Ближе к закату десятка приехала к трактиру, вокруг которого скопились люди с пожитками, несколько коней и повозок. Люди чего-то ждали, раскидав некоторые свои вещи тут и там. Отряд Тита замедлил шаг и подъехал к коновязи. Люди перед ними почтенно расступались, смотрели в след, а потом до слуха Тита стали доносится недовольные слова:

— Ну вот, еще десять подвалило. Этих-то точно вперед накормят.

— А нас когда будут?

— Да все, не дождемся, — злобно плюнул мужик в след воину.

Люди были голодны с дороги, но, как оказалось, трактирщик никого не пускал внутрь.

Тит соскочил с коня и подал узду в руки одного из своих солдат, а сам направился к двери в трактир. Ступеньки скрипнули, он стал стучать кулаком — за дверью послышались шаги. Трактирщик открыл дверь с недовольным видом, но поняв, что перед ним воины Эзилата, заюлил и жалостливым голосом заговорил:

— Ой, а я-то думал, это очередные беженцы, а тут вы. Дела плохи, господин, ни мест, ни еды не осталось. В зале посадить даже негде — все позанимали, за день почти все запасы истратили. Столько народу, я прямо даже и не ожидал такого наплыва.

— Тихо-тихо! — остановил его Тит. — Найди нам место.

— Но в зале все столы позанимали, и очередь уже скопилась.

К ним подошел Варий. Трактирщик испуганно посмотрел на него.

— Мы можем расположиться на улице. Неси еду туда.

— Нет еды, господин, — развел руками трактирщик и стал оправдываться: — все съели, все.

— Быть того не может, — недоверчиво проворчал Варий.

— Я сам бы не поверил… Еще сегодня утром запасники были набиты всякой всячиной. Я даже сына отправил продать излишки в Валлис. Когда вчера прибыли два путника и сказали, что с городом случилась такая беда, я даже и подумать не мог, что столько народа набежит.

— И что? Они все съели? — изумился Варий. Тит промолчал.

— Да нет, что вы. Там такие щуплые были, старик, да паренек — малец совсем. Они явно не любители…

— Дурень, я про беженцев! — закричал Варий.

— А-а-а… Беженцы, они-то все и съели.

Тит хмуро посмотрел на трактирщика и спросил:

— Что за паренек?

— Да черт его знает. Пришли вчера вечером со стариком, поужинали, отоспались и сегодня утром уехали.

— Опиши их, — сурово приказал Тит.

Варий сразу понял, почему Тит уделил этому внимание.

— Ну, старик, как старик. Седой, невысокий, морщины на лице. Он мне показался каким-то измученным, да и одежда на нем была такая грязная, что я поначалу решил, будто он проходимец какой, бездомный.

— Парень! Как выглядел парень?

— Паренек был смуглый, невысокий, на вид лет семнадцать-восемнадцать, не старше.

Тит перебил трактирщика:

— Куда они поехали?! Отвечай!

— Да сегодня утром они сели на повозку к моему сыну и поехали в Валлис. Старик собирался в Антарсию, а парень вроде как в Синор. Но они вроде как не наверняка решили… или решили. А что такое?

Тит не стал отвечать на вопрос трактирщика, развернулся и решительно зашагал к отряду. Варий с презрением посмотрел на мужика:

— Какой дьявол тебя потянул за язык?? — тихо прошипел он на него. — Весь день в дороге, теперь опять скакать без передыха. Ни мяса тебе, ни пива.

— Варий, по коням! — крикнул Тит.

Варий грозно поводил кулаком перед носом трактирщика — тот поежился с испугу.

Отряд, не теряя времени, помчался по тракту. Трактирщик с тревогой глядел им в след — он переживал за своего сына, который еще утром уехал по этой же дороге с двумя неизвестными людьми.

Поздней ночью Тит и его люди добрались до той самой реки, которая преградила дорогу повозке Фина. Они некоторое время спорили о том, как им стоит быть дальше, и только чудо спасло Лотара и Натана от того, что Тит принял решение вернуться к другой переправе через реку Эзил, а не заночевать там же на поляне, как предложил Комус. Другая переправа находилась ниже по течению в двадцати верстах от разрушенного моста, поэтому всадники долго не мешкали и отправились в путь.

* * *

Утро началось с приятного. Натан уже сквозь сон почувствовал аппетитные ароматы жареной яичницы с кусочками свинины. Фин уже во всю готовил завтрак, и этого завтрака точно должно было хватить на всех. Он отмахивался от надоедливых комаров и мошек, клубящихся над ним, и что-то помешивал в сковороде. Они даже не подозревали, какой поток голодных и обездоленных людей идет за ними попятам.

Натан оглянулся. Лотар уже проснулся и сидел на своей накидке на сырой земле с озабоченным видом, взгляд был потупленный.

— Все нормально? — спросил он его.

— А?

— Нормально говорю все?

— А, да-да, — растерянно ответил Лотар.

Он думал о страже. Он всю ночь не мог уснуть, опасаясь их возвращения. Переживал из-за того, что так или иначе Натан узнает о том, что именно он виноват в пожаре.

Натан озабоченно оглядел Лотара, а потом переключился на завтрак.

— М-м-м, вкусно пахнет! — пробормотал Натан, вставая с настила. — Я бы сейчас не прочь подкрепиться.

Фин улыбнулся в ответ, кивнул, но, как всегда, не проронил ни слова. Видимо, уж очень он не любил болтать с малознакомыми людьми.

Завтрак был на славу. После него путники, окрепшие и полные сил, принялась преодолевать реку. Оказалось, что это непростое занятие. Несмотря на то, что река была лишь около трех саженей в ширину, быстро переправиться через нее не представлялось возможным. Она оказалось слишком глубокой и, если бы Фин повел коня с телегой через нее, все вещи оказались бы под водой и, вероятно, их бы унесло течением. Пришлось перекидать все имущество из телеги на другой берег, а это было то еще приключение. Стоять почти по грудь в ледяной воде, оказалось занятием под силу только самым стойким телом и духом. Первым вызвался Лотар, но стоило ему окунуться в воду, как его конечности тут же стали неметь от холода. Он, весь съежившись, выскочил на другой берег и закричал: «Нет уж, я тут буду вещи принимать!» В реке стоять пришлось более крепкому физически Фину. Он, стиснув зубы, принимал подачи от Натана и передавал их на другой берег. В конце лошадь с большой неохотой пошла следом за хозяином, но Фин все-таки смог перевести ее на другую сторону.

Время шло медленно. К обеду странники подобрались к северному подножью Сторхорна, которое все еще было покрыто снегом. Гора нависла над начинающейся долиной и всей своей грозной высотой сообщала проезжающим мимо о том, кто тут главный. Передвигаться было тяжело. Бесчисленные овраги сменялись