волосами, собранными в высокий хвост, и быстро направилась вниз по лестнице. Взять бы ее за этот хвост и… Додумывать я себе не позволил, памятуя о том, что ночь мне сегодня предстоит коротать в одиночестве, и разжигать фантазию мне сейчас точно не следует.

Пока ждал свои блюда, скинул надоевший пиджак и снял бабочку, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, и воротничок-стойка наконец-то перестал натирать шею. Происходящее начинало мне нравиться. И особенно приятно было смотреть, как Элли носится по залу. Несмотря на вечер, народ и не думал расходиться по домам. Что ж, тем лучше для меня и хуже для нее. В любом случае, заведение работает до одиннадцати, и до этого времени я совершенно свободен.

Минут через пять Элли вернулась, неся хлеб, приборы и воду. Я снисходительно понаблюдал, как она сервирует стол, и понял, что картина мне нравится, как и идея забрать ее домой, нарядить в форму горничной из фильмов для взрослых и заставить отрабатывать свой косяк.

Я все-таки скатился в грязные фантазии, позабыв и о еде, и о том, что зол на девчонку. Все-таки женщины — ужасные создания. Только они в состоянии отключать мозг любого, даже самого трезвомыслящего мужика. Когда Элли совсем неделикатно расставляла передо мной тарелки, я пялился на нее затуманенным взглядом, и даже не смог скрыть порочной улыбки. Впрочем, в зале было достаточно темно, да и не смотрела она на меня, ловко сервируя стол, так что надеюсь, что моего идиотского выражения лица она не заметила.

Стоило Элли удалиться, вновь сердито махнув хвостом, я все-таки вспомнил, что вообще-то голоден. Салат и суп я съел полностью, а вот фрикасе только попробовал. Вкусно, но в мои планы не входило обжорство, а заказывать я планировал и дальше.

— Вы выбрали десерт? — спросила Элли, убирая тарелку с почти нетронутым горячим.

— Еще рано для десерта, — отбил я неуклюжую попытку завершить мою трапезу. — Принесите мне, пожалуйста, фуа-гра, утиное конфи с пюре и, пожалуй, профитроли с семгой.

Элли вытаращила глаза. Да, куколка, напрасно ты планировала избавиться от меня так быстро.

— Мне казалось, вы уже наелись, — почти угрожающе прошептала она, сузив свои шоколадные глаза.

— Ну конечно же нет. Я хочу попробовать еще несколько ваших блюд, здесь так вкусно кормят. А фрикасе упакуйте, пожалуйста, с собой.

Она не стала комментировать мое вызывающее поведение, новые блюда появились передо мной минут через двадцать. Но я лишь ковырнул фуа-гра и отложил на тарелку один профитроль, после чего вновь позвал Элли.

— Вы слишком долго несли. Я передумал. Заверните все эти блюда тоже с собой. А мне принесите меренгу и кофе.

— Ты что, издеваешься? — Она все-таки вышла из себя, быстро отбросив официальный тон. А я, глядя на разъяренное лицо своей официантки, почувствовал невероятное удовлетворение. Бесить эту кошку, вытягивать из нее эмоции оказалось очень приятно.

— Что вы, разумеется нет, — я знал, что мой наглый взгляд и такая же улыбка говорят об обратном.

— Так может, и меренгу сразу упаковать с собой? — оскалилась она, пытаясь скопировать мою улыбку. Но куда тебе, девочка до меня! Еще учиться и учиться владеть собой.

— Я разве просил об этом? — деланно удивился я. — Нет, десерт я хочу съесть прямо сейчас. Обожаю сладкое.

И ведь даже не соврал, за такие лакомства готов душу продать. Но это не помешало мне добавить в голос и взгляд все нотки грязного намека на то, кого именно я считаю сладкой. Судя по взгляду Элли, она явно представила, как надевает тарелку с десертом мне на голову, а кофе выплескивает прямо на светлый шелковый жилет. Но окатила она меня только презрением и снова ушла.

Разумеется, глупостей в виде испорченного смокинга она делать не стала. Правильно, потому что этот наряд стоит столько, сколько она в своем ресторане и за год не заработает, так что ей пришлось бы продаться мне в сексуальное рабство, чтобы расплатиться.

Элли нарочито аккуратно, как будто сдерживалась, чтобы не размазать мне лакомство по морде, поставила передо мной пышный десерт, увенчанный шапкой сливок, и чашку кофе, а рядом положила счет, ясно давая понять, что больше не собирается терпеть мои издевательства. Что ж, я и сам не планировал больше ничего заказывать, так что этот жест принял как само собой разумеющееся. Все-таки ресторан уже закрывается, и из посетителей я остался один.

Элли к тому времени выглядела так, будто на ней таскали камни. Мне на мгновение стало жаль девчонку, особенно когда она с явным трудом подняла огромный поднос, заставленный грязной посудой, и потащила его вниз, аккуратно нащупывая каждую ступеньку. Но я тут же одернул себя. Элли должна раз и навсегда понять, что я с ней не в игрушки играю, у меня серьезная работа, и если она не готова стать частью театра по-настоящему, пусть привыкает и дальше таскать подносы.

Меренга оказалась выше всяких похвал, и я съел ее полностью, причем в рекордные сроки. Похоже, мне, как отъявленному сладкоежке, нужно было не супы и горячее заказывать, а сразу к десертам приступать. В целом, ресторанчик мне понравился, и я мысленно поставил на нем пометку одного из тех мест Москвы, в которое обязательно загляну еще не раз.

Сытый и расслабленный, я удовлетворенно откинулся на спинку, наблюдая, как Элли убирает на поднос последнюю посуду с моего стола.

— Ресторан закрывается, — тихо проговорила она, явно растеряв свой боевой пыл, пока весь вечер бегала по лестнице. — Тебе пора уходить.

Что ж, она права. Мне здесь больше нечего было делать, эту битву противоположных мнений я определенно выиграл. Оставалось лишь закрепить успех.

— Я жду тебя в машине, — проговорил я, бросая на стол салфетку и подхватывая пакеты с едой, которую мне, как бережливому хомяку, завернули с собой. Из одного пакета торчало горлышко винной бутылки. Не то чтобы я собирался сегодня пить, но пусть стоит на всякий романтический случай. — И не вздумай совершить очередную глупость и сбежать от меня. Только хуже сделаешь.

Элли лишь вяло передернула плечами, отвечая на мое предостережение, и пошла вниз.

О том, что она смотается, воспользовавшись черным входом, я даже не переживал. Сейчас Элли должна быть послушной и покладистой, как объезженная лошадка. И я оказался прав. Спустя каких-то двадцать минут она вышла из ресторана. Вечер оказался прохладным, недавно снова прошел дождь, и девушка зябко куталась в кофточку, накинутую поверх футболки.

— Ну, что стоишь? Садись в машину, — указал я на дверь.

— Решил подработать таксистом, мистер Бонд? Что же ты приехал не на Астон Мартин?

— Моя