Шрифт:
Закладка:
Поэтому, не зная точного времени подрыва порта, нужно было спешить. И Бородин, поразмыслив, назначил операцию по захвату замка на утро 10 мая, разумно предположив, что пока на пирсах порта сосредоточено так много живой силы и техники, немцы взрывать город не станут.
Утром 10 мая они беспрепятственно доехали до замка и остановились в парке.
– Вера, как зовут местного начальника гестапо? – спросил Бородин.
– Рейхскриминальдиректор Зольман Макс, редкостная сволочь, – сплюнула на землю девушка.
– Понял. Значит, так. В замок пойдем все вместе. – Бородин повернулся на переднем сиденье машины и посмотрел назад, на свое немногочисленное войско. – Помните, сейчас главное натиск и смелость. Не буду вас агитировать за советскую власть, но хочу, чтобы вы знали… Вероятно, нам предстоит последний бой, для кого-то из нас в прямом, а для кого-то, дай бог, в переносном смысле. Последняя схватка с умирающей фашистской гадиной, которая еще опасна и может смертельно ужалить. Не знаю, как оно все сложится, но только от нас всех сейчас зависит, будет ли этот небольшой латвийский город жить дальше или ляжет обломками и прахом под немецким сапогом, как сотни других наших городов, сел и деревень. Все. Политинформация окончена. Пошли. – И он решительно вышел на дорогу, осторожно прикрыв дверцу автомашины.
* * *– Halt! Wer kommt?[67] – послышался резкий окрик часового.
– Soldat, wir sind aus der Kommendatur, wir haben ein Eilpaket für den Reichskriminaldirektor Solman Max[68], – ответил Бородин.
– Von der Gestapo ist niemand hier. Sie sind gestern alle in ihr großes Reich geflohen![69] – довольно заржал второй.
– Soll ich dann wenigstens ein Feuer haben?[70] – в тон солдату попросил Бородин, доставая из кармана сигареты.
– Vilnis, pārbaudi, kas tur ir?[71] – по-латышски обратился солдат к напарнику.
Когда тот завернул за угол, Бородин незаметно достал нож и, наклонившись к огоньку зажигалки, резко ударил ножом солдата под ребра снизу и вверх. Удерживая обмякшее падающее тело, аккуратно опустил его на тротуар.
– Минус один, – прошептал шагнувший из-за угла Вишня.
– Этого, – кивнул Бородин на лежащее у его ног тело, – внутрь. Вперед.
На ходу срывая автомат с плеча, он ворвался в большой, тускло освещенный керосиновыми лампами холл замка. Две короткие очереди – и несколько солдат, вольготно расположившихся на огромном диване и не успевших схватить оружие, повалились на каменный пол. Взбежав по широкой мраморной лестнице, он повернул по галерее направо, жестом направив Вишню вперед, туда, где уже огрызались винтовочными выстрелами разбуженные солдаты. Свернув за выступ стены, Бородин тут же отпрянул обратно. Чуть ли не в упор по нему ударил пулемет, откалывая на уровне головы большие куски штукатурки. Сорвал гранату с пояса и, рванув чеку, не глядя бросил ее вперед, туда, где сквозь стук пулемета ясно слышался громкий топот сапог. Едва раздался взрыв, метнулся вперед, перепрыгивая через распростертые на полу тела и распахивая двери. Добежал до конца коридора, с удовлетворением отметив, что в стороне, куда ушел Вишня, тоже наступила тишина. Осмотрелся по сторонам. Высокие дубовые двери, увенчанные католическим крестом, были распахнуты. Быстро обежал небольшое помещение церкви, заглянул за алтарь. Вот она, чугунная винтовая лестница в подземелье!
– Командир, все в порядке? – услышал он за спиной голос Вишни.
– Все чисто, – ответил он и, оглянувшись, быстро пересчитал подоспевший личный состав. Слава богу, все на месте! – Спускаемся в подвал. Вишня, поставишь растяжки в холле! Барабоха, поднимись на колокольню, за тобой наблюдение и контроль площади перед замком и центральный вход. Катерина с рацией с тобой. Вперед! – рявкнул Бородин и, подхватив с консоли керосиновую лампу, стал быстро спускаться по лестнице.
Подземелье было выложено огромными гранитными блоками, которые под небольшим углом поднимались вверх, образовывая высокий сводчатый потолок правильной формы. Пробежав метров сто, они уперлись в тупик. Вернее, еще недавно проход был дальше, но сейчас его наспех заложили кирпичом. Раствор схватился, но даже невооруженным глазом было видно, что он совсем свежий, сырой, темного цвета. Оглядевшись, Бородин увидел на стене справа красный пожарный щит, на котором в полном порядке, свойственном немцам, были закреплены топор, багор и даже стояло жестяное ведро с песком. Вишня не раздумывая схватил со щита топор и, примерившись, со всей силы опустил его на свежую кладку. Практически не встретив сопротивления, топор провалился внутрь стены, осыпая вымазанные свежим раствором кирпичи. Перескочив через осыпавшуюся груду камней, Бородин оказался внутри просторного помещения, из которого веером расходились в разные стороны более узкие тоннели, по которым, змеясь, уходили в темноту толстые электрические кабели. На стене висел здоровенный металлический ящик с большой красной кнопкой, к которому подходили толстые провода серого цвета.
– Есть! – воскликнул Вишня и яростно обрушил топор на ближайший кабель, посыпались искры, раздался сухой электрический треск. Металлический ящик распахнулся, и Бородин увидел, как изнутри веером полетели белые искры, раздалось громкое шипение и повалил едкий дым.
– У нас гости, – спокойно доложила спустившаяся вниз Катерина.
Бородин уже и сам услышал, как с башни начала бить трехлинейка[72] Барабохи, и в ответ, заглушая трескотню немецких автоматов, застучали сразу несколько крупнокалиберных пулеметов.
– Много гостей?
– Два полных бронетранспортера с эсэсовцами. Человек сорок-пятьдесят.
– Скверно. Катерина, поднимайся на башню и передавай в Центр наши координаты и следующий текст: «Инициирующее взрыв порта устройство уничтожено. Ведем бой. Кончаются боеприпасы. Просим поддержки артиллерии». На этом все. Вишня, мы наверх. Поставь здесь везде «растяжки» и тоже поднимайся.
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
ШИФРОВКА № 2369/45
«ОКР «Смерш» Ленинградского фронта
Несмотря на подписанный 8 мая немецким командованием Протокол о порядке капитуляции войск Курляндской группировки, латышские эсэсовцы, в частности оказавшиеся в «котле» латышские коллаборационисты из 19-й добровольческой пехотной дивизии СС (2-й латышской) не сдаются в плен, а объединяются
