– Два кола.

– Знаю, но не уверена, что мне по силам вонзить их.

Карл подал ей молоток:

– Так вбейте их.

«Где только взял?» – удивилась Энн.

Она закусила губу и поморщилась, но все же наклонилась над мужчиной. Его голова была повернута в сторону, глаза открыты. Энн присела и приставила кол к месту на груди, где должно находиться сердце. Руки подрагивали от напряжения, когда она замахнулась и ударила. С чавкающим звуком дерево вошло в плоть, Энн услышала скрип реберных костей, на грязной одежде выступили бурые пятна. Энн снова замахнулась и следующим ударом вогнала кол глубже.

Второй кол она приставила к правой груди, оглянулась на Карла и увидела в его глазах свое отражение. Энн поспешила отвернуться и повторить действие. Смотря на молоток в дрожащих руках, она поднялась.

– Вы справились, – негромко похвалил Карл. – Позже научу вас нескольким приемам самообороны. Пойдемте за остальными, но не превращайтесь. Ваш влколак понадобится позже, когда мы выйдем на ночные улицы.

Кинских зажала рот рукой и, забежав за широкий ствол дуба, попрощалась с содержимым желудка. Ей сразу стало легче. Второй, третий, пятый – она вбивала колья, уговаривая себя, что освобождает этих несчастных от посмертных мук и дарит им своего рода покой.

Марк появился так же внезапно, как до этого пропал. Рядом с ним стояла щуплая женщина в старинном платье.

– Один ушел за изгородь. Мы не стали гнаться, – голос Марка напоминал шорох сухих листьев под ногами.

– Твои друзья? – спросил Карл.

– Еще не вернулись, но уверяю, непременно помогут на других кладбищах.

– Ступайте, мы позаботимся о них, – хищно улыбнулась щуплая женщина.

Зверь внутри Энн клокотал яростью, просясь наружу. Ей до зуда хотелось превратиться и загрызть этих двоих. Карл посматривал на нее, делая вид, что ничего не замечает. Он стянул перчатки, откланялся и предложил Энн взять его под руку, но она отказалась.

– Что они с ними сделают? Закопают?

Карл, не поворачивая головы, серьезно ответил:

– Съедят. У упырей, графиня, как и у людей, встречаются весьма специфические вкусы, которые касаются еды.

Энн удержалась от того, чтобы скривиться в ответ на его слова.

«Вампиры – каннибалы? Ну, в какой-то степени, да, ведь человеческая кровь также и часть тела. Но вампиры – любители мертвечины? Это ужасно!»

Возле закрытых ворот Карл остановился на секунду и, ударив рукой, разорвал дужку навесного замка. «Ягуар» Энн припарковала неподалеку от главного входа, куда они и направились.

– Вы можете оставить верхние вещи в автомобиле, я подожду за углом. Превращайтесь.

Кинских села в машину и, пока Карл отвернулся, сгорбилась и закрыла лицо руками.

«Превращайтесь, – вспомнила она его слова. – Интересно, он думает, что это так же легко, как дышать?»

Энн взглянула в зеркало заднего вида на свое бледное отражение и тут же отвернулась, чтобы стянуть блузку и штаны. Ее машину скрывала с одной стороны высокая стена кладбища, а с другой – ели, которые окружали уличную парковку. Камер здесь не было, поэтому Энн вышла из авто, ступив босыми ногами на еще теплый асфальт. Она сделала глубокий вдох, легкий ветер доносил сладкий и густой аромат цветущих каштанов, словно кто-то разлил на улице парфюм. Энн закрыла глаза и представила песочного волка, а когда открыла – уже стала им. Боли при превращении не было, как и других неудобств. Лишь нижнее белье лоскутами упало на землю. Запахи, звуки, зрение – все снова многократно усилилось, грозясь поглотить сознание, но Кинских, балансируя в новых способностях, смогла удержаться, лишь отчасти поддаваясь звериным инстинктам.

Карл не рискнул приблизиться, остановившись на расстоянии ее прыжка. Глухо, словно сказанное доставляло ему дискомфорт, произнес:

– Я побегу по крышам, а вы по улицам. Вы их учуете. Не бросайтесь на тех, кто нам помогает: среди них есть упыри, но они не убивают людей.

Энн согласно рыкнула.

– Не оставляйте тела на виду, запоминайте расположение. Орден после нас заметет следы и избавится от них.

Огромный светлый волк понесся по дороге, резко сворачивая в переулки, едва слышался гул машины или шаги прохожих. Кинских отчетливо улавливала, как Карл тихо перемещается с крыши на крышу, уводя ее все дальше от центра города. Он поступил весьма логично, ведь упыри не сунулись бы на оживленные даже ночью центральные улицы, они нападали бы в спальных районах.

Прага для влколака являлась фонтаном разных запахов: начиная от вони канализации и заканчивая разлитыми в воздухе выхлопными газами. Энн несколько раз чихнула, пытаясь приспособить обоняние и вычленить из множества ароматов один специфический – гниль и разложение на движущемся объекте.

Карл сверху уходил все дальше, но Энн пришлось остановиться. Она учуяла что-то и свернула с улицы, по которой бежала. Во дворе, среди трехэтажных домов, находилась детская площадка. Никого живого. Энн принюхалась и увидела ползущую по стене фигуру, а потом услышала, как она поскреблась в окно.

Кинских кинулась туда. Выпустила когти и подпрыгнула, отхватив кусок одежды упыря. Он словно не заметил ее попыток и снова поскреб по стеклу. Не со второй и не с третьей попытки, но она его достала. Ухватила за ногу и сбросила с высоты на землю. Низший успел поцарапать когтями ее морду, оставив огненные полосы боли. Утробно рыча, влколак прыгнул на кровососа, открыл пасть и разорвал шею и половину головы. Когда тело упыря коснулось земли, он был уже окончательно мертв. Зверь затащил тело в высокий кустарник, и двинулся дальше. На окровавленной морде светились флуоресцентные глаза. Уши прижались к лобастой башке, а из горла вырвался злобный тихий рык.

Энн словно и была, и не была в сознании. Когда дело доходило до разрывания частей тела упырей – в ней ярко проступал зверь, в остальное время она, пусть и видоизмененная, но являлась прежней. Она поняла главную проблему охоты на кровососов в Праге: они могли ползать по стенам, как киношные спайдермены, а влколак в этом плане проигрывал. Если они поднимутся выше второго этажа, у Энн не будет возможности их прикончить.

Она снова почувствовала зловоние и понеслась на него. Во дворе улицы напротив той, где она стянула первого, стояло семиэтажное здание. Обойдя дом, она увидела, что по нему ползли трое, уже добравшись до пятого этажа. Она рычала, но ничего не могла сделать, лишь смотреть. Карл пропал, и, как ни старалась, она не могла услышать рядом его тихий бег. Двое полезли к окнам, третий к балкону, дверь которого была полуоткрытой.

Энн рыкнула и заметалась по двору, пытаясь придумать, как спасти людей. Все подъезды домов в