– Можно взглянуть на труп Тан Дэхоу?

Син Чжисэнь на мгновение задумался и кивнул.

– Можно. Но ты должен быть морально готов. Вскрытие уже провели, и выглядит он не слишком симпатично.

Кабинет судебно-медицинской экспертизы находился на первом этаже городского Бюро общественной безопасности. Син Чжисэнь поприветствовал дежурного патологоанатома и повел Фан Му в морг.

– Вот он. – Полицейский указал на стол для вскрытия в углу.

Температура в морге была низкой, и, пока Фан Му шел к столу для вскрытия, покрытому белой тканью, ему становилось все холоднее и холоднее.

Тело Тан Дэхоу выглядело длиннее, чем раньше. Взгляд Фан Му скользил от оголенных пальцев ног вверх и в конце концов остановился на лице.

Юноша протянул руку, приподнял белую ткань, и его взору предстала голова Тан Дэхоу с вскрытой черепной коробкой.

Фан Му пристально вглядывался в его лицо, пытаясь разглядеть что-то в давно утративших блеск глазах.

Вдруг он резко поднял руку. Белая ткань взметнулась в воздух и медленно опустилась на пол морга. Перед глазами Фан Му предстал уродливый труп Тан Дэхоу. Зеленовато-белый торс был испещрен крупными и мелкими отметинами, грудь и живот рассечены, разрезы бессистемно зашиты черными нитками, а сломанная рука вывернута под невероятным углом.

Фан Му пристально осматривал труп Тан Дэхоу. На его лице смешались разные чувства: облегчение, скорбь, удивление, страх. Но больше всего было сомнений.

Син Чжисэнь, все время наблюдая за Фан Му, внезапно вспомнил фразу, которую тот когда-то сказал: «Когда вы его поймаете, когда бы это ни случилось, позвольте мне…»

Син Чжисэню на миг показалось, что он догадался о цели Фан Му. Полицейский спокойно встал позади молодого человека и только собирался открыть рот, как увидел, что Фан Му тянет руку к лицу Тан Дэхоу.

Син Чжисэнь перехватил его запястье:

– Что ты делаешь?

Юноша замер.

– Я…

– Я понимаю твои чувства, но с этим парнем уже покончено. – Син Чжисэнь понизил голос: – Кроме того, осквернение трупа запрещено законом.

Фан Му сразу же понял, что тот неправильно истолковал его действия. Однако эти слова заставили сердце сжаться от печали, и слезы уже невозможно было остановить.

Выйдя из здания Бюро общественной безопасности, Фан Му и У Хань молча шли по направлению к автобусной станции. Не успели они добраться до места, как Третий брат увидел проезжающий автобус. Он пробежал несколько шагов, запрыгнул в него и, повернув голову, увидел, что Фан Му все еще топчется на месте.

– Ну что ты там застрял? Давай быстрее!

Фан Му помедлил несколько секунд, потом крикнул:

– Третий брат, отпроси меня в университете на пару дней!

У Хань встрепенулся:

– А куда ты намылился?

Фан Му не ответил, просто помахал рукой и побежал через дорогу.

* * *

Он приехал в город Ц. и сейчас находился в аудитории тамошнего университета.

– Конечно, мы не отрицаем, что бо́льших успехов в профилактике преступности можно достичь за более короткий срок, если активнее помогать здоровым людям, а не лицам с девиантной личностью. Но изучение таковых и направление их на путь исправления – неотъемлемая часть профилактики преступности…

Пожилой мужчина с прямой спиной и суровыми глазами читал лекцию, стоя за кафедрой. Аудитория была набита битком; студенты внимательно слушали, время от времени делая пометки в конспектах. Никто не обратил внимания на вольнослушателя в углу.

Фан Му дико устал, но не сводил взгляд с профессора Цяо Юньпина, самого известного криминолога провинции.

После пары профессор Цяо ответил на несколько вопросов студентов и собрал свои записи, собираясь уходить. В это время он заметил, что его ждет еще один студент.

– У вас есть какой-то вопрос? – Профессор Цяо положил бумаги на стол и закурил.

Фан Му немного волновался, но, справившись с нервами, спросил:

– Учитель Цяо, если человек, а именно мужчина, коллекционирует женское белье, может ли это свидетельствовать о том, что у него есть какие-то психологические проблемы?

– Не исключено. Это проявление фетишизма. – Профессор Цяо оглядел Фан Му с ног до головы. – Скорее всего, у него психосексуальные отклонения. Постарайтесь помочь ему, пока он не вляпался в какие-то неприятности.

Профессор Цяо как раз собирался рассказать о психологической коррекции фетишизма, когда студент снова заговорил:

– Может ли такая особенность привести к насилию? Например, к убийству?

– Почему вы об этом спрашиваете? – удивился Цяо Юньпин.

Заметив, как посуровело лицо профессора, Фан Му, немного испугавшись, прошептал:

– Да так… просто спросил…

Цяо несколько секунд смотрел на него, затем произнес:

– Такое бывает, но редко. Если подобная особенность сопровождается агрессивным поведением, это часто означает, что у него одновременно есть и другие психологические проблемы. Однако, – он внимательно наблюдал за выражением лица собеседника, – такие психологические проблемы поддаются коррекции и лечению. Поэтому не стоит слишком беспокоиться.

Фан Му кивнул:

– Понятно.

– Вы не мой студент. Позвольте поинтересоваться, с какого вы факультета?

Юноша заколебался:

– Я не из этого университета, а из Педагогического университета города Ч.

Профессор Цяо удивился еще больше:

– Города Ч.? То есть вы проехали больше сотни ли, чтобы задать мне этот вопрос?!

Фан Му не ответил и, поклонившись, пошел прочь.

* * *

Сидя в междугороднем автобусе по дороге в город Ч., он прислонился к окну. Прохлада прояснила его разум.

Хотя все указывает на Тан Дэхоу, остается неясным один вопрос – каковы его мотивы для совершения преступления?

Этот вопрос не давал покоя Фан Му уже несколько дней. Никогда не бывает любви без причины, и ненависти без причины тоже нет. Что заставило Тан Дэхоу убить одного за другим пять человек? Ненависть? Сексуальное желание? Или какой-то невыразимый безумный внутренний порыв?

Полиция обнаружила в доме Тан Дэхоу большое количество женского нижнего белья, и это свидетельствовало о том, что у него действительно имелись проблемы сексуального характера. Однако Фан Му все равно не мог связать это с серийными убийствами. Он чувствовал, что за всем этим скрываются какие-то неизвестные факты.

Возможно, профессор Цяо прав и у Тана могли быть и другие психологические проблемы. Только его вопрос останется без ответа.

Фан Му разглядывал незнакомые улицы и здания – и вдруг почувствовал себя ужасно одиноко; он даже заскучал по общежитию, которое находилось в сотне ли отсюда.

Только к вечеру Фан Му вернулся в кампус Педагогического университета. Он поднялся по ступенькам второго корпуса, потирая бурчащий от голода живот.

Понурившись, юноша брел по коридору, и тут вдруг перед ним словно возник пульсирующий красный шар. Он вскинул глаза и увидел стоящую в коридоре девочку лет десяти. Одетая в красный пуховик, она пристально смотрела себе под ноги.