– Да что же это за пруха Валерьянычу такая сегодня идет. Опять выиграл, – раздалось сбоку. Я повернул голову – за нами наблюдали уже знакомые мне по игре за столом мужики.

– Обычно после первого полета новичков из кресла доставать приходится, а ты сам спустился, – улыбаясь, пояснил мне причину Павел. – Мы пари заключили. На червонец.

Я попытался гордо расправить плечи. Дескать, знай наших. Но предательская дрожь в ногах намекнула не выпендриваться.

– Ничего, еще пара-тройка вылетов и начнешь лихачить, – кто-то попытался приободрить меня, легонько похлопав по плечу.

Черт, ноги чуть не подломились.

Глава 20

– У тебя сосуды в глазах лопнули. – Яна тревожно заглянула мне в лицо, подложила в тарелку еще одну котлетку.

– Ты, Коленька, перенапрягаешься слишком… – Теща тоже обеспокоенно перемещалась по кухне. Накладывала квашеной капустки, наливала морс. – Неужели у тебя в отряде не найдется кого обучить этому вертолету?

Командировку во Вьетнам от жены не скроешь. Тем более такой дотошной, как Яна. Сначала рассказал ей, а она уже тайком просветила Екатерину Александровну. Поди попробуй тут соблюсти грифы секретности.

– Нет, – помотал я головой, запихивая в себя котлету. – У каффдого своя специальность.

В прихожей открылась дверь, в квартиру зашел Алидин. Принялся раздеваться.

– Ужинаете? Молодцы! А где рюмки?

– Виктор! – осадила мужа Екатерина Александровна. – Не спаивай мне Колю. Им еще с Яной деток делать.

– Мама! – Яна вспыхнула маковым цветом.

– Давайте ужинать, – примирительно произнес генерал, споласкивая руки в кухонной мойке. – Дети – это хорошо, дети – это правильно! Ты бы, Коля, познакомил нас со своей дочкой. Как ее зовут? Вера?

– Так точно! – сердце у меня екнуло. – Но она еще маленькая в Москву из Владика тащить.

– Папа! – Яна с упреком посмотрела на отца. Ей тема «моей» предыдущей семьи категорически не нравилась.

– Да что вы меня сегодня все обрываете?! – Алидин озлился. – Катя, ставь рюмки!

Генерал достал из холодильника бутылку «Русской» водки, сразу же соорудил себе закуску в виде бутерброда с копченой колбасой.

Несмотря на нынешнюю пикировку, жили мы в общем дружно. Генерал особо своим присутствием не докучал – часто оставался ночевать на Лубянке, где у него была комната отдыха рядом с кабинетом. Особенно когда проводились какие-то тайные и важные операции «семерки». Теща во мне души не чаяла – носилась как с писаной торбой. Всегда накормлен, обстиран, наглажен. Чего еще желать? Как говорится, от добра добро не ищут. Я уже грешным делом начал задумываться, а нужна ли нам с Яной отдельная квартира? Умом-то понимал, что нужна. А лень нашептывала: «Давай еще поживем, неизвестно, как оно там все сложится». Нет, в Яне, как в хозяйке, я не сомневался. Вся в маму – рачительная, заботливая. Но нагрузка-то будет побольше. Работать, вести дом… А если забеременеет?

– Ну, за удачу! – генерал разлил водку, мы подняли рюмки, чокнулись.

«Русская» пролетела внутрь белым лебедем, в животе потеплело. Мы налегли на еду, успели как раз к началу программы «Время». Заиграло знаменитое «Время, вперед», на экране появились Анна Шатилова и Евгений Суслов.

– Добрый вечер!

– Здравствуйте, товарищи!

Под надои и рекордные выплавки, пятилетку в три года я задремал в кресле. Проснулся только в том месте, где диктор рассказывал о назначении какого-то Александра Дубчека первым секретарем ЦК Коммунистической партии Чехословакии. Тут у меня что-то щелкнуло. Чехия, Прага, пиво «Пилзнер»… стоп, не туда… ага, восстание в Чехословакии. И какой же это был год? Да вот нынешний год и был. 1968-й. Вроде летом началось, чехи принялись бузить, Союз вместе с союзниками ввел танки. Вони было – на весь мир.

– Ты чего встрепенулся весь? – Яна отложила вязание, тревожно посмотрела на меня.

– Виктор Иванович, – я повернулся к генералу, который внимательно смотрел программу «Время». – А этот Дубчек… Чего это вдруг его выбрали первым секретарем?

– Сам не понимаю, – пожал плечами Алидин. – Я был на совещании у Андропова, где высказывались опасения, что этот Дубчек как бы даже не английский агент. Лимонники уже давно подкоп ведут под Чехословакию – самое слабое звено в Варшавском блоке. Придумали проект «социализм с человеческим лицом». А там не лицо – морда капитализма вылезает. Так вот этот Дубчек с этим проектом весь прошлый год и носился. Поджигал чехов и словаков.

Теща тоже отложила вязание, обе женщины с любопытством начали слушать генерала.

– Юрий Владимирович опасается, как бы в Чехословакии, – Алидин понизил голос, – не повторились венгерские события. Он как раз все это сам наблюдал в 1956-м.

– Так чего же ждать, пока все загниет? – удивился я. – Раз и хирургическая операция. Взять быстро к ногтю всех этих агентов и поджигателей.

– Тут не мы решаем, – вздохнул генерал. – Свои соображения в Центральный комитет направили.

Вот так страну и просрали. Я скрипнул зубами. «Мы свои соображения направили». Вот наши лапки…

– Хотя… не моя, конечно, епархия… – Алидин поднялся, переключил программу на телевизоре. – Ладно, поговорю еще раз с Цвигуном. Он этого Дубчека больше всех не любит. А по выходным Семен Кузьмич обедает у Брежневых.

* * *

На базе ГРУ в Солнечногорске буквально за неделю возвели полноразмерный макет американского аэродрома в Камбодже. Справа от стрельбища расчистили большой кусок земли от снега, экскаватором сделали насыпь со рвом, поставили две вышки, блиндажи, вертолетные ангары. Даже что-то типа пулеметного дзота, обложенного мешками с песком. Воткнули срубленные елки вместо пальм. Все по фэншую, то есть по разведданным.

После звонка Черного мы погрузились в автобус и всем отрядом прибыли на «экскурсию» в Солнечногорск. Там уже шли тренировки. Группа Черного против «холуаев». Приморцев возглавлял огромный, выше меня, «медведь» капитан Степанчук. Я увидел, как он в одну морду, прислонившись спиной к стенке рва и сцепив руки в замок, легко закидывает наверх таких же «гризли», как он сам.

– Сколько я в медицинских комиссиях по отбору этой братии проработала… – вздохнула рядом стоящая Калиновская. – Как брали лосей, так и продолжают брать. А хороший спецназовец знаешь какой?

– Какой?

– Невысокий, можно даже ниже среднего роста. Худощавый, жилистый. Эти бугаи на марш-бросках первые спекаются. А мелкие добегают до финиша, а потом еще есть силы к медсестрам приставать.

– Бугай утащит в два раза больше бэка, чем твои жилистые. А лишний патрон в бою… сама все знаешь.

– Во-первых, не факт! – заспорила докторша. – Во-вторых, твоего богатыря первого и шлепнут. Площадь тела-то большая.

– Ну, раз так… Мы тут хотим третье отделение «Грома» развернуть.

Калиновская обернулась ко мне, с удивлением посмотрела:

– Расширяемся?!

– Ага. Генералы дали добро.