способного командира, как заботится об отряде, как вдохновляет солдат. Рассказал о нашем боевом пути под началом графини, о том, как часто именно благодаря ей мы выходили победителями их сражений. Рассказал о вчерашнем событии, о том, как она появилась на передовой, когда мы оказались невидимы для сигнальщиков штаба. Рассказал о том, как она всех спасла.

Меня могли выслушать и приказать казнить. Меня могли прервать и отослать прочь. Но герцог слушал, не решаясь перечить указанию короля, а стыдливо укрывшийся в задних рядах генерал Бебе багровел, будто помидор на грядке. Именно по его роже я понял, что произнес нужные слова.

– О какой атаке идет речь? – наконец спросил герцог, поворачиваясь к своей свите. – Я не давал приказал атаковать.

– Должно быть, кто-то неверно истолковал наш променад за штандартом генерала Хида, – рассмеялся усатый кавалерист в цветах королевской гвардии. – Или решил составить нам конкуренцию?

Придворные дружно рассмеялись.

– Мы с князем Хидом давние визави, – сказала король, улыбаясь. – Грех было не утереть ему нос, уж коль он дал слабину на поле боя.

– И вы поставили его на место, мой король, – согласно кивнул герцог Леопольд. – Но мне всё же интересно, кто дал команду моему флангу идти в бой без приказа?

Я со значением посмотрел на генерала Бебе. Следом за мной посмотрели на него и остальные.

– Это клевета, ваше величество! – выдохнул Бебракс, надувая щеки от возмущения. – Это вопиющая ложь! Я не имею