Обстановка накалялась очень быстро и никому не было дела до того, что перед ними были лишь старик и юноша. Страх сковывал обоих, ведь они понимали, что их, кроме Фина и Париса, защитить некому. Все происходило так быстро, что в мыслях у них помутилось, будто размылось быстрым потоком воды.

В конце концов на помощь Парису пришли верные ему люди и утихомирили разъяренных крестьян. Парис, пользуясь паузой, шепнул своим:

— Ну-ка, заприте их пока в погребе — пусть подумают о жизни, да побудут в безопасности.

— Вот опять, — с усмешкой сказал Натан, — последнее время все хотят меня посадить…

— Все не все, а посидеть придется, пока я не решу, как с вами быть дальше. Радуйся, что мы тебя сейчас же не повесим. Ведите их прочь.

Его и Лотара повели через весь зал к лестнице, ведущей в погреб. Он мельком успел заметить среди крестьян одного очень странного типа, который вовсе не походил на остальных — видимо, этот был из охотников. Он стоял, опершись на деревянную колонну, слегка сутулясь. Он на голову был выше остальных, почти как Фин ростом — крупный парень. Лицо его ото лба слева до подбородка рассекал страшный шрам. Черные глаза мрачно сверкали под лохматыми бровями. Он пристальным взглядом проводил Натана и Лотара до самой лестницы.

Не успели их довести до двери, ведущей в кладовую, как вдруг послышался скрип входных дверей. Люди в помещении обернулись и, к всеобщему удивлению, обнаружили на пороге легионеров Эзилата — это был Тит и его люди.

* * *

Внезапно разрядка пришла сама собой. Тит, Варий, Комес, Хадегис и еще несколько солдат стояли в дверном проеме и смотрели на эту возбужденную толпу, набившуюся в зал; а те смотрели на них. Утренний свет обволакивал силуэты солдат, заставляя сверкать металлические части доспехов. Гордый и грозный их вид внушал трепет и уважение, заставлял смиренно пятиться.

Отряд Тита всю ночь провел верхом, объезжая реку Эзил через действующую переправу и добираясь до небольшого каструма[39], находившегося северо-западнее от Ребелы, верстах в сорока. Там они перевели дух, расспросили легионеров о местных новостях и слухах и решили посетить деревню Ребела, пытаясь найти Натана и Лотара. К утру Тит уже не питал надежды найти их — слишком мала была вероятность встретиться на столь обширной территории. А вот, со слов легионеров из каструма, нарваться на мятежников Париса можно было без проблем. В последние месяцы его люди разгулялись не на шутку. Тит винил во всем попустительство легата Терентия Галлуса и центуриона Цесара. Но он твердо решил все исправить, иначе, кто еще мог это сделать, думал он? Он больше не доверял правосудию Эзилата.

Тит был наслышан о жителях долины. Среди легионеров Эзилата было много предрассудков в отношении валлийцев. Это было взаимное, имеющие глубокие корни, чувство ненависти. Все, кто только что донимали Натана и Лотара, замерев, бросили свои пристальные взгляды на пришедших воинов.

— Что здесь происходит?! — воскликнул Тит.

Люди молчали в ответ. Слышался только скрип пола под ногами людей, пока, наконец, из толпы не появился Парис.

— Вам какое дело? — переспросил он.

Тит осмотрел Париса с головы до ног и сказал:

— Смотри, что говоришь, босяк. Кто сеньор[40] вашей деревни?

— Я, господин, — появился из толпы старик.

— Мне повторить вопрос?

— Нет, ни к чему. У нас собрание перед посевными работами, — раболепно ответил тот.

Тит чувствовал запах разносившегося по помещению эля и пива, но не стал уделять этому внимания.

— Даже на руку, что вы все здесь. Мы разыскиваем двух человек: юношу и старика. Один из них причастен к…

— Кого бы вы ни разыскивали, мы их не видели, — неожиданно перебил Тита Парис.

— Да как ты смеешь! — воскликнул Комес и выхватил меч из ножен. Клинок повис в воздухе, полностью готовый к бою.

Следом за ним вооружились Хадегис и Варий, и еще несколько солдат, прибывших с Титом. Повисла тишина. Крестьяне попятились, ведь не были готовы бросаться на вооруженных воинов, хотя их кровь кипела от гнева. Парис, вдруг остепенился, хотя заметно улыбался и выглядел хитро. Он стал всячески успокаивать Тита и легионеров, чтобы те не стали нападать. Он приподнял руки, показывая, что в них ничего нет, и при этом приговаривал: «Мы мирный народ, мы не хотим крови». Один из легионеров, сопровождавших Тита, шепнул своему командиру: «Тит, эти двое тут!» Напряженный и сконцентрированный взгляд Гладио медленно перетек с Париса в сторону Натана и Лотара. Тит грозно приказал:

— Именем правителя Эзилата! Я требую выдать этих беглецов! — Тит указал клинком в сторону Натана и Лотара.

— Чем они заслужили такой чести, воин? — спросил Парис.

— Не твое дело, крестьянин! — ответил Тит.

— Он тебе ни какой-нибудь крестьянин! — воскликнул кто-то из толпы. — Это Парис Валлийский! Он истинный правитель этих земель!

Парис бросил строгий взгляд на кричавшего. Кто-то позади кричавшего отвесил ему подзатыльника, послышалось: «Ты идиот!». Парис не хотел раскрывать своей личности, но было уже поздно.

Тит вдруг понял, что в этот момент мог настать его звездный час. Он одним махом может и выполнить приказ Иллира, и отомстить за сожженный город. В одном трактире собрались сразу все люди, которые были ему нужны. Приведи их всех он к Иллиру, как тут же будет оправдано все оказанное ему доверие. Тит смоет с себя позор от предательства его отца и станет одним из самых влиятельных людей в Эзилате, а это ему было нужно как воздух, чтобы покорить порочную систему. Кто после этого посмеет сказать ему, что ему не стоит прыгать выше головы. Он обретет власть и сможет победить врагов Республики, рассеяв их прах по ветру.

— Парис Валлийский… — задумчиво произнес Тит.

Парис гордо выкатил грудь и вышел вперед.

— Рад знакомству. А вы кто?

— Это не важно. Ты поедешь с нами.

— Я так не думаю.

Воины Тита хотели было направиться к Парису, чтобы схватить его, как вдруг толпа крестьян встала на его защиту. Взгляды его воинов нервно забегали по лицам окружающих их людей, и от уверенных намерений не осталось и следа. Казалось, что они вдруг осознали, в какой ситуации очутились — крестьяне не были вооружены, но в трактире их скопилось по ощущениям около ста человек.

— А ну, мальчики, подходите! — прорычал Варий. — И не таких суровых резал.

Пятеро других легионеров не разделяли боевого духа старшего товарища.

— Ты, парень, — обратился к Титу